Замок серебряной розы

Резные серебряные розы на носах белогрудых кораблей обугливаются и хлопьями пепла осыпаются в воду.

Окованный сталью коршун разевает клюв, украшая флагман королевского флота, что покорил этот оплот богомерзкой магии. У штурвала стоит высокий человек, расставив широко ноги, и улыбаясь, смотрит на город, который захлёстывают мутные потоки подчинённой ему армии. На голове его – корона, украшенная алыми камнями. Они пульсируют, словно маленькие сердца.

Даже сейчас, даже отделённая от них толщей веков, я чувствую смертельный ужас при взгляде на эти камни. Как будто они могут дотянуться своим светом и до меня, и тогда случится что-то страшное.

Будто толчком приходит озарение – кольцо скал не само собой появилось вокруг города. Его вырастили эллери, как защиту, как стену. Поэтому здесь ни единой тропы. А проход в кольце был закрыт магическим барьером, сквозь который могли пройти лишь дружественный корабли. Там же, где сейчас стоят мои ноги, на плоской вершине, было основание невидимого купола, который венчал всё это удивительное сооружение, призванного защитить Замок серебряной розы, как колыбель – младенца.

Долгое время это у него получалось.

Но пришёл чёрный король во главе собственного флота кораблей-стервятников. И хищные камни в его короне алчно набросились на добычу, пожирая чужую магию, прогрызая оборону, лишая эллери последнего щита.

А жители города не владели магией перемещения, и у них не было порталов. Когда к стенам Замка серебряной розы пришла война, не спасся ни один.

Но была когда-то среди жителей города девушка, которая владела иной разновидностью магических сил. Прорицанием.

Перед самым началом войны у одной юной тринадцатилетней волшебницы случилось видение. Она попыталась предупредить, но никто не поверил глупой малолетке, даже собственные родичи. Разве может пасть древнее королевство эллери, создавшее культуру, величественней которой не знали небеса? Разве найдётся в мире сила, способная повергнуть в прах неприступный город у моря, окружённый столь непревзойдённой защитой?

Тогда она забрала свои главные драгоценности – книги – и сбежала в другую эллерийскую твердыню. Ту, где как она слышала, есть портал, ведущий в иные миры. Последняя возможность отступить, когда мироздание окажется подожжённым со всех краёв карты, когда кровь и ненависть окончательно поглотят королевство.

На новом месте назвалась новым именем в честь родного города, который – о, она это знала! – уже скоро будет стёрт с лица земли.

И я ведь слышала когда-то эти старые семейные предания. Правда, мой отец, великий элар страны Изгнанных, заставлял учить только те, что касались его собственного рода, который мог похвастать другой великой чародейкой в основателях. Тедериель, обращающей врагов в пепел – той, что погибла, прикрывая бегство своего народа через портал. Он всячески пытался принизить род моей матери, делая вид, что чуть ли не из жалости взял её в жёны. Но тайком, украдкой, она всё же рассказывала кое-что иногда и о своих семейных легендах. Элар Томер Дириамар сердился, если ему докладывали том, что эласса Шая непослушна, и она перестала.

Кое-что всё же осталось в моей памяти, зацепилось осколками древности за пытливый ум ребёнка, чтобы теперь ожить при взгляде на это место, где было умертвлено и распято наше прошлое.

Она жила здесь в те седые времена, видела расцвет серебряного города. Великая прорицательница тех отчаянных времён, чья кровь течёт в моих жилах. Та, что смогла спастись от всеобщего разрушения и с остатками своего народа уйти через последний портал. Та, что назвала себя «Розой-под-луной» в честь серебряного города, где родилась когда-то.

Мерид-и-вин.

В мире, куда ушли остатки народа эллери, Ниара Меридивин вышла замуж за безродного простолюдина, то ли конюха, то ли башмачника, который в знак того, что разделяет скорбь возлюбленной по погибшему городу, согласился дать их вновь созданному роду это имя. В те смутные времена перестали обращать внимание на происхождение – но очень скоро всё изменилось и снова вернулось на круги своя. Всегда есть кто-то сильнее и кто-то слабее. Всегда сильный рано или поздно устанавливает свои порядки, обменивая защиту – на покорность.

В новом мире тех, кто встал во главе изгнанников в их попытках построить жизнь на пустом месте, называли «эларами» – «светочами». Это были далеко не самые мудрые или самые знающие. Время бессильной мудрости прошло.

Самые ожесточённые, самые властные, способные твёрдой рукой обеспечить выживание истерзанного народа на голых камнях мира, полного чудовищ и страха, становились новыми королями. Очень быстро они установили собственные правила и основали новую аристократию.

Мой отец никогда не упускал случая помянуть моей матери, что в основании её рода был то ли конюх, то ли башмачник. Наверное, и вовсе бы благословенный элар не осквернил себя девушкой из презренной черни, но даже спустя столетия племя Изгнанников было не настолько велико, чтобы можно было слишком уж привередливо выбирать. Особенно, когда невеста так красива, что можно и закрыть глаза на некоторые огрехи в родословной.

Она была слабой и сломленной, моя мама. Жизнь во дворце элара выпила из неё все силы, и она даже не захотела оттуда уходить после смерти отца. Так и живёт в нём вместе с моей старшей сестрой, как будто сроднилась с мрачными стенами, в которых бродят призраки её молодости. Ни разу меня не навестила. Будущее, которое мы пытались строить с потомками наших старинных врагов, было слишком сложным для неё, и она предпочла его не замечать.

Но я не стану судить её за такой выбор.

Она подарила мне имя. И память.

Подлунная роза. Меридивин. Серебряный порт – драгоценность в короне погибшей эллерийской державы. Город романтиков и путешественников. Город поэтов и покорителей морей.

…Ноги дрожат. Я падаю на колени. Обдираю ладони до крови об острые грани чёрных камней, но боли не чувствую. Её просто нет. Ловлю пересохшими губами воздух, но жестокий ветер уносит его прочь, оставляя меня задыхаться.

Ночь оглушительно тиха. Серебряный пепел на оголённой пустоши морщится волнами, словно морская гладь. Лишь кое-где из него торчат обломки белых камней, как кости скелета гигантского зверя.

Но в моих ушах по-прежнему многозвучным эхом – крики людей. Перед глазами до сих пор стоит стена ревущего огня. Когда она опадает, остаются пятна сажи, пачкающей серебряные стены, как незаживающие раны. Новым хозяевам так и не удалось больше никогда их отмыть.

Хочется оплакивать все голоса, что затихли здесь навек, но слёз нет.

Кажется, я разучилась плакать.

В этот самый миг, когда я совсем уже потеряла границу меж явью и сном, прямо передо мной на чёрных камнях материализовалась пепельная кошка.

Сверкнула аквамариновым глазом, отразив лунный свет, как в зеркале. Картинно вздохнула у меня в голове:

«Задери меня джархан! С такой бедовой младшей сестрой, как ты, можно поседеть. Скажи на милость, как тебя занесло в эту дыру?! Ты в курсе вообще, что тебя уже обыскались? Мужчина твой, между прочим, на уши поднял все миры, чтобы тебя найти. Хорошо, додумался обратиться ко мне».

Я с трудом уловила смысл слов. Их всё ещё заглушали крики людей и эхо битвы.

О чём она говорит? Какой ещё «мой мужчина»?

Ни в одном из миров нет ничего по-настоящему моего.

Я как сорванный ветром осенний лист. Меня носит между прошлым и будущим, и нет мне нигде пристанища.

«Нелегкая была задача, доложу тебе! Обычно я твёрдо знаю, где мои младшенькие, но в этот раз… как будто ты была в разных местах одновременно, и в то же время нигде. Расскажешь, наконец, что стряслось? И вставай уже с камешков, не то простудишься, - а я ещё хочу дождаться племянников. Судя по бешеным глазам твоего Ричарда, мужик уже на пределе и ждать мне осталось не долго».

Я попыталась сфокусировать взгляд на кошке. Это был хоть какой-то якорь, чтобы зацепиться в настоящем моменте.