Лея Леса

— Может, и так. А может и нет. Если бы вас страховало Перводрево? Как ты думаешь?

— Вы бы не пошли на это, — отрубил сын. Решительно, как ветку переломил.

Мирил кивнул.

Да, не пошли бы. Потому что Дерево и так теряло силы. Связка: даэрте — Перводрево — Королева вполне рабочая, но если одному из звеньев плохо?

Плохо и остальным. И рисковать вторым звеном в такой ситуации? Он бы не решился.

— Не пошли. Но помочь могли бы. Ладно, Ран, что сделано — то сделано. Что-то получилось, и это хорошо.

— А что мы теперь будем делать?

— Ждать, сынок. Разумеется, ждать.

— Чего?

— Королеву. Очень скоро она вернется.

Командор посмотрел на подчиненного.

— Вук, жучки установлены?

— Да, шеф.

— Они обязаны будут говорить между собой, и о девчонке в том числе. Если упустим… лучше самим в утилизатор.

Подчиненный был с этим полностью согласен.

Да, лучше тогда самим. Потому что Даэрте, как они называли планету по имени живущего на ней народа, была на контроле у Самого! А он добротой и любовью не отличался.

Так что следим, перехватываем, возвращаем девчонку и ищем секреты телепортации…

Им нужен контроль над планетой. И плевать, что об этом думают разные дикари!

Глава 4

Суббота прошла спокойно, к большому счастью Тани. Нет, она не обольщалась, ни Попов, ни Извольская не успокоятся.

Но — суббота.

День практики.

Одна группа, тридцать шесть человек, разбивается на три подгруппы по двенадцать человек, и отправляются на практику по больницам. По отделениям.

Помогать.

Где именно? А где скажут! Будешь выносить судна, мыть полы, таскать штативы с капельницами, заполнять документацию в обычном или электронном виде, сидеть на посту для мелких поручений…

Список велик. И студенты сами для себя выбирают, чем хотят заниматься. Вот Таня сразу попросилась в процедурную. Получила кивок медсестры и отправилась работать.

Делать внутримышечные, внутривенные… а как еще руку набивать? Да, это не слишком хорошо по отношению к больным, но рука у Тани легкая, а тут еще и под присмотром врача или медсестры. А потом она уколами подработает, на дому.

В поликлинике обычно не допросишься, то у них персонала не хватает, то желания нет, вот и складывается круг клиентуры. Тут ее посоветовали, там телефон шепнули, прибежит девочка, все сделает, быстро и аккуратно… и недорого.

Так и получалось. И набегало кое-какое подспорье к бабушкиной пенсии. Но Барск большой, а дальше начинается самое интересное. Если на такси ездить, считай, только зря прокатаешься. Сколько заработаешь, столько и потратишь. На автобусах — да, единый проездной есть. Так обходится намного дешевле, но ты их еще дождись! Приложение-то скачать можно, но количество автобусов на маршруте от этого не поменяется. Увы.

Поэтому начинаем крутить по времени — городу — траекториям… и все равно домой возвращаешься уже к ночи, усталая и измотанная.

Не всегда ж внутримышечные или внутривенные! Таня и капельницы ставит. А это — время.

Это не минута, это до часа надо сидеть рядом с человеком, а то и побольше… это хорошо оплачивается, но время, время… она тратит его с пользой и сидит, учит конспекты, пациенты относятся к этому с пониманием. Но домой-то от этого быстрее не попадешь!

А еще уколы делаются обычно вечером.

Ладно, вот сейчас она удерет с практики и поедет с Салеей в лес. Пусть уж…

Сейчас отпросится, потом отработает. Или вообще, потихоньку договорится, чтобы ее отметили — и не отрабатывать. В следующий раз подольше на практике побудет.

И Таня решительно отправилась к врачу. Отпрашиваться.

В простом льняном платьишке и короткой Таниной куртке Салея была похожа на человека. А зеленые волосы?

И что?

И не такое бывает!

Таня специально прикупила в киоске кучу цветных резиночек, и перетянула зеленые локоны в нескольких местах. Типа, это прическа, так задумано…

Хиппи?

А чего только не встречается в наше-то время. И малиновые волосы, и лиловые, и дреды, и прочее… Салея выглядела привычным элементом жизни.

Когда еще и побеситься, как не в молодости? Не в девяносто же лет? Волосы покрасить, временных татуировок хной наделать, уши восемь раз проколоть, какие-нибудь экзотические шмотки поносить?

Держалась она тоже молодцом, рядом с Таней шла спокойно, правда, руку девушки сжимала крепко-крепко, боясь потеряться. На всякий случай Таня перед выходом сунула ей в карман записку. И показала — мол, сюда. Адрес. Дом.

Назовешься иностранкой, попросишь довезти… вот записка, вот деньги…

Ах, как же тяжело было бы понять друг друга без роликов из интернета. А так Салея уже и самые простые слова могла произносить по-русски.

Да, нет, вода, еда, кот, собака, все названия мебели, пищи, цветов и деревьев… Таня только завистливо вздыхала.

Вот память!

В меде зубрежки, как песка на пляже. А у Леи, похоже, эйдетическая память, она один раз увидит — и запоминает намертво.

Завидно, знаете ли…

Просто — завидно!

В автобус Салея тоже села без возражений. И смотрела большими глазами на технику, на деревья, на людей… девушки выпрыгнули на конечной остановке.

— Лес, — выдохнула Салея.

Теперь уже она тянула Таню вперед, словно рвалась к чему-то, а Таня послушно шла за ней, и не сразу уловила это изменение…

Вот вроде бы окружал их пригородный лесок, который, будем честны, и вытоптан, и изрядно дачниками-туристами-отдыхающими загажен, и прорежен, и…

И буквально на глазах все меняется.

Взметнулись высоченные дубы, кедры, остро запахло разогретой хвоей, зацокала наверху белка…

Шаг, еще один… и поляна.

Вот почему-то на поляну Таня выйти не решилась. Ей показалось, что нельзя… неуместно как-то будет. Неправильно.

Поляна была… странной.

Ровная, круглая, словно колесо, заросшая мягкой даже на вид, шелковистой травой с какими-то незнакомыми Тане белыми цветочками… откуда такие? Соцветие как у одуванчика, но вместо тычинок цветочки… красиво, конечно. Но как сделать шаг — и нарушить это совершенство?

Нет, нельзя…

А вот Салея сомнений не испытывала. Куртка, стесняющая движения, упала на траву, печально пошевелили шнурками старые кроссовки, девушка сделала шаг вперед… и Таня поежилась.

Под босыми ногами Салеи не гнулись тонкие травяные стебельки. Вообще не гнулись… она словно скользила по верхушкам цветов… люди так не умеют.

Она — не человек. Почему-то здесь это осознавалось без лишних эмоций. Ну, не человек. Но не крокодил же?

А кто тогда?

Впрочем, ответа долго ждать не пришлось.

Салея ликующим жестом вскинула вверх руки — и с неба хлынул поток расплавленного солнечного света. Залил девушку, полянку, кедры вокруг… это было настолько красиво — могучие древесные исполины, зелень травы и хвои, белые цветы женьшеня — и девушка посреди поляны.

Сейчас простенькое льняное платье Салеи казалось церемониальным одеянием.

Жаль, длилось это недолго.

— Лея, — едва вымолвила Таня дрожащими губами.

Из-за деревьев медленно выходил гигантский бурый медведь.

Гризли?

Черные медведи? Полярные? Пещерные?

Этот гигант заткнул бы за пояс всех оптом, еще бы и уселся сверху. Даже так, на четвереньках, он был почти два метра в холке. И… от такого не убежишь. Остается только принять свою судьбу?

Или… это не просто так медведь?

Маленькие медвежьи глазки были подозрительно… разумными? Не человеческими, нет, они оставались медвежьими, золотисто-карими, но в них светился разум.

Зверь дошел до Салеи — и улегся перед ней мохнатым ковриком. Девушка потрепала его за ухом.

Животное открыло пасть.

Блеснули клыки, от вида которых в ужасе скончался бы саблезубый тигр. И Салея медленно наколола ладонь об один из клыков, проговаривая что-то на своем певучем языке.