Страница 10 из 11
— А у вашей дочери?
Супруги молчали, а я продолжила:
— У вашей дочери есть «Кадиллак». Она вышла замуж за американца. Да непростого, сына сенатора. Теперь живет в Вашингтоне. Вот уж кому поперек горла записки Князевой! Вот уж у кого найдутся деньги, чтобы нанять киллера! Ваша дочь знакома с вашими записками?
— Конечно, нет! — возмутился Мешков.
— Боюсь, она прочитала их, — проворчала Валерия.
— Как ты можешь такое говорить! — негодовал Мешков.
— Когда ты отучишься врать по пустякам?! Они же завтра спросят Леру, и она им все расскажет. Она не умеет врать, она в меня. А ты опять окажешься бароном Мюнхгаузеном! Да, я ей показала записки. Я не могла не показать, после того как поняла, что Князева обязательно покажет ей свои каракули.
— Вы рассказывали ей о попытках Князевой вас шантажировать?
— Таких попыток не было. Мой муж сочинил повесть и теперь верит всему, что написал.
— Но тем не менее ваша дочь встречалась с Князевой. Это так?
Валерия молчала, а я продолжила:
— Их видела вместе хозяйка магазина, возле которого произошла история с машиной.
— Да, это было. Она встретилась с Князевой.
— Зачем?
— Она предложила ей деньги за рукопись с условием, что она потом про нас забудет.
— Сколько?
— Князева просила десять тысяч. Лера предлагала две. И тут приключилась история с машиной. Лера дала этой стерве двести долларов на ремонт, взяла в рент новую машину и вернулась в Орландо. Через три дня Князева ей позвонила и сказала, что машина отремонтирована и она согласна на четыре тысячи. Лера приехала к нам, все рассказала, и Александр Аркадьевич выслал Князевой чек на четыре тысячи долларов с пометкой «на ремонт машины».
— А рукопись Князева не прислала?
— Нет.
— Она обязательно прислала бы, — вмешался профессор. — Она человек слова. Я очень удивился, почему не прислала. Теперь я понял, ее убили.
— Человек слова? — ухмыльнулась Валерия Александровна. — Стерва!
— Вам будет трудно убедить суд, что ваша дочь не наняла киллера. Все, о чем вы говорите, свидетельствует против нее. В Кокоа-Бич в ней опознают женщину, в машину которой ударилась тележка.
— Да, опознают. Ну и что?
— Это уже след.
Валерия Александровна встала:
— А теперь уходите! Больше без адвоката мы вам ничего не скажем.
И в это время зазвонил мой телефон. На дисплее высветилось лицо отца.
— Здравствуй, папа.
— Дай трубку Мешкову.
Я протянула трубку профессору. Я не слышала, что говорил отец. Слышала только ответы профессора.
— Профессор Мешков. Ну и что? Почему я должен с вами встречаться?!
Он отложил телефон. Немного подумал. Валерия Александровна молча смотрела на него. Потом он снова взял телефон:
— Хорошо. Послезавтра мы вас ждем.
Он вернул мне телефон:
— Вам надо уходить. Послезавтра мы снова встретимся утром в десять.
Валерия Александровна молча вышла. Профессор проводил меня до машины.
11. Дела минувших дней
На следующий день в шесть вечера я встречала отца в аэропорту «Логан».
— Спасибо, что приехал! По правде говоря, я зашла в тупик.
— В тупик, в тупик… Раньше бы сказали «тяну пустышку». Знаешь такое выражение?
Я не знала, но поняла.
— Ты прекрасно провела беседу. Ты догадалась, что жена профессора — алкоголичка, ты заставила ее признаться в этом. Очень хорошая работа!
Отец снял комнату в том же отеле, что и я. Договорились встретиться через час в баре. Когда я спустилась в бар, отец мирно беседовал с официанткой.
— Два эспрессо, — распорядился он.
Официантка принесла два эспрессо и улыбнулась отцу. Официантки ему всегда улыбаются.
— Ты прочел записки профессора? — спросила я.
— Прочел.
— И сразу подумал о «Мефистофеле»?[1]
— Да. Когда я расследовал дело о распространении «Мефистофеля», я много раз сталкивался со случаями, когда под его воздействием вполне уважаемые господа вытворяли примерно то же, что и друзья твоего профессора. А подобное часто бывает идентичным. И я всерьез заинтересовался твоим делом. Первый вопрос. Поверила ли ты в то, что эта странная воинская часть существовала на самом деле?
— Конечно, нет.
— Я тоже нет. Не поверил и позвонил моему старому знакомому Игорю Самоцветову, ты его должна помнить.
— Помню.
— Я попросил его узнать, существовала ли в те годы воинская часть, которую описывает профессор.
— И он ответил, что не существовала.
— А вот и ошиблась. Такая воинская часть существовала. Это была воинская часть особого назначения. Там проверялись разработки научного института, где работал Самоцветов. Никаких ужасов, о которых так красочно и с большой дозой черт знает чего изложил профессор, там не было. Обыкновенная воинская часть с порядками, установленными уставами казарменной и строевой службы. Я спросил Игоря, проводилась ли там проверка синтезированных институтом аналогов «Мефистофеля».
— Если бы не проводилась, ты бы сюда не приехал.
— На этот раз ты догадалась. Сотрудники института пытались получить препарат, аналогичный «Мефистофелю», и пробы полученных образцов направляли в воинскую часть, где служил твой профессор. Там должны были сверять результат действия этих образцов с действием «Мефистофеля». Получить препарат, хотя бы приблизительно идентичный «Мефистофелю», у них так и не получилось. Но Игорь мне рассказал одну очень любопытную вещь. Оказывается, у них в институте использовали этот «Мефистофель»… не догадаешься для чего.
— Не догадаюсь.
— Для быстрого протрезвления.
— Как так?
— Очень просто. Этот препарат снимал алкогольное опьянение. Одной капли в стакан с лимонадом достаточно, чтобы сразу протрезветь.
— Очень полезный препарат!
— Верно. Игорь сказал, что сам держал немного этой гадости для себя. Вдруг призовет начальство, а он не очень готов.
Я начала догадываться:
— Будущий профессор мог работать в армии с этим препаратом.
— Вполне возможно. Но это надо проверить.
— Он мог привезти в Штаты какое-то его количество для лечения своей супруги.
— Согласен. А что дальше? Что должно было неизбежно произойти дальше?
— Препарат мог кончиться.
— Верно. Мог кончиться, а он ему был очень нужен. У кого мог остаться «Мефистофель»?
— У Тамары.
— Верное предположение. Но его тоже надо проверить.
— Тогда… Теперь я поняла. Он покупал у нее это вещество частями, а потом… Я тянула пустышку. Что ты сказал профессору по телефону?
— Я сказал: «Господин профессор, я догадываюсь, что весь свой запас ”Мефистофеля” вы израсходовали. Помочь ничем не могу, но хотел бы с вами встретиться». А теперь приготовимся к разговору с профессором.
— С чего начнем?
— С рюмки коньяка.
12. Не они
Профессор и его жена ждали нас у входа в дом. Мы прошли в холл, сели в кресла, хозяева расположились напротив на диване.
Отец начал:
— Я приехал специально, чтобы задать вам несколько вопросов, на которые прошу ответить честно. В воинской части, где вы проходили службу, испытывались образцы активных химических веществ, полученных научно-исследовательскими институтами в Москве. В частности, испытывались аналоги немецкого препарата под кодовым названием «Мефистофель». Меня интересует, не обращался ли к вам кто-нибудь с предложением купить этот наркотик? Вступали ли вы сами с кем-нибудь в переговоры о продаже какого-то количества этого наркотика? Если вступали, то где? Когда? С кем? Говорите только правду.
Он хотел с самого начала захватить инициативу и испугать супругов. Они действительно испугались и быстро ответили сразу оба:
— Нет. Ни с кем. Никогда.
— Следующий вопрос. Руководили ли вы, Александр Аркадьевич, группой, которая занималась «Мефистофелем» и присылаемыми из Москвы препаратами?
1
«Мефистофель» — это не тот, который «люди гибнут за металл», а наркотик особого действия. В течение многих лет мой отец отслеживал распространение этого наркотика. Смотри: «Последний ход за белой королевой», «Валютный извозчик», «Тень наркома», «Так говорил Песталоцци». Все — издательство: ИП Стрельбицкий.