Страница 4 из 9
Когда меня пригласили на ужин, надела лёгкие голубые джинсы и белый топ. Глеб ждал в столовой, беседуя с кем-то по телефону. Появление меня за ужином, в новом образе, вызвало на его лице, непередаваемые эмоции. Эта реакция, мне понравилась и придала уверенности в себе. Заславский так ничего и не сказал, а, только нервно выдохнув, принялся за еду. Ужинали в молчании. Изредка, поднимая на Глеба глаза, ловила на себе, его взгляд.
Перед сном, к двери, соединяющей мою спальню со спальней Заславского, подтащила тяжёлое кресло. Даже если он сумеет её открыть, я услышу. Приняв ванну с травами, легла в постель и, почти сразу уснула.
Женский смех разбудил меня. Я взглянула на часы в телефоне, они показывали начало двенадцатого. Удалось поспать всего лишь, полтора часа. Смех снова повторился. Я встала и, подойдя к этой злосчастной двери, приложила ухо. Девица продолжала громко смеяться, что-то рассказывая Глебу. Мой будущий муженёк, видимо, развлекался с очередной подружкой. Я, конечно, ничего не имею против. Кто я, чтобы предъявлять претензии? Но очень хотелось спать, а при таком шуме, я, точно, не засну! Не далее, как вчера, Заславский вбил свой номер в мой телефон, и я решила позвонить. Недовольный голос мужчины прозвучал в трубке:
– Слушаю!
– Глеб Николаевич, вы могли бы потише развлекаться со своей подружкой? Очень спать хочется, знаете ли!
Мужчина, немного помолчав, ответил:
– Даша, прости! Совсем забыл, что ты в соседней комнате!
Телефон отключился. Через некоторое время, парочка покинула спальню, перекочевав, видимо, на второй этаж. Потому как, на третьем, находились только наши спальни и комната отдыха с библиотекой. Когда неприятный голос дамочки стих, я смогла, наконец, уснуть.
Утром, я проснулась от стука в дверь. Горничная сообщила, что Глеб Николаевич уехал в офис, и в университет, меня отвезёт личный водитель. «Вау!» – улыбнулась я сама себе. Приняла душ и вошла в гардеробную. Раздумывая, что надеть, посмотрела погоду на сегодня в телефоне. Конец мая, а погода как летом, +23! Короткий джинсовый сарафанчик-трапеция, белая футболочка и синие лоферы, на тонкой подошве, прекрасно подходили.
Я оделась и спустилась в столовую, где меня уже ждал сытный завтрак, который я проглотила, буквально, за десять минут. Сегодня у нас последний зачёт, но препод сказал, что мне поставят его автоматом. Сессия начинается с понедельника, и нужно только получить допуск.
Во дворе ждала машина. Водитель представился и помог занять место в автомобиле, где кроме меня, находились ещё два человека.
– Это ваша охрана! Глеб Николаевич распорядился!
– Зачем? Я, что, сбегать собираюсь или на мою жизнь покушаются? – возмутилась я.
– Простите, Дарья Борисовна, но я не привык обсуждать приказы хозяина, – спокойно ответил мужчина.
К университету мы подъехали, за пять минут до начала проведения зачёта. Я вышла из машины и два шкафообразных мужика вывалились вслед за мной.
– Вы, что, тоже идёте?
– Да? – хором отчеканили парни.
– Вас не пропустят!
– Глеб Николаевич договорился!
– Я не хочу, чтобы вы таскались за мной! Подождите здесь!
– Извините, Дарья Борисовна, Глеб Николаевич приказал не выпускать вас из виду!
– Это немыслимо!.. – ворчала я, показывая пропуск на входе.
Две мои «тени» проследовали беспрепятственно за мной. Возле аудитории они остановились.
– Мы останемся ждать вас, здесь!
Я ничего не ответила и вошла в кабинет. Преподавателя ещё не было.
– Кто у нас тут нарисовался? Да, вас и не узнать! – воскликнул Григорьев.
Ко мне подлетела Сонька. Осмотрев с ног до головы, она прошипела:
– Хоть на человека стала походить! Надо же! Хочешь сказать, что ты выходишь замуж за Глеба Заславского?
Я, молча, заняла своё место и достала зачётку.
– Цветкова, поделись секретом, как тебе удалось заарканить самого завидного жениха?
Дверь открылась, и вошёл профессор, прервав, грозящие вырваться из Сонькиного рта, гадости.
– Что это, за типы стоят у дверей?
– Простите, Виктор Семёнович.. Это моя охрана…
Профессор удивлённо приподнял бровь и спросил:
– Вы, Цветкова, не иначе, царских кровей?
Все засмеялись.
– Жених Цветковой, очень боится, что такое сокровище, могут похитить, вот и приставил охрану! – с издёвкой, произнёс Григорьев.
Преподаватель внимательно посмотрел на меня и добавил:
– Согласен с вашим женихом, Даша!
Веселье прекратилось.
– Все готовы к зачёту? – спросил преподаватель.
В аудитории послышался шелест открываемых конспектов.
– Дарья, я обещал вам поставить оценку! Несите зачётку! Вы набрали достаточное количество баллов и заслужили «пятёрку» по праву!
В кабинете послышались недовольные голоса одногруппников.
– А ты не ворчи, Ермаков! Сдавал бы работы во время и не пропускал занятия, тоже получил бы зачёт, как Цветкова!
Я подала зачётку профессору.
– Молодец, Дарья! Смотрю, вы уже всё сдали! Остаётся только, получить допуск в деканате!
Он поставил оценку и вернул мне зачётку. Я поблагодарила Виктора Семёновича и вышла из аудитории. Получив допуск к экзаменам, я поехала в особняк.
Раньше, до всех этих событий, моя жизнь протекала спокойно и размеренно. В группе, особого внимания на меня никто не обращал, да мне и не нужно было. А теперь?.. Из-за этого Заславского, и болтушки Черновой, оказалась под прицелом внимания всей группы. Я не Якушева, и мне внимание ни к чему! «Скорее бы закончился семестр и можно три месяца отдохнуть от всего этого. Хотя, какой тут отдых? Свадьба эта!.. Господи, за что?..»
Вернувшись в дом Заславского, поднялась в спальню. От обеда отказалась. Навалилась, какая-то усталость и апатия. Расслабилась в джакузи и легла в постель. Слёзы хлынули из глаз, и я заревела, уткнувшись в подушку. Не помню, когда отключилась, но проспала достаточно долго. Часы показывали восемь вечера. Мой желудок взбунтовался и требовал пищи. Ужин, я пропустила, а тащиться на кухню и выпрашивать еду, как то совестно. Вспомнила, что в сумочке лежал шоколадный батончик. Я достала его и съела. Запила водой из бутылочки, стоявшей на столе, и снова легла.
Сон опять затягивал в свои сети, и я почти заснула, но меня вырвали из мягких лап Морфея. Я вздрогнула от стука двери и открыла глаза.
– Ты заболела? – усевшись на мою кровать, спросил Глеб.
Я отодвинулась от мужчины, натягивая на себя одеяло.
– Нет…
– Ты отказалась от обеда, не пришла на ужин! Бунтуешь?..
Глеб внимательно посмотрел на меня.
– Ты, что, плакала?
– Не ваше дело! – прошипела я.
– Не моё, говоришь?..
Заславский встал с кровати и, наклонившись, подхватил меня на руки и вынес из спальни.
– Отпустите!.. Не смейте прикасаться ко мне! – орала я.
Мужчина остановился и отпустил. Я отпихнула его от себя и снова убежала в комнату, не забыв закрыться на ключ. За стенкой что-то грохнуло, и раздался звон разбитого стекла.
Тело покрылось пупырышками и меня зазнобило. «Что это, нервное, или я заболела?» Укутавшись в одеяло, погрузилась в тягучий беспокойный сон, где я куда-то бежала, от кого-то пряталась и карабкалась по каким-то возвышенностям.
Болела я редко, но, как говориться, метко! Если это случалось, то болезнь отрывалась на мне по полной программе. Если температура, то под 400, если насморк, то я просто захлёбывалась от выделений.
Наверно, я кричала в бреду. Проснулась от того, что Глеб тормошил меня за плечи. Я открыла глаза. Всё кружилось, как будто меня посадили на карусель, а потом резко остановили.
– Даша! Даша!.. – услышала голос Глеба и снова потерялась в лабиринте сна.
Когда я в следующий раз открыла глаза, рядом со мной сидела девушка. Кажется, она работала горничной в доме Заславского. Увидев, что я пришла в сознание, она соскочила со стула и умчалась из комнаты. Через некоторое время, в спальне появился Глеб.
Мне хотелось принять ванну, ведь пижама, в которой я спала, была мокрая, хоть выжимай. Я попробовала встать, но Заславский не разрешил.