Страница 3 из 16
– К сожалению, это было не всегда, господин президент. Даже во время осады Иерусалима Титом Флавием в 71-м году евреи вместо того, чтобы объединиться против врага, в беспричинной ненависти нещадно убивали друг друга.
– Вы правы, Даниэль. И таких событий в нашей истории было немало. Я всем здесь говорил, что сейчас не время для конфликтов и споров. Нужно найти общий язык с ультра-ортодоксами, успокоить израильских арабов и бедуинов, остановить эмиграцию, поднять экономику. Вам будет очень трудно. Но если у Вас получится, Ваше имя войдёт в анналы истории еврейского народа.
– Я не настолько честолюбив, господин президент. Несомненно, я хочу решить или, во всяком случае, облегчить решение многих проблем. Они записаны в программе моей партии.
– Я надеюсь, у Вас будет надёжная коалиция. По моим предположениям, в её составе окажется от семидесяти до семидесяти пяти депутатов.
– Я надеюсь, что так и будет. В последние двадцать лет политический спектр в Израиле существенно сдвинулся вправо.
– Вы уже подумали о составе кабинета министров?
– Пожалуйста, здесь мой список, – Даниэль показал президенту кожаную папку. – Он предварительный. Мне ещё предстоит с ними переговорить.
Даниэль открыл папку, вынул из неё лист бумаги и протянул его Эйдельману. Тот быстро пробежал по нему глазами.
– Достойные люди. У меня нет возражений. Но Вы прекрасно знаете, Даниэль, что в Кнессете Вас ожидают большие трудности.
– В коалиции всегда есть противоречия. Но лидеры правых партий прекрасно понимают, что происходит в стране и в мире, и что им придётся взять ответственность на себя. Поэтому коалиционные соглашения должны учесть интересы всех партий. Труднее будет отстоять состав кабинета и получить вотум доверия.
– Желаю успеха, господин Коэн.
– Благодарю Вас, господин президент.
Они одновременно поднялись и пожали друг другу руки.
Даниэль вышел из президентского дворца и сел в машину. Он назвал адрес, и «Тесла» покатила по городу. В штаб-квартире партии находилось несколько человек. Даниэль заглянул в кабинет гендиректора. Вайс, плотный мужчина средних лет в очках, сидел за компьютером и что-то печатал.
– Ави, шалом.
– Шалом, Даниэль. – Вайс с некоторым усилием оторвал взгляд от экрана лэптопа, посмотрел на босса и поправил рукой бело-голубую вязаную кипу. – Я слышал, тебя вызывал президент.
– Верно. Я только что от него. Нам поручено сформировать правительство. Нужно действовать без промедления.
– Я тут уже кое-что наметил, Даниэль.
– Я обязательно ознакомлюсь с твоими трудами. Но сейчас мне нужно подготовить речь. Найди-ка мне Кушнера. Я буду в своём кабинете.
Кушнер не был членом ни одной партии. Выпускник тель-авивского университета, он стал со временем известным политтехнологом. Год назад Даниэль заключил с ним контракт, и Зеэв создал и возглавил штаб избирательной кампании. И оказался победителем.
Через несколько минут в мобильнике прозвучала мелодия. Даниэль выбрал её для ведения деловых разговоров. Он знал, что звонит Вайс.
– Слушаю, Ави.
– Я нашёл Кушнера. Он приедет через час.
Даниэль поблагодарил и отключил смартфон. У него целый час для размышлений. Он прошёл на кухню и приготовил себе крепкий душистый кофе. Ему не мешало сейчас расслабиться и привести голову в порядок. Он выпил кофе и сел в кресло.
В третьем часу дня дверь кабинета открылась, и на пороге показался мужчина лет сорока в сером костюме, голубой рубашке и синем галстуке. Чёрные постриженные волосы блестели, отражая бьющий из окна свет.
– Я подумал, что не понадоблюсь Вам, и уехал к семье в Ришон-ле-Цион, – сказал он, садясь в кресло рядом с Даниэлем.
– Надо поговорить, Зеэв. Сегодня меня вызывал Эйдельман. Просил сформировать правительство.
– Я был уверен, что премьером станете Вы, – усмехнулся Кушнер.
– Во многом благодаря тебе. Но время рукоплесканий закончилось. Нужно хорошо подумать, что делать со страной. Хотелось бы услышать твоё мнение.
– Всё не так просто, Даниэль. Вот, например, арабская проблема. Несмотря на законы, принятые в последние годы, она только обострилась. Смысл их в том, что араб, совершающий теракт, ставит под удар всю свою семью. Она лишается гражданства Израиля и высылается в Автономию. Дом разрушается. Так должно быть. Но адвокаты подают иск в Верховный суд. Тяжба продолжается долгие месяцы, даже годы.
– Судебная реформа была частично проведена в период, когда главой правительства был Нетаньяху, – напомнил Даниэль. – В комиссию по назначению судей введены как представители коалиции, так и оппозиции. Вмешательство Верховного суда удалось ограничить. В последнее время в его состав введены адекватные судьи из правого лагеря. Но большинство всё же за теми, кто назначен преимущественно левой судейской гильдией. Реформа юридической системы вызвала серьёзное сопротивление. Беньямин Нетаньяху, только заявивший о намерении её осуществить, жестоко за это поплатился. Прокуратура сфабриковала против него дела и запустила судебный процесс.
– Биби оказался железным человеком, – заметил Зеэв. – Судилище стоило ему много здоровья и кучу денег. Но все его дела рассыпались. И всё же я бы предостерёг Вас от излишней активности против этого монстра.
– У меня нет стольких прегрешений, Зеэв.
– Не будьде таким самоуверенным. Была бы шея, а петля найдётся. У них компромат на всех, кто может покуситься на их всевластье.
Даниэль вздохнул и с интересом окинул Кушнера взглядом. «Мне повезло на политтехнолога. Умён, фундаментально образован, откровенен, что думает, то и говорит. Впрочем, это только начало разговора. Ещё многое нужно обсудить».
– Хотелось бы поговорить о политике по отношению к израильским арабам, – произнёс он.
– Даже не слишком искушённые в ней видят, что происходит со страной, – продолжил Зеэв. – Она стягивается к центральным районам, к Тель-Авиву. Еврейское население севера и юга становится всё меньше и меньше арабского. Посмотрите на Негев. Бедуины фактически стали там хозяевами. Они контролируют регион, терроризируют евреев, захватывают огромные территории и строят новые поселения без всякого разрешения государственных органов. Они подчинили себе практически все сферы жизни. Многие из мужчин имеют несколько жён. Они желают жить в полигамных браках, как им диктует их вековая традиция. У Израиля, конечно, нет ни желания, ни возможности оплачивать их многодетные семьи.
– Кнессет принял закон, регулирующий выплату пособий национального страхования, – произнёс Даниэль. – В арабском секторе он вызвал ожидаемую реакцию: эти пособия представляют собой значительную часть семейного бюджета.
– Конечно, такой закон необходим, – заметил Кушнер. – Он утверждает, что государство готово платить за детей, родившихся в моногамной семье. Но в Негеве царит беспредел. Бедуинам удаётся обмануть институт национального страхования. Они предоставляют фальшивые справки о разводе, оформляют фиктивные браки молодых мужчин с разведёнными жёнами.
– Что с ними делать, Зеэв?
– Для бедуинов должна быть составлена программа кнута и пряника. Ею должны заниматься реально мыслящие учёные, юристы и психологи. Кроме того, полиции и Шабаку следует создать в среде бедуинов широкую сеть хорошо оплачиваемых осведомителей. Нарушителей закона нещадно судить и сажать в тюрьму. Конечно, вождям кланов и их представителям в местных советах и муниципалитетах нужно объяснить, что капиталовложения в инфраструктуру и хозяйство Негева будет существенно зависеть от их поддержки и лояльности Израилю.
– Такая программа существует, Зеэв.
– Верно. Но она плохо работает.
– С югом понятно. А что ты думаешь о севере?
– Еврейское присутствие в Галилее становится очень незначительным, – ответил Зеэв. – Попытки правительства привлечь сюда молодёжь большими экономическими льготами и строительством новых железнодорожных линий и предприятий оказались не на столько успешными, как мы рассчитывали. Преступные арабские кланы захватывают и контролируют всё новые и новые города.