Страница 37 из 47
Третья причина самая себялюбивая, прости. Если бы она была одна, я бы, наверное, не решилась на побег. Я признаюсь, чего боюсь. Ты сказал, что мне придётся снова спуститься в каменный мешок, если не рожу сына. Ни за что на свете больше не хочу туда. Если не будет выбора, даже смерть лучше. Ты, огненный, не поймёшь, что поджариваться живьём снаружи и изнутри до крайности мучительно, зверски больно.
Прощай мой Властелин Драконов! От всей души желаю тебе найти другую избранную и быть довольным своей жизнью, а обо мне забыть навсегда.
Юнна
Последняя моя просьба: не казни в этот раз никого, пожалуйста. Виноватых нет.»
Некоторое время Дракон сидел, не реагируя на окружающее и осознавая произошедшее. Потом подхватился и начал действовать. Первым делом послал гонцов проверить комнаты избранных Соллы и Уланы. Они вернулись с сообщением, что девушек нет, как раз к тому времени как были сформированы первые поисковые отряды. Властелин немедленно послал почтовых голубей с сообщениями Небесному и Морскому Драконам.
К вечеру лихорадочные поиски во всех возможных направлениях всё ещё не дали результатов. Запах избранной не обнаруживался. Слуги в ужасе шарахались от Повелителя, едва замечали его, но он, на удивление, держал сжигающее пламя при себе.
Девушек не нашли. К вечеру прибыл взмыленный Небесный, видимо летел на пределе скорости. Выслушал коротко подробности и схватил своё письмо.
Повелитель терпеливо ждал, в надежде, что второе письмо как-то поможет их поискам. Небесный Дракон стал внимательно читать послание своей Уланы.
«Я не хотела вам писать. Иногда даже думаю, что Вы не станете читать это. Но Юнна настояла. Она считает, что важно объяснить Вам наши поступки, потому что, вы Драконы, сами никогда не поймёте. Что ж…
Мне очень жаль, что я оказалась избранной, но не стала для Вас любимой и единственной.
Жаль, что для вас с Ираной я не человек, а всего лишь живот для будущего дракончика.
Жаль, потому что Вы, господин Небесный Дракон, мне очень понравились. Был момент, что я даже обманулась, что это взаимно. Знайте, Вы были моей первой любовью. Надеюсь, не последней. Я бы очень хотела для вас настоящего счастья.
Поэтому мне жаль, что Ваша любимая — не оказалась избранной. Но я не готова принести себя и свою жизнь в жертву ей и Вашему желанию иметь ребёнка.
Я убегаю, потому что верю и надеюсь, что встречу своего мужчину, который меня полюбит всем сердцем и я с ним обязательно буду счастлива. И вам желаю Вам найти избранную, которую вы полюбите. Прощайте.
Улана
Последняя моя просьба: присмотритесь к своей драгоценной Иране, пожалуйста, внимательнее. Она собиралась убить меня. Стоит ли такая Вашей любви? Если стоит, то так Вам и надо!»
Небесный упал на стул и закрыл лицо руками.
— Ревнивая девчонка! Я что, пока она подрастёт, должен был одинцом жить?!
— Ты мог бы не тащить Ирану на слёт!
— И каждый день видеть истинную, дышать ею, целовать, гладить и всё? При этом, не иметь возможности расслабиться? Ты представляешь, что это такое? Да меня всего выкручивало от невозможности взять её!
— Послушай, мы друзья, но сейчас хочется пересчитать тебе кости. Я тоже ждал, пока моя Юнна достаточно поправиться и как следует окрепнет прежде, чем провести ритуал слияния. Она тоже была рядом со мной постоянно! Я…
Я тоже ничем не лучше тебя…
Гарем каждый день мял…
Влетел дымящийся Морской.
— Нашли? Целы? Где? Солла!!
— Нет. Ищем. Письмо тебе оставила.
Морской дрожащими руками, едва не разорвав, развернул бумагу.
«Возможно я потом пожалею. Но сейчас мне безумно хочется на волю. Надоело сидеть в золотой клетке! Хочу быть свободной. Это желание будоражит всё у меня внутри, и я просто не могу отказаться от возможности увидеть мир и вырваться от этого постоянного контроля. Вы с Повелителем даже на бал нас не пустили, а я так потанцевать хотела!
Юнна говорит, я должна объяснить тебе почему убегаю, чтобы ты понял и не искал меня.
Я хочу, чтобы ты понял и не сердился, но я не хочу, чтобы не искал. Найди меня когда-нибудь, любимый, только не быстро. Я хочу успеть насладиться свободой!
Твоя Солла»
Морской упал на стул рядом с Небесным.
— Ну! Говори! Что пишет, почему твоя сбежала?
— На бал не пустили…
— Что?!
— Когда найдём их, прошу, придержите меня, чтобы я её видел, а дотронуться не мог, пока не успокоюсь, — устало сказал Морской, продолжая перечитывать письмо.
Да и каждый из троих Драконов не раз, и не два, перечитывал послание своей Избранной.
А тем временем, беглецы по-прежнему двигались по широкой накатанной дороге, на телеге, в сторону Смарагдового гнезда. Все четверо по очереди держали поводья, неторопливо погоняя лошадку, пока остальные трое лежали в сене и тихонько переговаривались или спали.
Молодой селянин на скрипучей телеге с сеном совершенно не привлекал внимания ни случайных подорожных, ни жителей небольших селений, через которые они проезжали.
Нахар, накануне побега Избранных, договорился с отцом, что отправится проведать сестру и его отпустили. Поэтому парень сейчас, как бы, ничего не нарушал, никуда не сбегал, а был отправлен отцом в гости в Смарагдовое гнездо, при чём, ещё до переполоха. Он продал коня, на котором выехал и на эти деньги купил лошадь и телегу с сеном. Конечно, никто даже не догадывался на чём и в чьей компании он отправился в путешествие.
Вдалеке показалось Смарагдовое гнездо. Башни высокого замка золотило полуденное солнце. В Долине Драконов царствовала весна.
У подножия замка раскинулось большое селение. На совете беглецов было решено сперва хорошенько разведать обстановку в замке. В ближайшем доме за небольшую плату путникам удалось определить на постой их верную коняку и телегу с сеном, выкупаться и отдохнуть в настоящих постелях.
Юнна предложила Нахару, чтобы они с Уланой нанялись в замок на какие-нибудь работы и прежде чем он, как брат Избранной, появится, все разузнали и выяснили изнутри.
Соллу, как самую слабую, пока было решено оставить с Нахаром для связи. Чему и она, и Нахар, втихую обрадовались, но каждый по своим мотивам. Девушке хотелось свободно гулять, а не работать в услужении, а Нахару просто хотелось видеть её как можно чаще.
Вот когда, все три Избранные порадовались тому, что почти весь слёт просидели наказанными в пещере, в скалах, и их лица не могли быть узнаны людьми Смарагдового, которые были в Большом Дворце на празднике.
Юнна придумала, что Солла, под видом селянки, трижды в день будет приходить в замок и предлагать продукты на продажу и, заодно, передавать новости с обоих сторон. А когда друзья всё разузнают, было решено, что Нахар, как и должно, явится в замок гостем. А там уже по обстоятельствам…
Уже следующим утром, переодевшись в одежду селянок, вместе с другими женщинами и девушками, желающими наняться в замок, Юнна и Улана чинно стояли перед управляющим Смарагдовым поместьем и перечисляли, что умеют делать.
Зная, чем занимались её сиделки, Юнна старалась подчеркнуть у себя такие умения, чтобы попасть в услужение к гарему. Больше сплетен, чем в гареме, ей нигде не найти. Молодая женщина говорила, что ей случалось помогать ухаживать за больными заезжему лекарю, и она даже умеет читать, хоть и медленно. Мол, лекарь её научил по необходимости, так как записывал ей свои рекомендации для исполнения. Хотя, конечно, читала Юнна уже великолепно, но для селянки такое было бы странно. Управляющему было удивительно, что она вообще грамотна.
Всё сложилось отлично! Юнна, как и хотела, попала в сиделки к одной из гаремных девушек, а Улана, к своему ужасу, впервые в жизни оказалась в горничных.
Гарем в Смарагдовом замке занимал правое крыло второго этажа и состоял пока всего из четырёх девушек. Причём, четвёртая гаремная девушка стала таковою только вчера. Одна из сиделок неожиданно привлекла внимание Дракона и попала из служанок в любовницы. Собственно, поэтому и появилось свободное место и управляющий как раз думал, кого бы на него определить, когда новенькие девушки пришли просить работу в замке.