Страница 2 из 39
– Там и инновационный отдел будет, если тебе интересно, – наконец Оля раскрывает козырь, хотя нужды в этом нет – я уже явно не сбегу с мероприятия. – Знаешь, типа айтишники всякие, бородачи-умники. Прямо как тебе нравится.
– Откуда тебе знать, кто мне нравится?
– Оттуда, Тусь. Ты же любишь всяких умников-гениев. Вспомни хотя бы Макса…
– Перестань, – резко обрываю я. Этой темы мне точно касаться не хочется.
– Извини. Ну так вот, если заскучаешь на общем мероприятии, заглянешь туда – они там действительно прикольные штуки разрабатывают. Подцепишь какого-нибудь Илона Маска местного разлива. Из тех, которые предпочли не покорять Марс, а спасать Землю.
– Этот вариант мне нравится больше. Вот только ни с кем знакомиться я не собираюсь. Долго нам еще?
Оля смотрит на карту в телефоне. Я только сейчас замечаю огромные серьги – они качнулись в ее ушах при легком наклоне головы. Да уж, с моими простенькими «гвоздиками» и не сравнить. С другой стороны, я-то еду туда работать, а не мужские сердца покорять. Ну, так мне кажется…
Мы подъезжаем к большому центру, где в нашем городе обычно проводят самые масштабные мероприятия. Припарковаться негде: все заняла сельскохозяйственная техника, и у меня от сердца немного отлегло. Хотя бы тут будут крутые фото – это вам не картинная галерея. Какие-то бульдозеры, опрыскиватели, комбайны и прочие непонятные штуки возвышаются над людьми огромными великанами. Я сразу же убежала от подруги в сторону техники, чтобы сделать несколько кадров, пока солнце не спряталось за облаками.
Когда вернулась ко входу, Оли уже не было. Уже вошла, наверное. Ее работа посложнее моей – надо найти людей, достаточно разбирающихся в теме, но недостаточно занятых, чтобы отослать молодую журналистку куда подальше. Хотя хватит, наверное, даже мысленно называть ее молодой. Оля юна, но уже достаточно опытна, ее умение раздобыть нужную информацию и разговорить самого закрытого человека во вселенной оценил даже наш редактор.
Мне пришлось заходить в центр самой, регистрироваться на стойке ресепшн и получать свой бейджик.
– Наталья Крестова. Не Христова, – поправляю я человека, который распечатывал мне бейджик. Он тут же исправляется и выдает нужную бумажку, которую я вешаю на шею, после чего наконец могу войти.
Разочарование, которое настигло меня еще дома, наконец отступило. Техника стоит не только на улице, но и здесь: какие-то огромные, непонятно как затащенные в помещение машины, «аквариумы» с результатами различных экспериментов, даже электрическая проволока, которая не дает скоту сбегать с поля, – все это хоть от меня максимально далекое, но очень интересное.
Я погружаюсь в работу, фотографируя все что вижу. Очнулась, наверное, спустя час, когда Оля чуть ли не силой начала оттаскивать меня от левитрона – небольшая антигравитационная подушка, на которой прямо в воздухе парил горшочек с растением. Как я поняла, это не имеет никакой практической ценности, зато круто смотрится на стенде и привлекает внимание зевак.
– Давай же, там умные люди будут толкать речь, надо их хотя бы чуть-чуть заснять, – уговаривает подруга.
– Скукота! Посмотри, сколько здесь всего…
– Потом!
Мне пришлось поддаться на уговоры и идти в зал. Со сцены уже говорит кто-то, возвещая, как прекрасно селитра – или что там? – подходит в качестве удобрения.
– А тут можно, как на ютубе, пропустить рекламу? – тихо спрашиваю я, продвигаясь за Олей в передние ряды.
– Не ворчи! – веселится она и подталкивает меня ближе к сцене. Мда. Столько с ней ходим вместе, а она так и не выучила, что в упор фотографировать выступающих – не лучший вариант. Я прохожу вдоль рядов чуть назад, чтобы взять ракурс получше.
Пока мы шли к залу, я как-то на автомате спрятала своего Марка в чехол, боясь, чтобы в толпе никто не заехал локтем по объективу. Теперь приходится расчехлять, проверять, не заляпана ли линза…
– Спасибо предыдущему оратору, – доносится до сцены. – А сейчас я приглашаю выступить Сергея Сотникова, руководителя компании по разработке…
«Блаблабла». Тысячи имен за год с небольшим работы в газете перестали помещаться у меня в голове, как и информация, которая тонной лилась на ту же Ольгу – ей-то приходилось все впитывать, чтобы потом писать статьи. Я предпочитала концентрироваться на том, что мне интересно – если кто-то говорит о чем-то действительно вдохновляющем, я вовремя включаюсь, запоминаю интересные факты, но не имена – их слишком много. Жалкая попытка сэкономить память в моем не слишком мощном головном компьютере.
Я поднимаю взгляд на сцену. Что-то щелкнуло – оказалось, я случайно нажала кнопку затвора, и Марк затрещал – начал делать серию снимков пола. Я же тем временем пялюсь, как на сцену выходит мужчина…
Такое бывало со мной редко. Всего дважды за жизнь – один раз с моим верным Марком, второй раз – с Максом, который, как снимок, навсегда отпечатался в моем сердце, пока не разломал его на мелкие кусочки. И вот теперь – третий раз. Как его зовут? Что там сказала ведущая? Кажется, Сергей…
Довольно высокий, уверенный, статный. В кэжуал-костюме, который выглядит удивительно хорошо среди всех местных строгих «двоек» со строгими стрелками на брюках и пиджаках не по размеру – на Сергее костюм выглядит так, словно он в нем родился. Широкие плечи, на фоне которых ведущая кажется малюсенькой, как мышка. Аккуратная стрижка, каштановые волосы, которые лежат идеально и без всякого лака. Ямочка, каких почти не встретить у мужчин вживую – только у актеров. Но этот Сергей улыбается публике – и ямочка появляется, причем только на правой щеке. Прирожденная мужская красота. Довольно взрослый, точно не мой ровесник, но выглядит прекрасно.
– Девушка, он у вас сейчас взорвется, – шутит кто-то рядом со мной, указывая на Марка, и я наконец убираю палец с затвора. Успела сделать, наверное, примерно миллиард снимков, пока залюбовалась на сцену.
Сергей с легкой улыбкой берет у ведущей микрофон – при этом из-под рукава выглядывают серебряные часы, которые стоят, наверное, как моя годовая зарплата.
– Спасибо за приглашение, – говорит он бархатным голосом, и я понимаю: попала. Человек с таким голосом… – Моя компания занимается разработкой оборудования, которое должно облегчить труд многих хозяйств. Автоматизация – не то слово, которого нужно бояться в двадцать первом веке. Хотя оно напугало многих еще веке в семнадцатом, когда на смену ручному труду пришли великие и ужасные машины.
В зале раздается легкий одобрительный смех.
– Тысячи людей тогда остались без работы, и конечно, это привело к разным восстаниям. Не восстаниям машин, разумеется – это ждет нас впереди. – И вновь несколько ухмылок. – Об этом я и хочу поговорить сегодня. Не об автоматизации – а о последствиях, которые ждут нас с ее приходом. Мы запускаем учебную программу, которая…
– Тусь, ну ты сфотала или нет? – Оля незаметно приблизилась ко мне и, видимо, заметила, что я занята явно не работой. Проследила за взглядом. Узнала его. – О нет… Что, прямо сейчас?
Я перевожу взгляд на нее, но едва различаю светлое облачко ее волос.
– Что? Ты о чем?
– Я уже видела, как ты застывала в такой позе и с таким выражением. Алле, подруга, это тебе не какой-то там преподаватель Макс. Очнись! Птицы не нашего полета! Ты в курсе, кто это?
Ольга начала щелкать пальцами у меня перед лицом, заставляя окончательно проснуться.
– Что ты несешь? – Я оборачиваюсь. Несколько мужчин смотрят на нас – на этой выставке вообще кроме мужчин будто бы никого нет, словно женщинам вход запрещен, а мы как-то случайно проскользнули. – Я в порядке. Фотоаппарат настраивала.
Оля вздыхает, слушает Сергея несколько секунд и опять оборачивается ко мне.
– Попробовать уболтать его на интервью? Я что-нибудь спрошу, а ты…
– Да! – начинаю кивать я раньше, чем успеваю подумать. Вот, началось! Я так и знала: если память моей головы переполнится, остальной «компьютер» тоже начнет тупить. Вон, уже соглашаюсь раньше, чем понимаю вопрос.