Страница 8 из 12
Они чёрным вихрем пронеслись мимо фруктовых садов, опоясывающих город, и вскоре подковы коней застучали по брусчатке мостовых. Горожане шарахались, стараясь не попасть под копыта. Через повозку, вставшую поперек перекрёстка, Мишка просто перемахнул, и, к удивлению герцога, смирная лошадка Юдарда перескочила за ним.
Эйдэрд не стал тратить время, чтобы заехать в собственный особняк и привести себя в порядок. Прямо так, в запыленной одежде, на замыленных конях они промчали через Западный мост над Шуггой и ворвались на Запретный остров прямо под стены Королевского дворца. Здесь герцог спешился и широким шагом прошёл в торопливо распахнутые стражниками высокие двери. Он шёл, а слуги бежали за ним, торопясь обогнать, но куда там!
– В-ваша м-милость? – бледный и насмерть перепуганный королевский камердинер выскочил откуда-то, как шут из табакерки.
Эйдэрд схватил его за шиворот, приподняв на полом.
– Где король? – прорычал и, судя по вытаращенным в ужасе глазам, понял, что сейчас похож на настоящего медведя. И никакого оборота не нужно.
– В Оранжевом к-кабинете, но т-туда н-няльзя. Т-тайное сове…
Он отпустил слугу, ни мало не заботясь о том, куда тот упадёт, развернулся и двинулся напрямую в кабинет короля, неотвратимый, как сама смерть.
Всё было ещё хуже, чем он предполагал. Мутил за его спиной сам король. Ах же ты мерзавец плешивый!
Побледневшие стражники, дежурившие у входа, бледные как флаги Медвежьего щита, скрестили дрожащие алебарды, но герцог просто отбросил их с пути и ударом ноги открыл двери из красного дерева, инкрустированные золотыми узорами.
– Какого… Э-эйд-дэрд… – пролепетал король, отрывая полулысую голову от созерцания бумаг, и становясь цветом подобным им. – А… а что ты т-тут…
Герцог, соблюдая приличия, склонил голову в учтивом поклоне.
– Приветствую вас, Ваше величество…
А затем заметил ухмыляющегося красноволосого мужчину, обернувшегося к нему от стола.
– Приветствую тебя, герцог-медведь, – осклабился тот.
Ноздри герцога раздулись от ярости. Он обернулся к королю и пригвоздил старика тяжёлым взглядом.
– Это не то, что т-ты подумал… – пропищал тот, немея в ужасе от мрака, плещущегося в чёрных глазах Эйдэрда. – П-принц Калфус п-предлагает нам мирный союз во благо обоих королевств.
– Мирный договор? – прорычал герцог. – Союз с кровавыми всадниками? Это твоя цель, мой король?
– Вполне себе выгодные условия для Элэйсдэйра, – промурлыкал «кровавый» принц, – взаимовыгодная торговля, военный союз. Разве это не прекрасно, что государства, сотни лет враждовавшие друг с другом, наконец пожмут друг другу руки и сложат оружие?
Герцог скрестил руки на груди и иронично приподнял бровь.
– Да ну? – спросил с насмешкой, укротив свою ярость.
Больше всего на свете ему сейчас хотелось спустить наглеца с лестницы. Желательно с Розовой, которая соединяла первый и пятый этажи башни. А можно и из окна выбросить. Да, из окна короче и быстрее.
Итак, его злейшие враг устроили сговор с королём за его спиной. Отличное начало.
Принц Калфус развёл руками:
– Давно пора закончить эти бессмысленные войны. Мир и торговля – вот залог процветания любого государства.
– И чем же вы будете торговать? – холодно поинтересовался Эйдэрд. – Рабами? Или отрубленными головами медведцев?
– Да, нам ещё много чему учиться, – согласился со вздохом кровавый принц, – но мы растём над собой. Мы – молодое, развивающееся королевство. Но, герцог, вы лукавите, преподнося всё так, будто нам вовсе нечем торговать. Например, в мире нет коней, подобных нашим. Ни статью, ни выносливостью, ни быстротой… Да вы и сами, если не ошибаюсь, ездите на таком, не правда ли?
Эйдэрд кивнул. Он уже полностью овладел своими эмоциями. В политике проигрывает тот, кто не умеет держать себя в узде.
Герцог прошёл и опустился в одно их четырёх высоких кресел за королевским столом. Король ему улыбнулся ласково. «Переживаешь, гад, что этикет нарушаю? Позволения у тебя не спросил, разрешения сесть не получил? – хмыкнул Эйдэрд про себя, но внешне сохранил холодную невозмутимость. – А будешь знать, как мутить за моей спиной».
Стареющее королевство Элэйсдэйр, обуреваемое со всех сторон то засухой, то бесконечными дождями, теснимое молодым и прытким княжеством Тинатин с востока, чумой на юге, в плодородном Южном щите, землетрясениями в Шёлковом щите, отчаянно нуждалось в силе Медвежьего герцога. Эйдэрд отлично знал это. Равно как и то, что уже двести лет назад Горный щит прекратил выработку магических медвежьих камней, истощив свои ресурсы. Теперь кристаллы находили лишь во владениях Эйдэрда. Без магии же королевство быстро поглотят соседи. Магия питала и купол вокруг Шуга, лишающий врагов возможности переместиться в столицу порталами, и сами стабильные порталы. Кроме медвежьего камня, в северных горах находили драгоценные металлы и самоцветы. Как минимум половина королевской казны наполнялась именно из Медвежьего герцогства. Так что потерпит величество ответное хамство великого герцога. Пусть скажет спасибо, что тот ноги не кладёт на королевский стол.
– Хорошо, – кивнул кровавому принцу, внимательно наблюдающему за ним, – Королевство Кровавых всадников готово предоставить своих коней. Положим, поверил. А что в ответ всадники ожидают от нас?
– Шёлк, фрукты, драгоценности, – быстро ответил принц.
Слишком быстро. Поспешил ты с ответом, гость драгоценный. Так, как если бы придумал его пару минут назад.
Дверь аккуратно приоткрылась. За створкой показался длинный нос камердинера.
– Ваше Величество, вы велели доставить её, как только она прибудет. В том виде-с, в каком будет.
Король отчаянно вытаращил глаза, видимо, стараясь подать слуге какой-то сигнал, но тот уже согнулся в поклоне и вышел, пропуская кого-то в кабинет.
И в помещение вошла… вошёл тот подросток, который скандалил у придорожной таверны с Юдартом. Прямо так: в убогих шерстяных штанах, кутаясь в грубый плащ. Вошёл и замер, увидев герцога. Тёмные глаза расширились от удивления, а затем сверкнули гневом.
Принц Калфус вскочил с кресла и учтиво поклонился:
– Приветствуем вас, Ваше высочество!
Высочество?!
– Рад видеть тебя в добром здравии, дочь моя, – проблеял король, растягивая в улыбку узкие губы.
Дочь?! Какого…
Глава 4. Первые угрозы
Всю дорогу в столицу, Леолия пребывала в состоянии шока. Начиная с того момента, когда рыжий капитан королевских стражников ворвался в храм и именем короля отменил постриг. А затем повелел девушке переодеться. «Мы едем инкогнито. Нельзя, чтобы вас узнали». На возражение, что уж в чём в чём, а в облачении милосердных дев, которое заматывает фигуру с головы до пят, оставляя взору лишь сандалии, узнать человека невозможно, капитан скривился: «Нет. Все облачения необходимо оставить здесь».
Ну нет, так нет. Леолия не стала возражать и воспользовалась той самой одеждой, в которой накануне бежала из обители. С надеждой, что, если богиня смилуется, одежда может пригодиться ещё раз для той же цели. В милость короля девушка не верила.
Шокированные девы не сопротивлялись. Мать Альциона смогла даже величественно благословить в дорогу несостоявшуюся деву, переодетую в мужскую одежду. Настоятельница предложила было капитану пообедать перед дорогой, но тот решительно отказался. Сострадательная дева Дигна, кухарка обители, тайком сунула Леолии пару варёных яиц и ломоть хлеба. Если кто и был добр к девушке, то это Дигна. Ещё тогда, когда маленькую, навзрыд плачущую девочку привезли в обитель, добрая кухарка пришла в первую, самую тоскливую, ночь и принесла с собой пирожки со шпинатом. Она гладила тёмные волосы несчастной, пока Леолия уплетала пирожки, и пробыла с ней, пока девочка не уснула.
И вот, глядя в окно кареты на проносящиеся мимо пейзажи, девушка пыталась догадаться о цели своего путешествия. Все осторожные попытки расспросить капитана ни к чему не привели. То ли он не знал сам, то ли получил строгие инструкции о неразглашении.