Его сладкая девочка

Бреду в выделенную комнату, аккуратно складываю платье. Какое блаженство — постоять под душем после тяжелого дня. Но вместо того, чтобы взбодриться, становлюсь сонной черепахой. Вода расслабляет. Уже еле—еле соображая, дохожу до постели и уплываю в сон.

Сегодня не хочу сопротивляться образам, которые приходят ночью. Я слишком устала. Безумно.

Снова снится Егор. Снятся его губы. Темно, а он со мной и целует меня. Это так реалистично, так… так потрясающе приятно… Снится, что чувствую горячее тело, и льну к нему. Можно, пожалуйста, не выключать видение до утра?

И все же… все же… какие ощущения! По венам струится кипяток, а в животе бабочки устроили органный концерт. Как иначе объяснить, что внутри печет, сводит, щекочет? Так сильны эти новые впечатления… я даже тихо охаю:

— Ммм, Егор…

Прошу тебя, снись мне еще. Подари чуть—чуть твоего тепла и твоих ласковых рук. Пусть это вне не по—настоящему и утром я буду грустить от того, что в моей жизни ничего подобного не случится… но сейчас… сейчас—то ты мой… виртуальный, да… но мой и со мной…

Спасибо, спасибо Господи! Он снова целует, гладит меня. И мне не стыдно. Не стыдно ощущать прикосновения к груди, к бедрам. Я же знаю, что это не по правде. Сама себе придумала. Я все равно про него забуду.

Кайфую. Ох… плавлюсь во сне, как желе… кажется даже слышу шепот. Я совсем ненормальная. Напряжение внутри нарастает, и там, в параллельной вселенной, у меня совсем сносит крышу. Похоже, утром прямая дорога в психушку, потому что могу поклясться, но ощущаю запах мужчины. Тот, который вдыхала лишь однажды…

Внизу живота скручивается узел, и я, видимо, узнаю первое удовольствие во сне. Пусть так.

Но вместо приятного наваждения тело пронзает вспышка боли, концентрирующаяся между ног. Первые мгновения не могу вдохнуть и открыть глаза, а когда, наконец, удается, вижу злое лицо и слышу громкий крик.

— Какого хера?!

А… а как здесь оказался… Егор?!

Глава 09

Егор.

Мозг сейчас взорвется от переизбытка вопросов. В башке стучит на повторе: как? Как, бля, мать двух детей могла оказаться… девственницей?! Мне ведь не показалось!

Лежит, глаза таращит, слезы текут. Понятно, чего текут. Я же знать не знал. Спросил — ответила. Пиздец. Впору за голову схватиться или начать биться о стену. Но ситуацию это не исправит.

Я до сих пор в ней. От испуга она сжалась так, что на подкорке страх мужской — только бы не заклинило. Сколько в моей молодости было невинных девочек, но сейчас... Это треш и краш!

Так. Надо успокоиться. И успокоить Яну. Она, конечно, тоже дала. Проспать первый секс.

Вдох—выдох. Еще бы сглотнуть, чтобы ком противный ушел.

— Ян, солнышко, расслабься. Сейчас поговорим. Не бойся меня… — Стараюсь говорить медленно и как можно нежнее. Хотя и понимаю, что несу бред.

Да… к такому в жизни не готовят.

Не смотря на патовость и идиотизм ситуации, ощущения фееричные. Хочется двигаться, вбиваться и брать эту несносную девчонку. Но… умом, проблески которого все еще есть, понимаю — нельзя.

Выхожу с хлюпающим звуком. Кусок идиота. Так затуманило разум, что забыл про все на свете. В том числе про защиту. Хотя запас—то вот он. Ну в смысле где—то в кармане штанов. О чеееерт!

Девчонка мало того, что продолжает всхлипывать, тоже смотрит вниз и с лица сходит вся краска. Ну правильно, чё. Возбуждение—то мое никуда не делось. Во всей красе, в подтеках крови. Да и у нее на бедрах мазки. По—любому я ей сделал плохо. Слишком много крови.

Собираю всю силу воли в кулак и пытаюсь улыбнуться. Наверняка не вышло, потому что у Яны начал дрожать подбородок. За него и берусь пальцами. Нежным стараюсь быть.

— Прости, девочка. Прости меня.

Проталкиваю руку под ее спину и пытаюсь поднять. Она испугано цепляется за одеяло, выгибается.

— Тише, тише. Ты не молчи только, ладно? Давай сходим в ванную и смоем аккуратно все.

Ну что такое. Только трясется и плачет. Может… Может, поцеловать?

Ну раз уж сегодня ночь дебилов, то бишь моя, то и решения соответствующие. Поэтому наклоняю голову и целую. Губы от слез мокрые и соленые. А сладость тоже никуда не ушла. Так и получается сладко—соленый вкус. Она не отвечает, но хоть не отталкивает. В шоке до сих пор.

Да я сам от себя в не меньшем.

Ставлю девушку на пол и настраиваю воду. Она маленькая такая. Как я и предполагал. До плеча едва достает. И повязка на ноге.

— Нога? — Киваю вниз. — Так и не прошла? У врача была?

А сам в это время уже под воду подталкиваю и аккуратно намыливаю гелем.

От воды или моих движений, Яна наконец очнулась. Отпихивать начала. А я не даю. Не отхожу. Ну как вообще теперь отпустить можно, после такого подарка? А дети… про детей ее, которые получаются не ее, позже спрошу. Сейчас бы усмирить красавицу и поспать. Не хило самого трясет.

— Пожалуйста, не надо. Не трогай… те…

А глаза… глаза такие умоляющие…Да твою же мать. Чувствую себя распоследним мудаком.

— Подожди, воробышек, дай смыть пену. — Аккуратно поворачиваю девочку. Не могу отказать себе и провожу по нежной коже руками. Надо же… хрупкая… как фарфоровая.

Обнимаю одной рукой за талию и быстро привожу себя в порядок. Еще бы стояк убрать. Как мачта же встал и один дискомфорт причиняет. Ему не объяснишь, что косяк и ничего сегодня не будет.

Заворачиваю в полотенце ягодку и несу в кровать. На пятно кидаю покрывало. Поспим на нем. Сейчас вот не в тему будет смена белья. Ну никак.

Янка сжимается в клубочек и молчит. А мне хочется, чтобы говорила. Пусть даже обвиняла меня. Так хоть шанс есть показать, что я не… ну что я не? Черт. Может, она не хотела, а я полез.

Но как же «да Егор» и потом еще? Мне не послышалось. Я еще не совсем псих.

Заставляю посмотреть на меня. Чтобы без паники.

— Испугалась?

— Да. — А голосок тонкий и дрожит. Хочется прижать к себе и пообещать защитить от всего мира. Ага, от самого себя только кто защитит?

— Я… — нет, «я дебил» прозвучит уж слишком… — Я не понял, что ты спишь. Спрашивал тебя, а ты отвечала.

— Мне… мне сон снился… я же знала, что Вы… что тут можете быть… как Вы?

— Давай для начала перейдем на «ты»? Вроде как я уже был в тебе, да и кровать располагает к другому формату?

Даже при свете ночника вижу, как она краснеет.

—Не смущайся, пожалуйста. Нам поговорить все равно придется. Но давай утром, ладно? Сейчас лучше успокоиться и поспать.

— Хорошо. И… — кусает губку, а у меня сразу охотничья стойка на этот жесть. Тоже хочу прикусить. И приласкать. — простите меня…

Вот сейчас я в очередной раз охренел.

— Ааа… — «Бэ», блин. Соберись уже. — А за что простить?

— Я… ну Вы же… в смысле ты же… у Вас вон… — вниз головой кивает и еще больше смущается. Интересно, а сколько оттенков красного цвета выдает ее кожа? Я видел уже три.

— Не переживай. Это физиология. Мужчина в принципе может сдерживать свои инстинкты.

— Угу.

Да я и себя—то не убедил. По ней видно, что ее тем более.

— Давай спать, моя хорошая. Ложись, как тебе удобно?

А сам тяну ее так, чтобы головой на руку мою легла, и обнять мог. Как там ба говорит? Чудны дела твои, Господи? Вот точно. Я не только заснуть с ней хочу. Еще и сам прижимаю. А потому что не отпущу. Пока не могу оформить в слова чувства, которые девчонка вызывает, но хочу быть рядом.

Поглаживаю по плечику, пока не слышу размеренное дыхание. Сначала всхлипывала во сне, а потом стала все тише и тише. А я в потолок таращусь. Попал…

Последний раз на часы смотрел в четыре. Яна спала, не шевелясь. Так и провалился в сон, притиснув к себе ягодку. Снов не было, но ощущение счастья в сердце присутствовало. Наверное, счастья. От других эмоций вряд ли во сне улыбаются.

Широко зеваю и открываю глаза. Тело занемело. Сколько часов так пролежал, не меняя положения? Навскидку, часа три, а то и больше. Поворачиваю голову, растягивая улыбку. Хочу утренний поцелуй. И по—любому получу его.