Страница 15 из 15
Запоздало пришёл и следующий вопрос: кто же к ним пожаловал? Ответ на него нашёлся быстро. Стоило откинуться люку, как из стального зверя выскочил наружу сначала комар-посланец, а затем и одно из самых узнаваемых лиц империи — министр обороны, граф Орлов. Одетый в полевую форму, он всё ещё выглядел матёрым волчарой, хоть уже более полсотни лет защищал родину не на поле боя, а в кабинетах.
Комары выстроились во фрунт, при виде Орлова.
— Здравия желаю, бойцы!
— Здравия желаем, Ваше Сиятельство, министр обороны! — вырвалось из двух десятков глоток. Военные всё равно оставались военными, даже в отставке.
— Старшему доложить оперативную обстановку!
— На вверенном секретном объекте совершён прорыв. Появившаяся тварь классифицируется ориентировочно обитателем шестого-седьмого уровня изнанки. До прихода подкрепления позиции удерживались с целью защиты гражданского населения в количестве трёхсот душ. Погибших среди личного состава нет, среди гражданского населения — пятнадцать человек. Имеются стабилизированные тяжелораненные. Необходима срочная эвакуация. Также, среди личного состава есть добровольцы, не прошедшие присягу и не ограниченные клятвами о неразглашении, — Паук закончил доклад, внимательно отслеживая реакцию министра и периферийным зрением наблюдая, как прибывшие военные рассредоточиваются, оцепляя болото.
— Добровольцев отделить, клятву о неразглашении принять, — раздавал команды Орлов, которые тут же начали исполняться. — Раненых эвакуировать в полковой госпиталь. Гражданских отвести вне зоны работы артиллерии.
И вроде всё правильно говорил граф, вот только на душе у Паука кошки скребли. При работе артиллерии у новенького нет шансов.
— Дядь Данила, не надо артиллерию! Повремените, — высунулась из-за плеча девица из рода Подорожника. — Там один из наших у осьминога. Он даже бушевать уже перестал.
— Кто перестал: осьминог или военнопленный?
— Осьминог, Ваше Сиятельство! Совсем смирный стал, как к нему доброволец отправился.
Граф Орлов внимательно всматривался в девицу, но всё же произнёс с изумлением в голосе:
— Светлана, ты ли это?
— Я, — низко опустив голову, отвечала курсантка. — Только папеньке не говорите, — уже совсем тихо пробормотала она.
— Мне твой папенька голову открутит, — Орлов выругался по-военному кратко, сочно, не подбирая выражений, но приказ откорректировал.
Дыма меньше не стало, горели торфяники, отчего прибывшее подкрепление сначала нацепило платки на лицо, а затем и вовсе задействовали двух магов, которые осторожно попытались разогнать дым, чтобы рассмотреть область прорыва.
А посмотреть было на что. Посреди тлеющего болота на коленях стоял юноша в чёрной форме, из запястий которого кровавыми нитями ткалось полотно сдерживающей печати поверх прорыва. Осьминога уже не было, были лишь смертельно бледный маг и мерцающая красная гладь, переливающаяся в лучах заходящего солнца. Прорыв становился всё меньше, стягиваясь к центру, пока со свистом не захлопнулся.
В следующую секунду парень рухнул на землю.
Ох, как же я был неправ в своём самоуверенном хвастовстве. Оказалось, что печатник здесь и печатник у нас — это две совершенно разные вещи, вообще не имеющие друг к другу никакого отношения, кроме названия. В прошлой жизни я мог договориться с тварями изнанки или подчинить их себе с помощью магии крови, и мы вместе запечатывали прорывы. Я с человеческой стороны своей кровью, они с изнанки — своей. Такой вот кровный мир, дружба и пакт о ненападении получался.
В этом же мире печатник стабилизировал и отвязывал портал от мага-порталиста. Способность была высокооплачиваемая, и Миша надеялся на ней неплохо подзаработать. Но это никаким боком не могло мне сейчас помочь закрыть этот треклятый портал.
Оставлять щель между двумя мирами чревато хаосом, войнами и геноцидом, не говоря уже о двенадцати проклятых мною перед смертью судьях. С ними мне пока тягаться рановато, вот спадёт печать и тогда…
Я тряхнул головой, отбрасывая сладкие мысли о мести. Не время и не место.
Что же, придётся по-старинке. Силёнок у меня действительно маловато, но тут уж сколько есть.
Портал лежал на поверхности бывшего болота, а не висел в воздухе, как в воспоминаниях Михаила. Ну-с, где тут моя кровушка? Покусать себя пришлось изрядно, пока набежало нужное количество крови, а далее начался творческий процесс.
Вам когда-нибудь приходилось сдавать экзамен по совершенно незнакомому предмету, изучив поверхностно лишь методичку за полчаса до этого? Вот и я сейчас занимался подобным… творчеством.
Слизать методичку из прошлой жизни не вышло, уровень дара и сама реальность были разными, приходилось импровизировать, скорее полагаясь на интуицию, чем на заученные Михаилом и проверенные мною ритуалы. Кровь, повинуясь моим командам, едва заметной вязью покрывала площадь портала, словно тонкой плёнкой.
Н-да, Тильда не мелочилась, а мне теперь мучайся. Это ж литра полтора крови уже истратил, а портал всё тянул. Тем более приходилось вписывать в печать не только замыкающие конструкты, но и пропуск для осьминожки. А это уже многофункциональная система опознания «свой-чужой» выходила, в то время как кольцо государевых людей всё сужалось вокруг болота. Хорошо, хоть стрелять перестали и гранаты швырять.
Дым постепенно рассеивался, и уже очень скоро стало видно багровую кляксу площадью под тысячу квадратных метров и меня идиота-самоучку, бледного до синевы. Наконец, я почувствовал, как портал полностью накрыло щитом из мой крови.
Ткань мира медленно стягивалась в грубый шов, словно бесплатный хирург на войне скобами скреплял глубокие раны, не заботясь о красоте.
Вот сейчас каким-то особым взором, пульсирующим от недостатка крови внутри и обилия крови снаружи, я видел, как брешь, пробитая Тильдой, сужается. Метр за метром, сантиметр за сантиметром. Лишь бы получилось. Кровь закончилась, сила истаяла вместе с ней, а портал медленно зарастал, пока не схлопнулся со звучный свистом. Этого я уже не заметил, потому как банально хлопнулся в обморок.
Конец ознакомительного фрагмента.