Слуга Её Высочества

— Он дал мне это кольцо. — я вытащил из камзола перстень и положил на стол.

На комнату опустилось молчание. Я не спешил продолжать: врать, конечно, не буду, но и говорить без уточняющего вопроса — тоже. Что надо, пусть сама спросит.

— Неожиданно. — покачала головой герцогиня. — Все же ты смог меня удивить. За что он одарил тебя такой вещью?

— Господин Орен, — начал я аккуратно. — посчитал, что последние мои действия очень помогли ему.

— Какие именно? — впился в меня взгляд высокородной.

— Встреча у графини Кипар. — с тяжелым вздохом выдал я.

Вновь в комнате стало тихо. Я скучающим взглядом смотрел в окно с одним единственным желанием — быстрее свалить отсюда. Почему все хотят меня использовать? Вот и Орено тоже пытается сыграть меня в темную. Устал.

— Иронично. — подметила девушка, жестко усмехнувшись.

Я лишь пожал плечами на это и продолжил молчать. Разговор мне переставал нравиться от слова совсем. Если дочь герцога так среагировала, то это может значить только одно: ее пообещали кому-то в жены за политическую поддержку. Скорее всего, этот человек ей совсем не мил.

За окном потемнело. Надеюсь, сегодня я не попадусь своей госпоже под холодную горячую руку, как бы глупо это ни звучало. Не хочется, чтобы мне что-то отморозили. Больше всего я боялся за одну, самую болезненную, часть организма.

— Хит, — строго продолжила герцогиня. — ты же понимаешь, что за такую вещь должен быть благодарен моему отцу и обязан отплатить за это?

— С чего вдруг? — удивился в ответ. — Если я верно понял герцога, то я уже, — это слово я выделил интонацией. — заслужил подобный подарок.

Злость начала накатывать волнами, стараясь погрузить меня в пучину ярости. Однако, мой контроль взял верх, хотя для этого и пришлось приложить немало усилий. Поморщившись, я собрался уходить, потому хлопнул ладонями по коленям и хотел встать.

— Хиттон, — жалобно выдохнула высокородная, впервые вижу ее такой. — мне нужна твоя помощь. Прошу, не отказывай мне в этом!

— Да чем я могу помочь с замужеством? — взорвался я, вскакивая. — Это выбор Вашего отца, и Вы обязаны ему следовать!

— Замужеством? — удивилась девушка и от нее начало подниматься марево жара, однако, она быстро взяла себя в руки и грустно улыбнулась. — Ты не понял, что происходит. Хит, моего отца убили.

— В-в-в смысле? — я осел на стул, ошеломленный услышанным.

В голове что-то щелкнуло. Чувство неправильности, что терзало меня в последнее время, исчезло. Теперь все встало на свои места.

Прошло уже два года, как юный мастер загорелся идеей разобраться с тем непонятным чувством. Он прошел длинную дорогу, от никому не известного молодого парня, до настоящего специалиста, чьими навыками пользовались самые уважаемые воры.

Его осыпали монетами за простые поделки, которые в свое время он продавал за копейки. У него даже появилось собственное клеймо, которое он ставил на свои хитрые и ловкие изобретения. Все потому, что ему нравилось улучшать уже придуманное или подходить к проблеме с позиции полезности.

Да, они с матерью питались теперь намного лучше, но жили все там же. При всем своем заработке, очень много денег уходило на исследования. И вот, сидя за рабочим столом, молодой мужчина, а это уже был именно он, разглядывал последнее изобретение.

— Почему ты не работаешь? — со вздохом произнес мастер.

Он бросил взгляд на мать, что негромко храпела в углу. На ее лице был виден фингал от последнего избиения нового ухажера. Мужчина поморщился. Он знал, что больше этого хахаля женщина не встретит никогда. Его уже вообще никто не встретит, так как он стал новым подопытным. И вновь мастера постигла неудача.

Он сложил руки на столешнице и уставился на коробочку перед собой. Это гений его мысли. Золотое изделие представляло собой куб без крышки с длинной и шириной одной стороны в десять сантиметров.

На четырех внешних сторонах были надписи: ярость, спокойствие, игривость, уверенность. Внутри, по бокам: безумие, отрешенность, радость, восторг. На дне одиноко было выгравировано: милосердие. Если бы можно было заглянуть под коробку, то там каждый желающий прочитал бы: зависть.

Мужчина перевел взгляд на пухлую папку записей и начал ее листать. За это время он высоко поднялся в иерархии темного общества и даже сам уже пару раз проводил ритуалы. Он пользовался неподдельным уважением у коллег и завистью некоторых имбецилов.

Перелистывая свои выкладки, мастер хмыкнул. Он точно разобрался, что в момент смерти человек испытывает эмоции, они, одним большим скопом, выпадают из тела. Поймать этот эфир он не может. Зато, вполне реально взять кровь, которая хватает часть эмоциональной нагрузки и сохраняет в себе.

Его ловушка и предназначена для этого — разложить весь этот клубок на составляющие. Однако, пока ничего не выходило. Он уже использовал не только бедняков, но и благородных. Был даже один высокородный. Все не то.

— Эх. — вновь отчаялся мужчина и проткнул палец тонкой иглой, что лежала рядом.

Кровь, нехотя, закапала на дно его поделки. После чего он выпил ее, но ничего не произошло.

— Так не работает. — покачал головой мастер и вновь погрузился в свои мысли.

Без смерти, которая отправляет импульс, ничего не выйдет. Себя он убить не может, чтобы потом выпить. Должен быть другой путь. Где-то есть ошибка. Но где? Вновь он погрузился в свои выкладки и расчёты, пытаясь найти нестыковки.

Согласно его теории, все верно, однако, до сих пор его настигали только неудачи. Что же делать, чтобы изменить происходящее? На улице скоро начнется рассвет, сейчас самое темное время суток. Можно попробовать еще раз.

Мужчина встал, поправил пояс с оружием и кинул куб в карман.

— Сынок? — донеслось от кровати. — Ты куда?

— По делам, мам. — отозвался он негромко.

— Будь осторожнее. — сказала женщина сонно. — Того убийцу до сих пор не поймали.

— Не волнуйся. — хмыкнул мастер. — Я с друзьями.

Он вышел на улицу и отправился в бедный квартал. Возможно, стоит попробовать провернуть данный фокус не только ночью или с утра, а, например, в полдень. Этого он еще не делал. Однако, как зависит захват эмоций и время суток? Правда, попытка не пытка.

В трущобах всегда было много людей, что заканчивали свою жизнь так. Он нашел одного из них, что лежал под хламидой тряпок. Рядом никого не было.

— Спишь? — пнул он тело.