Страница 22 из 51
О-окей. Хотя я и уверена, что его статья вышла замечательной, действительно ли ей нужно смотреть на него с сердечками в глазах? Хочу отметить, насколько она знает, мы влюблены! Разве она не слушала все, что Стефани говорила за завтраком? Вероятно, все она прекрасно слышала, и, к сожалению, это, вероятно, только сделало Эйдена более интересным в ее глазах.
— Я пойду налью себе еще выпить, — сообщаю я, но никто из них не отвечает.
Я переплываю на другую сторону бассейна и вылезаю. Эллиот и Данте организовали бар на складном столе со всевозможными видами алкоголя, блендером и льдом.
Там сейчас Данте, и я направляю в его сторону обаятельную улыбку.
— Могу я соблазнить тебя приготовить мне такой же коктейль, как в первый день? Он получился таким вкусным.
Он подмигивает.
— Конечно. Я как раз собирался сделать себе.
Я протягиваю Данте свой стакан, и он просит меня принести холодную банку спрайта из холодильника.
Когда я передаю лимонад, он смотрит на меня краем глаза.
— Хочешь обсудить то, что Стефани рассказала за завтраком?
— Сделаем вид, что уже обсудили.
Он смеется.
— Знаю, что тебе, вероятно, было немного неловко, но что в этом такого? Вы с Эйденом встречаетесь, так что для него не секрет, что он тебе нравится. Как по мне, это было мило.
Я отвечаю уклончивым гулом.
— Скорее всего, тебе так сложно, потому что вы недавно начали встречаться, — продолжает он обдумывать нашу предполагаемую ситуацию. — Вы двое, вероятно, все еще на стадии выяснения. Ты просто не хочешь показаться слишком увлеченной им.
— Определенно нет.
Данте делает паузу и смотрит на меня.
— Он запаниковал, когда вы вернулись в бунгало?
— О... да...
— Серьезно?!
Я яростно качаю головой, понимая, что потеряла нить разговора.
— Стоп! Нет! – смущаюсь я и пытаюсь отмотать назад. — Он не паниковал, — настаиваю я. — Это я испугалась.
— Потому что он тебе действительно нравится, — заключает Данте.
С облегчением киваю. Хотя бы Данте я могу спокойно признать правду.
Я оглядываюсь на Каденс и Эйдена и вижу, как он подплывает к краю бассейна и вылезает, чтобы ответить на звонок. Эйден спешно берет мобильный и во время разговора кивает, а затем направляется обратно в бунгало, очевидно, желая побыть наедине.
— Интересно, что это за дела, — бормочет Данте.
— Работа, наверное.
Проходит полчаса, но Эйден так и не возвращается к бассейну.
Меня начинают расспрашивать, куда подевался мой парень, и если сначала я просто пожимаю плечами, то позже решаю вернуться, чтобы проверить его, на всякий случай, если что-то не так.
Я иду по бетонной дорожке мимо главного корпуса и вижу впереди наше уединенное бунгало. Дверь слегка приоткрыта, как будто Эйден забыл ее закрыть полностью, или, может быть, он просто слишком торопился. Я поднимаю руку, чтобы постучать в дверь и предупредить его о своем присутствии, но потом слышу, как он говорит по телефону:
— Естественно, это моя мечта. О таком мечтает каждый.
Он смеется над чем-то, что говорит человек на другом конце линии, а затем снова наступает тишина. Я оглядываюсь назад, на тропинку, раздумывая, не вернуться ли мне к бассейну. Но тогда все будут спрашивать меня, что с Эйденом, а у меня все еще нет ответа.
— Я понимаю, — продолжает он. — Я не особо загружен, у меня будет свободное время, так что нет причин, по которым я не смогу прийти туда завтра.
У меня внутри все сжимается.
Нет причин, по которым я не смогу прийти туда завтра.
Нет причин.
— Отлично, да, звучит неплохо. Как только закончим разговор, уточню варианты перелета. Свяжусь с вами после этого.
Эйден снова смеется, горячо благодарит собеседника, а затем звонок заканчивается.
Я слышу его шаги, как он расстегивает сумку, по-видимому, достает свой ноутбук, чтобы проверить эти самые рейсы.
Я прочищаю горло и стучу в дверь.
— Эйден? — зову я, делая вид, будто только что дошла до бунгало.
— Эй, можешь войти.
— Ты оставил дверь незапертой, — указываю я. Он сидит в одном из шезлонгов, пальцы уже летают по клавиатуре.
— Ох, прости. — Он даже не отрывает взгляда от своего компьютера. — Я добежал сюда, чтобы спокойно поговорить, и должно быть, в спешке не закрыл ее полностью.
— Ясно, важный звонок?
Он смотрит на меня так, словно только сейчас понимает, кто я и о чем его спрашиваю. Затем он медленно кивает.
— Да, можно и так сказать.
Я слегка улыбаюсь.
— Почему ты говоришь так загадочно?
Он подражает моей улыбке.
— Наверное, я просто все еще немного в шоке. — Я вскидываю бровь, и он качает головой, прежде чем продолжить: — Это был «Таймс».
— «Таймс»? В смысле The New York Times?
Он смеется, словно сам не может в это поверить, откидывается на спинку шезлонга и проводит руками по волосам.
— Они позвали меня на собеседование.
— Ни фига себе!
Моя челюсть лежит на полу. Это же мечта Эйдена.
— Ага. Дэйв сказал, что замолвил за меня словечко несколько недель назад, но я не думал, что из этого что-нибудь выйдет.
Дэйв – главный редактор Texas Monthly. В течение многих лет он поддерживал Эйдена, верил в его талант и устраивал для него настоящие испытания в надежде, что Эйден обернет все в свою пользу. Ничего удивительного, что он дал хорошую рекомендацию Эйдену, и ничего удивительного, что издательство ждет его в Нью-Йорке на собеседование.
Удивительно лишь то, как не вовремя все это произошло.
— Значит, ты уедешь раньше?
— Понимаешь… Я должен, согласна?
Его зеленый взгляд никогда не был настолько отстраненным.
— Безусловно, должен. Это же «Таймс».
— «Таймс», — повторяет он.
— Невероятно.
— Я знаю.
— Что чувствуешь? — спрашиваю я, сознавая, что мой голос звучит не совсем правильно. Я недостаточно скрываю свои эмоции. Мое беспокойство просачивается наружу.
— Как все не на яву. В смысле, пока ничего не ясно. — Он пожимает плечами. — Мне еще не сделали предложение или типа того. Просто собеседование.
Хоть Эйден и говорит так, но я-то знаю правду. Эйден получит эту работу. Это его момент, время и место, и если он не воспользуется предоставленным шансом, через десять лет он будет вспоминать об этом дне, разочарованно качая головой.
— И что потом? — подсказываю я, потому что мне нужно знать.
— В каком смысле?
— Ты будешь корреспондентом в Техасе или кем-то в этом роде?
По тому, как Эйден хмурит брови, я уже догадываюсь, каким будет ответ. Последний клочок надежды, за который я наивно цеплялась, скомкан и выброшен.
— Работа в Нью-Йорке, — легко говорит он.
Я качаю головой, словно исправляю ход своих мыслей.
— Само собой. Еще бы. Ух ты, это... — Я указываю себе за спину. — Я зашла проведать тебя, так что мне, вероятно, теперь следует предупредить остальных...
— Да, хорошо. – И он вновь концентрирует внимание на ноутбуке. — Мне нужно все выяснить и понять, смогу ли я вылететь из Эль-Пасо или мне следует вернуться в Остин.
— Ого! Конечно. — Я воспринимаю это как намек на то, что мне пора уходить. — Хорошо, удачи.
Я пытаюсь выглядеть полной оптимизма до тех пор, пока не закрываю за собой дверь нашего бунгало. Тогда мои плечи опускаются, улыбка исчезает, и я делаю прерывистый вдох. Такое чувство, что на моей груди лежит камень, как будто я не смогла бы сдвинуться с этого места, даже если бы за мной гнался лев. Прищурившись, я смотрю на пустынный пейзаж, пытаясь понять, как это могло произойти. Эйден проходит собеседование в Нью-Йорке. Если он получит работу, он переедет.
Вот так просто — пуф. И его нет.
Меня тошнит от страха, и мне совсем не хочется верить, что все так быстро произошло. Разумеется, Эйден упоминал о работе в «Таймс», но это всегда казалось несбыточной мечтой, как будто десятилетний ребенок в футболке рассказывал, что когда-нибудь попадет в НФЛ. Я никогда не думала, что он действительно сделает это.