Страница 8 из 11
Забегая вперед, следует подчеркнуть, что если математическая логика (логика искусственного интеллекта) оперирует символами, то диалектическая логика (логика человечества) оперирует смыслами, категориями. А категории есть производные от сущностей объективного бытия; они, категории, рождаются в голове человека. К сожалению, не всегда точно и объективно эти головы формулируют в понятиях, а уж тем более в категориях сущность вещей, предметов, явлений, процессов и т. д.
История логических машин (механизмов). Целая галерея последователей Р. Луллия, подвижников, мудрецов, новаторов, мыслителей предстает перед нами со страниц серьезной книги о логических машинах [См. 8]: Николай Кузанский (Кузанец) (1401–1464); Джордано Бруно (1548–1606); Георг Вильгельм Лейбниц (1646–1716); Рене Декарт (1596–1650); Френсис Бэкон (1561–1626) и др. Мы не будем останавливаться на вариациях и модификациях логических («интеллектуальных») машин образца Луллия: Джонатана Свифта; Георга Филина Харсдёрфера; Чарлз Стенхоун; Семена Николаевича Корсакова; Уильяма Гамильтона; Альфреда Слема; Уильяма Стенли Джевонса; Алана Маркванда; Генри Канингема; Джона Венна, российские изобретатели: Павел Дмитриевич Хрушов, Александр Николаевич Щукарев, Семен Николаевич Корсаков и др. Все они, к сожалению, невольно совершали ту же гносеологическую (познавательную) ошибку, которую 500 лет ранее допустил Луллий: появление новых понятий является на самом деле результатом научного поиска, итогом познания мира, а не началом познания, предпосылкой [8. С. 107]. Бытие, особенно общественное (= социальное), не есть набор математических аксиом. Изучение космоса, познание жизни идет не столько по строгому алгоритму терминов формальной, даже математической логики, сколько по законам (принципам) диалектической (материалистической) логики. Это способ движения мысли по познаваемому объекту в соответствии с принципом научной философии: «тождество мышления и бытия». А из искусственного интеллекта можно извлечь только то, что в него было предварительно заложено ЧЕЛОВЕКОМ.
… Шли годы. Трактат Р. Луллия «Ars magna generalis» – «Великое искусство» близко к сердцу принял Г. Лейбниц.
Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716) – немецкий философ, математик, языковед, юрист, изобретатель. Между этими титанами мысли пролегло четыре столетия. Новаторские идеи[17]Луллия поразили и вдохновили юного Лейбница. В 15 лет он поступил в университет и увлекся логикой и математикой. Такой синтез способствовал тому, что двадцатилетний Лейбниц в «Диссертации о комбинаторном искусстве» сделал открытия, легшие в основу математической логики. Он же в 70-е гг. XVII века изобрел счетную арифметическую машину и открыл дифференциальные и интегральные исчисления [17. С. 187]. В те же 20 лет юный Готфрид защитил докторскую диссертацию по юриспруденции.
В 1700 году Г. В. Лейбниц стал президентом созданного по его инициативе Бранденбургского научного общества, ставшего позднее Берлинской Академией наук. Являясь глубоким знатоком права, Лейбниц по просьбе Петра I разработал проекты образования и государственного управления в России [11. С. 818]. Он же побуждал российского императора создать в России Академию наук и даже составил план ее организации.
Эрудиция и широта знаний позволяет ученому добиваться успешных результатов во многих научных областях. Будучи энциклопедистом, он понимал, что «многознание» еще не признак самостоятельного познающего ума. Лейбниц не замыкался сферой чистых умозрительных размышлений. Он еще и естествоиспытатель. Наблюдая с помощью микроскопа, изобретенного в середине шестнадцатого века, за жизненными процессами в микромире, Лейбниц отходит от разъяснения их в духе механики. Он начинает тяготеть к энергетике. Энергия – сила, способствующая не только механическому движению всех вещей и процессов, но, что главное, их качественным изменениям, превращениям. Не вдаваясь в проблематику энергизма, следует заметить, что Лейбниц, как и большинство мыслителей позднего Средневековья, не поднялся выше биологического этажа эволюционной лестницы, не исследовал смысл и сущность социальных форм энергии. А это очень важно для понимания, построения и использования технологии искусственного интеллекта на благо человека, цивилизации землян.
Чем же интересен нам Лейбниц, как «веха» на пути к искусственному интеллекту? Каков был его реальный вклад в эту будущую технологию XXI века? Занимаясь серьезно математикой, достигнув в ней больших успехов, Лейбниц все больше и больше увлекается философией. В ней мыслитель видел возможность найти первоосновы всех вещей, не прибегая к чуду (сотворения? – О. П.). Ученый полагал, что сложное слагается из простых начал, вплоть до единицы (1). Но если у Демокрита атом, будучи самым первичным кирпичиком мироздания, телесен, вещественнен, то, по Лейбницу, мыслить тело неделимым, это значит идти против логики. Поэтому у Лейбница единица (1 – самое простое начало) есть духовное начало. Сначала философ называл их – «простые субстанции», «первичные» силы, а потом «окрестил» их (первичные субстанции) МОНАДАМИ (от греч. monados – единица, единое). Лейбниц был убежден, что монада – основополагающий элемент бытия. У пифагорийцев – первичное – ЧИСЛО; в неоплатонизме – ЕДИНОЕ; у Д. Бруно – ЕДИНОЕ НАЧАЛО БЫТИЯ; в монадологии Лейбница – этим элементом – ПСИХИЧЕСКАЯ активная СУБСТАНЦИЯ [17. С. 188–189]. Мы не будем глубоко заходить в грандиозную, созданную философским теоретическим воображением Лейбница систему – монадологию, систему одушевленных жизненных индивидуальностей (Гете). Это несколько затруднит наш поход к искусственному интеллекту. Нам важно подчеркнуть, что Лейбниц одним из первых философов и одним из первых математиков заложил основы «строго точной» непротиворечивой логики искусственного интеллекта» – математической логики.
Логика – это наука и искусство умственных рассуждений. Это средство получения реально-теоретических результатов – ИСТИНЫ. Повторимся – это средство (и способ) достижения, решения поставленной задачи, но не сам результат. Для сравнения: логика мыслителя – это лопата у землекопа, молоток у столяра и т. п. Это инструмент. Но… Инструмент у специалистов (и умственного, и физического труда) есть, а итог труда разный как у теоретиков, так и у практиков. Почему?..
Конечно, сравнение логики (механизма, «орудия») мыслителя с лопатой труженика – землекопа не совсем корректно, ибо логический механизм умственных усилий ученого качественно отличается от орудия труженика физического труда. Но всё же общее у них в том, что как лопата есть продолжение и усиление функциональных возможностей рук человека, так и логика выступает «продолжением» и «катализатором» мозговых усилий homo sapiensa. Наконец, и «орудия» логика, и механизмы физических тружеников не остаются неизменными. Они постоянно совершенствуются. Лопата древности доросла до экскаватора, землеройной машины (в скобках заметим – благодаря умственному, творческому, новаторскому труду ученых, изобретателей). Логика древних с веками тоже качественно совершенствовалась, развивалась, но суть ее оставалась прежней: быть помощником специалисту умственного труда в его усилиях делать научные открытия, технические изобретения, рацпредложения. Повторимся, функция логики – быть помощником человеку в его мыслительных усилиях, но отнюдь не «заменителем» человеческой головы.
Аристотель, отец аналитической логики – науки о строгом мышлении, понимал ее не в виде отдельной научной отрасли, а орудием всякой науки [5. С. 21], рабочим инструментом движения мысли к правильному умозаключению. В законном восторге перед философией и своим вкладом в нее, гений Античности дошел (в духе натурфилософии) до утверждения, что философия – это «такой род знания, который может быть определен, как «главная и главенствующая наука, которой все другие науки, словно рабыни, не смеют прекословить» [6. С. 16]. Понятно, что нельзя сводить всю философию Аристотеля только к логике. Но в движении к искусственному интеллекту именно она – логика формального, непротиворечащего ее законам мышления, сыграла (и играет) одну из ключевых ролей. Логика Аристотеля, обогащаемая все новыми и новыми поколениями мыслителей, продолжает служить НАУКЕ. Но, как заметил выдающийся подвижник философии Э. В. Ильенков (1924–1979), «логика давно убедилась в том, что создать формально-непротиворечивое «описание» всех логических форм («функций») мышления не так легко, как пообещать. Более того, у логики есть серьезные основания думать, что такая затея так же неосуществима, как и желание создать вечный двигатель [18. С. 302]. Но мы забежали вперед…
17
ИДЕЯ (от греч. idea, букв. «то, что видно, образ) – философский термин, обозначающий «смысл», «значение», «сущность» (новой мысли – О.П.); понятие «идея» тесно связано с категориями мышления и бытия [3. С. 238]. Думается, что от того, как ученый, политик ставит «свою», озарившую его идею на службу обществу, зависит ее (идеи) судьба, ее прогрессивность или нереалистичность, даже реакционность. Идея, независимо от ее плюса или минуса, овладевшая массами, становится материальной силой (Маркс).