Страница 5 из 10
Многие были еще трезвы или чуть-чуть захмелели, некоторые сразу покраснели, и единицы уже лыка не вязали. За выпивкой общение завязалось легче: ребята по очереди со смехом называли свои имена и рассказывали, откуда и как попали в академию. Затем каждый кланялся и возвращался на место.
– Меня зовут Юкия, я буду жить в десятой комнате второго корпуса. Приехал из Тарухи, что в северных землях, – без особого напряжения заговорил сосед Сигэмару. – Мой дядя когда-то служил в Ямаути-сю, так что я с детства наслышан об ужасах жизни в Кэйсоин. Не уверен, справлюсь ли с занятиями, но очень постараюсь. Об остальном умолчу.
Сносное приветствие. Под недружные хлопки юноша уже собирался сесть, но вдруг кто-то произнес:
– А ну, подожди. Не хочешь сказать нам, зачем поступил в Кэйсоин? – произнес рыжеватый мальчик.
Сигэмару взглянул на него и не удержался от восклицания. Его лицо было очень красивым – в провинции такие нечасто встретишь. Сигэмару восхищенно разглядывал его, будто увидел редкого зверя, но Юкия, ничуть не удивившись, повернулся к пареньку.
– Никакой особой причины нет. Просто подумал, что хорошо бы стать отличным Ямаути-сю и защищать Ямаути.
– Защищать Ямаути? И это все? – переспросил мальчик, и его очаровательные черты исказились недоверием.
Юкия посмотрел на упорного собеседника и медленно моргнул.
– Прости, а ты кто?
– Меня зовут Акэру, я из основной ветви Западного дома.
Когда рыжий красавчик представился, по столовой пролетел шепот: «Это он!»
Даже деревенщина Сигэмару понимал, насколько родовитый перед ним аристократ.
Землями Ямаути управляли четыре аристократических дома: Восточный, Южный, Западный и Северный. Считалось, что эти четыре рода начались с детей первого Золотого Ворона и с тех пор власть при дворе принадлежит потомкам той или иной семьи. Акэру был сыном главной ветви Западного дома, что делало его одним из самых знатных людей в Ямаути.
– Так это ты тот самый любимчик Его Высочества молодого господина? – внезапно раздался откровенно насмешливый голос.
Сигэмару посмотрел в его сторону: там с важным видом сидел сэмпай в окружении прихлебателей. Этот «побег» не соизволил даже помочь однокурсникам, когда готовился банкет. Его орлиный нос правильной формы, казалось, был вылеплен специально. Черты лица, не столь красивые, как у Акэру, тем не менее выдавали в нем аристократа. Плечами шире, ростом выше других «побегов», с длинными руками и ногами, лицом и фигурой он выделялся среди прочих, но, видя его презрительное отношение к окружающим, никто не хотел иметь с ним дело.
– А ты кто такой? – с подозрением спросил Акэру.
Сэмпай с вызовом сверкнул глазами:
– А я Кимитика из дома Минами-Татибана.
Услышав это, Акэру понимающе кивнул и прищурился, глядя на Кимитику.
– Наслышан о тебе.
– Не знаю уж, чего ты там наслушался, но здесь я твой сэмпай. Так что не забывай об этом, когда будешь открывать рот.
С этими словами Кимитика встал, выпятив грудь, и гордо посмотрел на Акэру.
– Не знаю, пажом ты был у молодого господина или кем, здесь это не имеет никакого значения. Надумаешь пыжиться – пеняй на себя.
– Это угроза?
– Можешь считать это угрозой. Никто тут не боится пустоголового наследника.
– Обо мне можешь говорить все что угодно, но я не собираюсь слушать, как ты оскорбляешь Его Высочество молодого господина.
Акэру посуровел и оглянулся на Юкию:
– А ты чего молчишь? Может, тоже скажешь что-нибудь, господин Юкия?
Юкия в затруднении смотрел то на одного, то на другого, а когда к нему обратились, растерялся.
– Прошу прощения. Я как-то не очень понимаю, о чем разговор, вы уж как-нибудь сами… – проблеял он, и Акэру нахмурился.
– Несмотря на то, что он оскорбил Его Высочество?!
Юкия молчал, но в его глазах промелькнула скука. Не то чтобы он не мог ответить – просто не хотел. Заметив это, Сигэмару тоже не удержался.
– Нет-нет, мы не можем говорить об этом, вот и все.
Так и не поняв, почему вдруг изменилась атмосфера, Сигэмару специально сунул свой клюв в перепалку, и все взгляды метнулись к нему.
– Прошу прощения. Мы с Юкией живем в одной комнате, меня зовут Сигэмару, я тоже из северных земель. – С этими словами Сигэмару неспешно поднялся и похлопал по плечу удивленного соседа. – Я ждал, ждал, а очередь до меня так и не дошла, так что начну без разрешения. Я тоже, как и он, поступил в Кэйсоин, чтобы защищать Ямаути. И раз мы оба выросли в одинаковых условиях, позвольте мне ответить: вопрос господина Акэру очень уж сложный.
Услышав шутливую речь Сигэмару, Акэру растерялся:
– Почему?
– Так ведь таким деревенщинам, как мы, не доводилось встречать господ из дома Сокэ. Как же нам возражать и соглашаться, когда вы говорите о людях, про которых мы ничего не знаем?
Акэру умолк.
Похоже, беспечные слова Сигэмару застали врасплох и Кимитику. Он пробормотал:
– Так кому ты собираешься присягать в верности, окончив академию?
– А откуда мне знать? Ведь у меня еще три года. – И Сигэмару расхохотался. – Для начала надо стать Ямаути-сю. Знаю только, что мое место определят мои успехи. Пока неизвестно, к кому из дома Сокэ я отправлюсь служить, но, что бы ни случилось, буду доволен, если моя работа пойдет на пользу Ямаути.
Такая простая логика ошеломила всю столовую. Тут кто-то из «стволов», до сих пор сидевших молча, не смог сдержаться и фыркнул, и атмосфера разрядилась.
– А вообще, Сигэмару прав.
– Занятный парень к нам поступил!
– Кимитика, сядь. Не порть нам праздник.
Кимитика мрачно смотрел на Сигэмару, но с недовольным видом замолчал, повинуясь приказу старшего. Акэру тоже успокоили друзья, и он, пусть не смирился, настаивать все же не стал.
Когда продолжили знакомиться, Сигэмару уселся на свой стул.
– Сигэ, спасибо, – тихонько поблагодарил его Юкия.
Однако тот отмахнулся:
– Не бери в голову.
Он выпил еще чарку и уже собирался сунуть что-нибудь в рот, как подошел хмурый Итирю.
– А ну, идите-ка оба сюда.
Он вывел их из зала и отправил в купальню.
– О, отлично!
– Как хорошо!
Купальня в Кэйсоин была огромная, Сигэмару раньше таких не видел. Они с Юкией залезли в бочку[5] и расслабились, но тут распахнулась дверь и раздался недовольный возглас:
– Чего расселись? Вы хоть поняли, почему я утащил вас оттуда?
Не дожидаясь ответа, Итирю продолжил, почти крича:
– Это мне старшие приказали! Мне велели побыстрее разъяснить вам все, пока опять чего-нибудь не случилось. Они страшно рассердились!
– А мы-то в чем виноваты? Это все затеял парнишка из Западного дома, – лениво возразил Юкия.
Итирю отступил и наклонился над Сигэмару:
– А ты?
– Сигэ хотел защитить меня, а ведь он ничего не знает про жизнь при дворе, так что же еще он мог сказать? Ты, «побег» Итирю, не помог нам и зря, мне кажется, обвиняешь Сигэ.
Итирю услышал язвительные нотки в словах Юкии и застонал. Какой-то немирный получился разговор.
– Я что-то не так сделал? – робко спросил Сигэмару, но почувствовал в полумраке, что Юкия улыбается.
– Не волнуйся. Они всего лишь болтали о бессмысленной борьбе за власть при дворе.
Сигэмару удивило, что друг что-то знал об этом. И Юкия, поймав его подозрительный взгляд, смущенно почесал голову.
– Прости, что толком не сказал тебе, но мы с Итирю оба младшие сыновья наместников. Только я к тому же служил при дворе.
– Что, правда?
Теперь Сигэмару сообразил, откуда у Юкии недеревенские манеры. Великан недооценил юношу в простом уэ, а тот оказался аристократом, пусть даже провинциальным.
– Стало быть, лучше ты объясняй, а не я, давай, – подтолкнул Итирю, и Юкия повернулся к Сигэмару.
– Дело такое. Наверняка ты знаешь, что десять лет назад Его Высочество спорил за место наследника со своим старшим братом – господином Нацукой.
5
В средневековой Японии «принимали ванну» в деревянных бочках с горячей водой.