Инженер и любовь

Глава 27

Глава 27.

Снова падаю…

Надо же, а что-то и наклёвывается! Наверное, ещё раньше надо было начать? Хотя, и сейчас не поздно!

А потом мы втроём подошли к местным музыкантам. Они, разузнав, что да как, не стали возражать. Тем более, хоть близко и не были знакомы, но друг о друге наслышаны.

Сначала я сделал в зал скромное обьявление:

— Уважаемые друзья, позвольте представить вам участников нового ВИА «Синяя птица». Хорошие музыканты, и я намерен с ними работать. Прошу любить и жаловать.

А далее я уже сел за пианино и начал милую «Бабу-ягу», хоть и шутливую песенку, а Костя и Фёдор, и другие музыканты мне дружно подыграли. А что, тоже шедевр!

— То ли ветер свищет, то ли пурга,

Загрустила что-то Баба-яга.

Затушила свечку, забралась на печку,

Помело под ухо, и сопит старуха,

Будто нос у ней не нос, а насос.

Рукоплескали сильно. Хоть и своеобразная песенка, но мне она нравилась. Вот запомнил и выучил Николай в своё время! А второй я, и с сильным надрывом в душе, спел уже «Ты мне не снишься»:

— Ты мне не снишься вот уж неделю,

Сны пролетают белой метелью.

Сны пролетают синею птицей,

В облаке тают как небылицы.

А припев у меня получился ещё горше и трогательнее:

— Ты мне не снишься, я тебе тоже,

И ничего мы сделать не можем.

Словно чужими стали друг другу,

И между нами, и между нами белая вьюга.

Наверное, правильно авторы написали, что «кто тут виною, если ошибку звали любовью»? Если честно, у нас с Ингой всё как раз и является большой ошибкой! Конечно, допущенной нами, но, правда, и подстренной подонком Альбертом! Хотя, любил тут только я, а она вынужденно, не только не любя меня, но и откровенно ненавидя и презирая, прибилась ко мне как бы на время. И пока никак не могла отчалить, ну, да, с тихой и безопасной пристани. Мало того, судя по её поведению, собиралась сейчас сделать и очередную попытку.

Далее уже Костя с Фёдором исполнили «Мою гитару» и «Танец на барабане». Видно, что подготовились и очень хорошо выступили. Так и песни подходящие, созвучные и моей душе. Гости ресторана тепло их встретили. В общем, начало было положено.

Хотя, парни получили от меня ноты и текст ещё одной песни. Думаю, что «Синий туман» будут им в самый раз.

Мы расстались с ребятами тепло. Пару тысяч рублей я отдал им прямо сейчас, но попросил, чтобы они отчитывались передо мной за их использование. Обманут, что же, только себе хуже сделают. Будут со мной честно работать, имя в истории советской музыки оставят. Способности у них имелись, и мне подходили… И выбираемые мной песни будут им в самый раз!

Домой я вернулся сильно поздно. Инга с детьми уже спала, и потому ничего о ресторане рассказывать ей я не стал. А утром нам пришлось спешно собираться на свадьбу Саши Турчина. Всё-таки и её однокурсник, и теперь стал и одним из моих близкий приятелей. Так близко не сошлись и почти не встречались, но всё-таки часто созванивались. Саша собирался жениться на девушке чуть моложе себя, хотя, дочери вполне важных людей из Армении. Тёмненькая Анита пока училась на последнем курсе нашего университета на биолога. Хотя, Саша и сам имел восточную внешность. Но чёрную копну волос до плеч он уже убрал и приобрёл нормальный вид.

На свадьбе мы с Ингой долго не задержались, так и являлись не самыми важными гостями, хотя, заметными. Мы ещё и спели по паре песен, конечно, о любви. Сначала «Эммануэль» и «Je T’Aime», а позже «Чёрные глаза» и «Белый танец». Но это только для друга. Шляться по разным торжествам мы не собирались. Само собой, вручили подарки и тысячу рублей в конверте, и отбыли домой к детям. Нам ещё надо было на концерт.

Концерт нам удался. Зал, как всегда, был полон. ВИА выступил хорошо. Сильно его уровень вырос за семь месяцев. Так что, с этим составом он вполне может пуститься и в свободное плавание.

Мы с женой тоже не оплошали. Нам сильно хлопали, и зрители даже потребовали от нас новые песни, что передавались по радио. Они тоже стали популярными. Пришлось мне спеть «О чёрных и красных розах» и «Salut». А жена исполнила, уже в конце, и даже два раза, «Шофёр-дальнобойщик». Красиво мы выступили. Зал наградил нас сильными аплодисментами.

Инга своим выступлением была довольна. Я тоже как бы не скрывал радости, но моё настроение омрачили и новости от своих друзей. Оказалось, что мою жену вчера после репетиции встречал с букетом цветов какой-то рослый, но худой парень в очках, и между ними состоялась короткая, но вполне тёплая беседа. Хотя, Инга уехала вместе с детьми на заранее заказанном такси, и Володя смог проследить за ней на машине своего друга Афони до самого нашего дома. А Стас проводил нежданно объявившегося ухажёра до метро. Но этот кадр и сегодня ей цветы подарил. Мне его уже указали, и ребята и сфотографировать всё успели. Просто он быстро слинял, и трогать его я не хотел. Потом, и лучше без свидетелей. Инга, похоже, встретилась со своей школьной и, надо же, даже первой любовью Вадимом Перетуриным. Я знал, что они расстались давно, ещё лет пять назад, и больше не встречались. И что мне делать с ними? А, может, вообще нахрен расстаться с неверной женой? Достало уже!

Конечно, я ничем не выдал Инге свои расстройство и злобу. Хотя, поздно было, и мы просто легли спать. Довольная жена ещё и с лихвой наградила меня своей страстью, что я засомневался в своих подозрениях. Устраивать ссору сильно не хотелось, оттого решил слегка подождать. Могу и позже всё распросить.

С утра мы встали поздно. Ирма и Инесса, тоже смотревшие наш концерт, обсудили его полностью и выдали заключение, что неплохо получилось. А далее мы пошли гулять с детьми, потом занялись хозяйственными делами и продолжили сочинение сказки о коте Леопольде. Хотя, девочки уже усердно возились седьмой частью. Но тут и мне пришлось подключиться и нарисовать и само устройство с арбузом, так и полностью описать его работу.

Вот вечером я отправился с Ирмой и Инессой на репетицию их ВИА. Хотя, мне лишь требовалось их сопроводить, а после встретить. Ничего, немного посмотрю и на репетицию. Раньше отец отправил бы с девочками служебную машину, но сейчас у Игоря Оттовича её отняли. У Анны Васильевны на базе машины были, и даже легковые, но сейчас ей злоупотреблять было опасно. И жена, и девочки уже знали, что мне всё известно. Но дома мы никаких разговоров об их родителях не вели. Хотя, это они сами молчали.