Поцелуй на десерт

По пути домой заказал еду, решив, что по дороге сам заберу. Можно, конечно, к Лёльке поехать поужинать, сестра никогда не откажется меня накормить, но время позднее, и тревожить ее и племянников не хочется.

Через минут пятнадцать заворачиваю в кафе, в котором у нас очень вкусно кормят. И? Ну, что и? Слишком часто мы стали с ней сталкиваться, вот что!

Саламатина сидит за столиком с Риткой Сомовой. Никогда не замечал дружбы между ними в прошлом. А тут болтают, смеются. Динка то и дело шикает на свою спутницу, потому что та хохочет слишком громко.

Зал хоть и большой, освещен сейчас тускло, лишь лампами, висящими над столиками, создавая атмосферу уединения, но меня замечают. И замечает именно Рита. Ее муж заведует в моей фирме производственной частью, мы с ним даже дружим, поэтому я иногда бываю у них дома, соответственно, с хозяйкой общаюсь. Плюс, я встречаюсь с сестрой ее мужа. Вот так все тесно переплетено. Маленький городок ничем не лучше маленькой деревни.

— Привет, Дим! – машет Сомова, улыбаясь. Я поднимаю руку для приветствия, когда поворачивается Дина. Ее профиль в полумраке кажется словно вылитый из фарфора. Не знаю, почему я этому придаю значение. Я ненавижу эту девушку и хочу, чтобы она побыстрее ушла из жизни моего друга. Но Динка, кажется, начинает тут оседать. Так рьяно взялась за работу, обзаводится подругами. Например, мой старший племяш от нее в восторге. Говорит, что не было ещё в школе человека, который ты их так понимал. Они к ней как на исповедь бегают, и вьются вокруг как мухи вокруг меда. Что же с этой девушкой не так, что все на нее так реагируют?

— Добрый вечер, дамы! Отдыхаете? – делать нечего, подошёл к их столику. Бутылка откупоренного вина, пара салатов, сырная и фруктовая нарезка. Явно пришли не поесть. А мой заказ ещё готовят.

— Как видите, Дмитрий Васильевич! – подняла голову, улыбнулась. Но было ощущение, что это не я смотрю на нее сверху вниз, а наоборот. Было в этом взгляде что-то гипнотическое.

— Присоединишься? – предложила Рита.

— Вынужден отказаться. Хочу попасть быстрее домой.

— Выглядите уставшим. У Вас все в порядке? – и черт, в этом вопросе был именно интерес, и взгляд сменился на встревоженный. Какая ей вообще разница?

— Все под контролем. Просто слишком много работаю.

— Так и загнать себя не долго. Совет, не ложитесь сразу в постель. Усталость хорошо снимает теплая ванна, хорошо бы с каким-нибудь ароматическим маслом, типа лаванды. Но и так сойдёт. А под одеяло хорошо бы писяшку дрябнуть, не больше. И тогда будет Вам крепкий сон, возможно, и без сновидений, — Дина улыбнулась.

— Спасибо за совет. Учту!

— Не за что! А теперь извините, мне надо припудрить носик.

Не смотрел ей вслед, пытаясь сосредоточиться на Рите, которая что-то рассказывала. Не мог. И я даже не знаю почему.

Через пару минут меня позвали, так как заказ был готов. Я распрощался с Сомовой, обрадовавшись перспективе быстрее отправится домой.

— Я так понимаю, со своим другом ты не говорил, — она стояла на крыльце, опершись спиной о стену.

— Не вижу в этом смысла. Не понимаю, почему должен верить тебе, а не ему.

— Ну, и ладно, — хмыкнула Саламатина, кутаясь в куртку. – Дело твое. Ничего доказывать не буду. Просто эта информация была бы полезной, может, и поменяла твою жизнь.

— Меня устраивает то, что я имею сейчас, — отчеканил.

— Ладно! – пожала она плечами, отрываясь от стены.

— Что он в тебе нашел, не понимаю.

— Слушай, — срывается она на полукрик, — давай, спросим тебя через несколько дней.

— Ты о чем?

Дина привстает на носочках, кладет свои холодные ладони мне на щеки и целует… Замираю, не зная как себя вести в подобной ситуации. Губы ее мягкие, со вкусом черной смородины. Видимо, из-за вина. Этот терпкий вкус пробирает до костей и я поддаюсь инстинктам, потому что когда тебя целует красивая девушка, сложно устоять. Свободной рукой притягиваю ее ближе, прижимая к себе, отвечаю на поцелуй.

— Это тебе на десерт, хотя его едят после основного блюда, — шепчет она, чуть отстраняясь. Ее губы по-прежнему в опасной близости. Разжимаю объятья, отпуская ее, потому что кто-то из посетителей выходит покурить.

— Со мной это не прокатит, — отвечаю, когда внутри все начинает закипать от негодования. Динка лишь жмёт плечами и уходит.

9

Юсупов

Чертова девка! Она знает чем брать. Говоришь, сон без сновидений? Как бы не так! Она мне снилась. Просто раз за разом в голове прокручивался сюжет поцелуя. Это было неожиданно, поэтому так напряжённо. Даже пятьдесят грамм в себя влил, хотя больше года вообще ни-ни. Дезинфекция. Откуда я знаю, с кем она якшалась последние пять лет.

Только через несколько дней я вроде смог абстрагироваться от этой заразы. Можно было бы и раньше, но к друга свадьба, я свидетель. Тянуть такую лямку не каждому по силам, особенно, когда друг то и дело рвется к бывшей поговорить, а ты снова вспоминаешь, как она целуется.

— Я только спрошу у нее. Вдруг она не хочет, чтобы я женился, — от Славки несет немного прегаром. Вчера, по всей видимости, снова отмечал, или заливал свое горе. Хотя все одно.

— Славян, она давно бы об этом сказала.

— Дай хотябы ее номер. Я знаю, у тебя есть.

— Нахрена?

— Поговорить. Не хочу, чтобы потом было поздно.

— Ты, конечно, мой друг, но ты конченный дебил.

— Знаю, — вздыхает он, хватаясь за голову.

— Забудь уже эту суку. В первый раз ничего не вышло, не думаю, что будет лучше во второй.

Встречаться эти двое начали, когда были ещё школьниками. Динка была в восьмом, Славка – в девятом, я – в десятом. Дружили мы с ним с детства, будучи соседями, потом это переросло не просто в соседскую дружбу, а в настоящую мужскую. Он первый заметил Динку, сох по ней, как осенняя трава. Я уже тогда не понимал, что в этой тощей плоской девчонке может быть хорошего. Это все юношеский максимализм. Два года разницы тогда казались пропастью. Но другу я помог. Закрыл их вместе в кабинете. На другое тогда соображалка не работала. Они повозмущались, Дина на предмет моей умственной отсталости, Славка для вида, познакомились, пообщались, и закрутилось. Чтобы не терять друга, чаще всего мы проводили время втроём. Но, когда Миронов просил, оставлял их одних, а в тот момент жутко злился. Только спустя годы понял, что ревновал. Вот только бы знать кого и к кому. Мама всегда говорила «Ваша Дина». Какая же она наша? Но я понимал, что девчонка интересная. С ней было весело, мы много спорили на какие-либо темы, тогда Миронов принимал ее сторону. А мне нравилось, как она рассуждает, как она смеётся, как поет. Я школьные концерты посещал только из-за нее. А затем случилось непоправимое. Славка страдал целый год, наверное, боясь к ней прикоснуться. А потом прибежал со счастливой новостью: «Я ее поцеловал». И все! Бумажный домик разнесло. А я разнес тогда полкомнаты, когда Миронов ушел. А ещё возненавидел то чувство, которое зародилось у меня к ней. «Ваша Дина». Не была она теперь нашей, была Славкиной. И тогда поменялось все. Я помню, как она плакала на плече моего друга. Я их случайно подслушал.

— За что он меня ненавидит? Что я ему сделала? Придурок.

Да, я был придурком. Тогда ей не объяснил, что наказывал только себя. А потом привык к этому чувству. Затем появилась Лерка, мы вроде стали дружить вчетвером, но не было у нас с Длиной больше ничего общего.

И только ставя подпись свидетеля, я вспомнил, почему у меня к ней неприязнь. Ага! Вот так и провел день без ее поцелуя, но не без нее, выискивая в памяти осколки тех чувств, что носил в себе в те годы. Светлые, добрые, не опошленные физическим желанием, хотя я был вполне себе сформировавшимся молодым человеком. А теперь…теперь я кончал с Лерой, только когда вспоминал о Дине. Не долго. Валерия нашла очередной повод обидеться, а я решил, что это к лучшему.

Кажется, эксперимент Саламатиной стал приносить плоды.