Страница 20 из 75
Глава 102
Санкт-Петербург, родильный госпиталь Пресвятой Девы Марии, общее отделение, 19:12.
Понаблюдав в окно за тем, как покинувшая нас тетушка выходит из здания, я обернулся на расслабленно сидящую в кресле-бержер матушку, переведенную сегодня в эту VIP палату общего отделения из отделения боксированного, а значит, ее скоро уже отправят восвояси.
Или не отправят, если она сама того не захочет.
Остается еще несколько месяцев до того дня, когда она наконец-то разрешится от бремени (вот уж действительно наконец-то, а то мне начинает казаться, будто бы в «положении» она уже целую вечность и еще столько же останется в нем) и я, слава Тебе, Господи, смогу скрыться от назойливого внимания посторонних в глубоком Семейном «омуте», ибо одномоментно с рождением братца «акции» мои резко «уйдут вниз».
— Мама, но, по-моему, это же с самого начала было очевидно… — я кивнул на документ, лежащий на столике, расторгающий помолвку Кайи и Александра. — Вот только я не могу взять в толк, зачем? Зачем деду нужен был весь этот балаган? Чтобы меня как следует в грязи извалять⁈
— Нет, милая моя, для тебя в итоге это определенно стало полнейшей неожиданностью. — возразила маман, кушающая мороженое, зачерпывая его ложечкой из вазочки. — Что же до ответа на вопрос: «зачем?»…
Она пожала плечами.
— У твоего деда действительно феноменальная память. Была таковой. Раньше. А также планов громадье. Он никогда не доверял то, о чем думал и чего действительно желал добиться в итоге ни своим детям, ни бумаге, ни тем более…
Она кивнула на мой видеофон.
— Он посвящал лишь в то, что касалось непосредственно ведения дел, причем даже не на слишком большую «глубину» планирования. Твой дед не ладит со старым графом Блумфельдтом уже долгие годы и нам остается лишь догадываться о том, чего в итоге он желал добиться, ведь его теперь не особенно спросишь. Но это и не важно…
— Но подобное же ставит под угрозу главное из дел Семьи! Огромный заказ от министерства Войны, не забыла⁈ Ведь я была, как утверждается, частью устной договоренности! Старый граф представляет не себя лично, а министерство Войны, то есть государство в целом и Государя в частности. Каким образом предполагается иметь дела с государством, если вместо железобетонной надежности, оно ведет себя словно бы взбалмошная барышня? Сегодня «хочу», а завтра уже «не хочу». Да еще и по какой причине… Как в подобных условиях возможно что-либо планировать? Да и разве это по-дворянски нарушать данное слово…?
— С твоими кузинами разговаривать гораздо проще… — маман театрально закатила глаза, ленивым движением поставив затем вазочку на стол. — Ты чересчур много прочла о благородных рыцарях и дамах прошлого, и вообразила, будто бы теперь все так же. Но «так же» не было ни тогда, это все красивые сказки, ни, тем более, теперь. Или сумеешь заставить другую сторону исполнять устную договоренность, да и письменную тоже, или…
— Мам…! — перебил я приемную родительницу, добавив голосу экспрессии. — А я⁈ Что теперь будет со мной⁈ Или…это не так уж важно⁈
— Не истери. — она чуточку поморщилась. — Тем более, столь наигранно.
— Почему наигранно? — мне и впрямь стало интересно, как она это поняла, учитывая и способствующие девичьим истерикам обстоятельства, и то, что моя игра вряд ли плоха.
— Мне скучно беседовать на эту тему. — отбоярилась та.
— И все-таки, мам. Очень любопытно… — настоял я.
На лице Жени проявилось неудовольствие, однако…
— В твоей медицинской карте указано, что тебе свойственна некоторая эмоциональная…нейтральность. В общем! — она, снова увильнув от прямого ответа, слегка махнула рукой, закрывая тему. — Если так случится…если…что твоя помолвка действительно сорвется, то…
Она замолкла, подбирая нужные слова.
— А предложение графа Блумфельдта «на которое невозможно согласиться»? — поинтересовался я.
— Кайа, он гидроцефал «незнатного» происхождения. Неужто хочешь себе такого муженька? — вопросом на вопрос ответила та и, не дождавшись от меня ответа, продолжила. — В конце концов, последнее слово останется за твоим отцом, но я практически уверена, что он не согласится на замену, тем более такую. Однако, как бы события в будущем ни развивались, Семья тебя не оставит…
Учитывая уже произошедшее, мне стоило немалого труда сдержать усмешку.
—…ведь всякий род, разделившийся сам в себе, не устоит. Особенно актуально это в нынешние неспокойные времена.
И, прежде чем подобное заявление вызвало во мне реакцию (причем бурную), ее мысли перепрыгнули на другую тему.
— Помнится, я говорила, что тебе необходимо начинать изучать политику. И что этим займусь я лично. Как раз самое время начать! Расскажу-ка я тебе, милая моя, одну сказочку…
В этот момент официантки, прибывшие из ресторана гостиницы, постучавшись и получив разрешение войти, вкатили тележку с легким ужином и принялись сервировать стол.
Когда они, закончив и пожелав нам: «bon appétit», покинули помещение, а мы уселись за стол, расположенный возле окна, Женя…
— Представь, милая моя, что ты принцесса сказочного королевства…
Я издал смешок.
— А мне этого и представлять не нужно, я, итак, принцесса. Оружейная. И тяжеломашиностроительная. Да и мир наш, мам, прямо жуть какой сказочный…
—…и вот, в один прекрасный день… — продолжила она, аккуратно разрезая кусочек обалденно пахнущей красной рыбы и не обращая внимания на мою реплику, — ты решила прогуляться на подаренной отцом кобылке к…
Тут она запнулась.
— Неважно! Из одного своего замка в другой! Решено — сделано, и ты, в сопровождении служанок и рыцарей, уже скачешь по тропе через живописный горный перевал. И тут, бац!
Она резко хлопнула в ладоши, отчего я едва не подавился, зайдясь в кашле.
— В один момент небо заволокли жуткие тучи, начались сильнейшая гроза и невообразимый ливень! Такой, которого никто из вас не видел никогда ранее! А ведь королевский предсказатель перед твоим отъездом обещал солнечную погоду! И вы, мокрые до нитки и злые, едете дальше, видя впереди себя разве что на пару шагов. Едете, не замечая того, что…
— Сошел сель? — вставил я «5 копеек» с довольным выражением на физиономии оттого, что словно бы сделал «спойлер» для тех, кто «не читал», а затем отправил в рот ложку с йогуртом.