Порог

Глава пятая

Размеры станции позволяли иметь в ней множество помещений, включая Кризисный центр, как его назвала Первая-вовне. Смысл этого Матиас понимал с трудом, но кто вообще толком понимал Ракс? В отличие от конференц-зала Кризисный центр был выдержан в традиционном дизайне станций Ракс, то есть имел неправильную форму с закругленными стенами, ни одного прямого утла или ровной плоскости. По центру располагался овальный стол и комплект кресел для всех видов, а вокруг него — старомодные компьютерные экраны, не проецируемые в воздух, а материальные, закрепленные на хрупких с виду подставках. Проекция, впрочем, тоже была — высокий потолок едва угадывался за иллюзией голубого неба с несколькими плывущими облаками.

— Ваша планета? — поинтересовался Матиас, садясь.

— Нет, это усредненное изображение неба кислородных миров, — любезно ответила Первая-вовне. — Я полагаю, что это способствует мыслительному процессу.

Последними пришли Бэзил и Мэйли. Матиас не сомневался, что китаянка уговорит Николсона, она ему явно нравилась. И все-таки появление главного специалиста по Невару он встретил с облегчением. Бэзил уселся рядом с Первой-вовне, достал из кармана куртки блок памяти, включил. Через несколько секунд на одном из экранов отобразилась структура данных. Бэзил одобрительно кивнул.

— Давайте не будем тянуть. Все происходящее крайне тягостно, и с каждым мгновением существования этой реальности уничтожить ее будет все тяжелее.

— Мы не говорим «уничтожить», мы говорим «стереть», — произнесла Первая-вовне.

Бэзил посмотрел на нее с плохо скрываемой неприязнью:

— Первая-вовне, вы наш основной специалист по неправильной истории. Сколько лет вы провели на станции?

— Почти восемь, — ответила Ракс.

— Надеюсь, это были плодотворные и приятные годы, — сказал Бэзил. Прозвучало жестко, но англичанин явно решил отбросить дипломатичность. — Расскажите, как произошел первый контакт двух цивилизаций?

— Шестьдесят второй год по летоисчислению «детей солнца». Астроном Галпер, наблюдая за четвертой планетой системы во время великого противостояния, обнаружил на темной стороне проблески света. Он выдвинул теорию о существовании там разумных существ. Была определенная проблема с церковью, тогда она играла существенную роль в жизни гуманоидов Невара. Но в итоге экзарх заявил, что религия допускает существование другой разумной культуры.

Матиас с любопытством посмотрел на экраны — где появлялись и исчезали старинные рисунки. Манера рисования была своеобразной, но в истории Земли случались и более экзотические подходы к графике. Астроном Галпер… телескоп… экзарх-Солнце в затейливом обрядовом облачении…

— Все верно, — кивнул Бэзил. — Но эти «проблески света» были ошибочным наблюдением?

Первая-вовне кивнула:

— Конечно же. В летописях кис не сохранилось никаких данных о световых источниках такой силы. Обе цивилизации в тот момент находились на уровне начала великой промышленной революции Земли — широкое использование тягловых животных, но появились простые механизмы, развивались физика и химия, возникли первое огнестрельное оружие, первые паровые машины и поезда. Электричество воспринималось забавным фокусом.

— Вероятно, развилка позже, — решил Бэзил. — А что у кис?

— У них теория обитаемости второй планеты возникла лишь через семнадцать лет. По летоисчислению кис шел четыре тысячи восьмой год. Ученый Вадрик — очень талантливая личность, я могу соотнести ее лишь с Моос у Халл-один или с Леонардо да Винчи у людей, — придумал теорию ракетного полета. После этого он задумался о том, имеет ли его идея практическую ценность. Чтобы понять природу других планет, он создал крупнейший по тем временам телескоп, организовал астрономическую обсерваторию в горах и три года вел наблюдения. Вадрик очень точно предсказал природные явления на других планетах и обнаружил световые пятна на второй планете, названной им Желанная. В его мечтах это была первая колония кис. Те пятна, кстати, были настоящими — несколько крупных городов у гуманоидов к тому моменту получили газовое освещение и действительно были заметны в телескоп.

— Все так, — кивнул Бэзил. — Дальше?

— Вадрик был лидером древнего и богатого прайда. Редкий случай, когда великий ученый оказался и великим общественным деятелем. Государство у кис имело странную форму, как и поныне, с большим количеством прав у каждого крупного прайда и сложной системой делегирования полномочий. Но Вадрик в нашем понимании был всеобщим лидером. Не по формальной власти, а потому что его решения каждый раз приводили к общему благу. Представьте себе, что среди вас живет гений, пророк, философ, который за семьдесят лет своей жизни коренным образом улучшил всю цивилизацию… Так вот, Вадрик выдвинул план космической экспансии — как это ни смешно звучит для столь малоразвитого общества. И предложил захватить Ласковую и Желанную. Причем не из агрессивных побуждений, а чтобы упредить возможную агрессию соседей. Его план в общем-то не сводился к оккупации и геноциду. Скорее — установление контроля, воспитание и просвещение аборигенов.

— Очень земная позиция, — сказала Мэйли. — Все верно. Я не вижу расхождений.

— Все так, — добавил Уолр. — Я в меньшей степени знаю их историю, но все сходится. Дальше, если не ошибаюсь, было сборище всех прайдов, где обсуждали предложение Вадрика. И в нашей реальности мистик Мард смог его переспорить…

Он замолчал, выжидательно глядя на Первую-вовне.

— Совершенно верно, — сказала та. — Вадрик первый раз в жизни потерпел поражение в диспуте, да еще и по столь важному вопросу. Он смирился с общей волей, но предсказал, что решение ошибочно и приведет к беде.

— Я был уверен, что расхождение здесь, — нахмурился Бэзил. — Самая напрашивающаяся точка бифуркации — спор Вадрика и Марда… Продолжайте, Прима.

Матиас был заинтригован. Наверное, по меркам Бэзила, Мэйли или даже Уолра, он был лишь нахватавшимся верхов дилетантом. Но он был очень старательным дилетантом и тоже считал эту точку в истории ключевой. Ведь в тот момент кисы ясно и прямо выбирали один из двух путей: первый, в их реальности, привел к миру; второй, в этой Вселенной, закончился войной.

— Далее началось «время фальшивых надежд», — сказала Первая-вовне.

— Стоп! — воскликнул Бэзил.

— Что-что? — произнесла Мэйли. — «Время протянутых рук»!

Уолр одобрительно хрюкнул и подался вперед.

— Это период, длившийся более полувека. — Первая-вовне обвела ученых взглядом. — Первые попытки наладить прямой контакт. Световой телеграф кис… Построенный через несколько лет после этого световой телеграф «детей солнца»…

Матиас опять с интересом посмотрел на экраны. Световой телеграф кис был восхитителен в своей простоте — огромные поля зеркал на мачтах, ориентируемых в сторону планеты людей. Люди сразу пошли по более верному пути, создавая телеграф по принципу маяков с искусственным светом, который куда проще заметить на ночной стороне планеты.

— Суперпушка людей, выбрасывающая снаряды с записями… достоверно известно о трех случаях попадания снаряда в планету кис. Одно попадание было в океан, его наблюдал торговый корабль, но снаряд достать не удалось, один снаряд нашли через сотню лет в лесных дебрях, один попал удачно, в центр города, при этом никого не убив, но все записи и предметы внутри от удара превратились в месиво…

— Как они ухитрились достичь второй космической при помощи пушки? — спросил Матиас. — Или это был рельсотрон?

— Пушка выстреливала реактивные снаряды. По сути — твердотопливые ракеты, там даже были примитивные парашюты для торможения, впрочем, они ни разу не сработали. Путь был изначально тупиковый, и от него быстро отказались, перешли на жидкостные ракеты. Начали строить корабли, с интервалом в год на орбиту вышли кисы и гуманоиды. Но к этому моменту они уже наладили радиосвязь, даже передали первые примитивные изображения.