Страница 8 из 102
— Простите. На руднике он вел себя аналогично, но при этом свидетели отмечали его деловую хватку и то, что он в течение нескольких дней стал хорошим охотником. В итоге полностью забросил добычу руды, переключившись на монстров. Отмечают, что первые два-три дня Ростендрикс часто умирал, а затем смерти прекратились, более не было ни одной. Смотрим далее: игроки отряда, в котором качалась NurseLady, отмечают ее высокие способности в управлении своим персонажем, оценке ситуации, грамотный выбор первоочередных целей лечения, умение выживать при атаке монстров и прочее. Один из игроков отряда качался заново, удалив своего первого персонажа по личным причинам. Он хвалил NurseLady громче всех. Отмечу, что его первый персонаж был девяносто восьмого уровня, то есть игрок достаточно опытный, чтобы отличить профана от профи. Он подозревает, что NurseLady тоже не первый персонаж хозяйки и у нее имеется серьезный опыт. Причем опыт игры именно персонажами поддержки: лечит, баффы накладывает и прочее. А на руднике Ростендрикс был некромантом или схожим классом: использовал для охоты поднятых существ. Все это можно объяснить, если предположить, что хозяин аккаунта не лишен актерского таланта, или прошел специальную подготовку. А может просто умеет талантливо притворяться кем угодно. Также — перед нами никакой не нуб, а, без сомнения, игрок, имеющий опыт игры на персонажах самых разных специализаций. Но если предположить, что имеет место специальная подготовка, то получают объяснение некоторые странности, никак не связанные с игровыми действиями.
— Какие это? — напрягся Лебович.
— Та же ситуация в дата-центре. Мы потеряли искин который отвечал за создание новых персонажей и дублировал авторизацию старых. Причем потеряли странно: функцию создание персонажей восстановили лишь на следующий день, а все остальное при этом работало, что до сих пор не могут объяснить. В частности, тот же искин контролировал сотни ключевых НПС, и они как функционировали, так и продолжают функционировать, ни одного критического боя не зафиксировали. Никакого перенаправления мощностей на оставшиеся искины тройки тоже не отмечено. Также на него были завязаны функция управления погодой в секторе, но…
Лебович перебил:
— Мы это уже поняли. Но нам непонятно, как специальная подготовка игрока связана с проблемой потери искина?
— Если предположить существование заговора, или некой неизвестной нам силы, которая стоит за этим игроком, то все можно объяснить внешним вмешательством.
— То есть?
— То есть мы имеем дело с организацией, которая эффективно действует как в игре, так и в реале. Искин — это ее рук дело. Ведь потеряв его, мы потеряли всякую возможность контроля над созданными под его управлением персонажами. Как это исправить — мы не знаем, ведь помимо потери искина были уничтожены базы с резервными данными, что уж точно нельзя объяснить совпадением. Более того: даже бумажные носители пропали, по этому поводу до сих пор проводится внутреннее расследование. Личность Ростендрикса смогли установить лишь благодаря его заявлению о согласии на раскрытие данных аккаунта третьим лицам — его юристам. Искин не имел отношения к этой бюрократии, информация прошла мимо него, по совершенно другим каналам, и только потому, наверное, сохранилась. Кто-то очень настойчиво хотел скрыть хозяина персонажа, или заставить нас подумать это, других объяснений я не нахожу. Хороший повод для диверсии против проекта, но никто пока не доказал, что дело именно в ней, да и слишком уж мелко и запутанно для столь банальной операции. К тому же зачем он оставлял бумажное заявление, если хотел спрятаться? Ведь это такой явный след, что из-за него все прочие меры оказались неэффективными. Если кто-то играет против нас, мне пока что непонятен смысл его игры. Слишком уж все как-то неправильно…
— А как у него получаются такие чудеса в игре? — спросил Грей.
Коди пожал плечами:
— Я не знаю. Могу предположить, что он, или они, обнаружили уязвимость, или даже несколько, и сейчас их используют с неизвестными целями.
— Благодарю, Коди, прекрасная работа, — озадаченно произнес Лебович и кивнул Брауну.
Тот, поднявшись, кивнул в ответ:
— Коди, нам пора назад.
Едва за парочкой закрылась дверь, как Лебович буркнул:
— Кто-нибудь вообще что-нибудь понял?
— Кому это было надо? — синхронно с ним произнес Грей.
Коулман скептически усмехнулся:
— Вы сейчас о заговоре тех самых таинственных и непредсказуемых сил? Но это ведь всего лишь версия клерка с низким допуском. Дотошный, признаю, но он и десятой части не знает, а делает столь громкие выводы.
— Не такой уж низкий у него допуск, раз имеет доступ к личным данным игроков, — возразил на это Лебович.
— Да я уже понял, что парень он способный. Но вы же понимаете, о каких допусках идет речь, если даже Брауна с нами сейчас нет. Лебович, вы из нас лучше всех знакомы с игрой, со всеми ее тонкостями. Что скажите?
— Ничего не скажу. Потому что ничего не понял.
— А все же?
— Вы слышали, что рассказывал этот пухлый пончик? С той тощей девчонкой, или кто там в ее цифровом теле, нет связи, она не определяется. То же самое было с Ростун… Ростан… Ростендриксом, мать его! Что за идиот придумал давать нищим нубам такие дурацкие имена⁈ Язык можно сломать! И вот вам, кстати, еще новость: несколько часов назад начались те же возмущения ауры мира, которые мы засекли после его подвигов. Они уже было начали затихать, но сейчас опять бурлят как прежде. Очень схожие процессы.
— Не понимаю: что за аура мира? — спросил Коулман.
— Грей, объясните, я пока налью воды, пересохло в горле.
Первый директор подбирал слова тщательно и говорил очень неспешно:
— При создании Второго Мира разработчики пытались совместить несовместимое: надежность и высочайшую стабильность с непредсказуемой изменчивостью и отсутствием возможности ручного контроля. Последнее важно, сами знаете для чего, а отсутствие возможности вмешательства в игровой процесс со стороны администрации — это версия для игрового сообщества. Управлением занимаются исключительно интеллектуальная компьютерная система, или, говоря проще: набор искинов — искусственных интеллектов.
Коулман кивнул:
— Да, я знаю, что мир отдан компьютерам, и мы не можем вносить в него что-то новое. Вообще момент ручного вмешательства исключен.