Страница 10 из 102
— Это просто Грей не мастер объяснять. Много слов, мало толку. Власть над игровым миром делят две силы: аура и Мистер Суматоха. Первую у нас не уважают, и пишут с маленькой буквы, потому как она шестерка без пары против каре из тузов. Вот возьмем низовую ячейку. Это тройка простеньких искинов, из тех, которые у военных управляют танками и броневиками. У нас она присматривает за порядком на своей территории. В лесу упало дерево — это уже не повернуть назад благодаря тройке, ведь приказ на падение отдает она. Даже если террористы взорвут дата-центр, дерево останется лежать, потому что гибель одного искина ничего не решит, а два других располагаются в своих дата-центрах. Уничтожение всех трех должно произойти одновременно, спустя секунду-другую после падения дерева, пока данные не уйдут в центральную тройку и далее. Падение дерева — это изменение стабильности мира. Событие немасштабное, но даже оно вызывает возмущение ауры: от кластера к кластеру проходит информация, мир как бы перезаписывается, и в этом новом мире дерево уже не растет, а лежит. Абсолютно все изменения, даже самые мелкие, отслеживает Мистер Суматоха. Он у нас противоречивая личность, и вот в чем его противоречивость. Есть определенная градация интенсивности возмущений ауры. При низкой интенсивности Суматоха дремлет. При средней он поднимает веки, начинает зевать, и бросать косые взгляды на происходящее. При изменениях выше среднего есть три варианта развития ситуации: наш Мистер не будет ни во что вмешиваться, или вмешается двумя способами. В первом возмущения ауры будут упорядочены, или даже усилены, став, в итоге, обыденной частью мира. Во втором он примет меры к их сглаживанию. И в том и во втором случае он вмешается в работу сети, но не в мелочи вроде упавших деревьев, а во все, что относится к глобальному возмущению.
— Пример хороший могу привести, — вмешался Грей. — В горах произошел сход селя по естественным причинам, непредсказуемо, а не как запланированное игровое событие. Просто разработчики не учли такую вероятность. Допустим, создали озеро, но не просчитали пропускную способность водостока и прочность естественной плотины. Мир сложен, все предусмотреть невозможно. Поток камней и грязи устремился вниз, угрожая снести пару городов и дюжину деревень. Надсеть может позволить произойти этому событию, а затем ввести правило, при котором такие сели начнут сходить регулярно. Таким образом, участок мира станет непригодным для какой-либо хозяйственной деятельности. Со временем сход селей перестанет относиться к необычным событиям, ими начнет управлять низовая сеть, он станет стандартной частью мира. При втором способе надсеть остановит сель на полдороги. Пример: в ущелье вдруг возникнет провал, куда хлынет вся грязь, уйдет под землю до последней капли, ничего не успев разрушить. Так вот: никто не может управлять решениями надсети. Такова механика мира. Если аура возмущена, жди Мистера Суматоху. Он что угодно может отчебучить. Провинция Ралия, где объявился этот игрок, используется нами сами знаете для каких дел. Любое вмешательство надсети может нам помешать, и мы с этим ничего не сможем поделать. Мы не знаем, что она предпримет. Мы сами по себе возмущение, а тут еще это…
— Неужели все дело в одном игроке? — удивился Коулман.
Ответил Лебович:
— Любой новый героический подвиг отражается на всей ауре. Искины дружно вносят игрока в свои личные базы, пересчитывают награды за повторение подвига, резервируют клановые бонусы под достижение, вводят другие, еще не открытые достижения, давая возможность другим игрокам совершить какой-либо подвиг впервые в истории проекта, согласно правилу, по которому каждый должен иметь шанс. В этот процесс вовлекается вся сеть — это не локальное упавшее дерево, а глобальное событие, отражающееся на множестве механизмов мира. А наш загадочный нуб в один миг стал и героем и легендой, причем несколько раз. К тому же упоминание богов — это нечто свеженькое, ни разу не слыханное. Очень похоже на вмешательство Суматохи. Он ведь единственный, кто может вводить в мир значимые новшества, так почему бы ему не придумать богов? А это уже удар по истории мира, полная переделка основ. Я уже не говорю про вероятность смены пола — это ведь считалось невозможным, но проблемный игрок изменил правило, что не могло не отразиться на низовой сети.
— То есть, о маскировке не может быть и речи?
— Коди меня убедил — это и правда была девушка. Но есть еще вариант. Что мы вообще знаем о Ростовцеве? То, что он запертый в реанимационную капсулу кусок ни на что не годного мяса, валяющийся в госпитале. А если аккаунтом управляет не он?
— Это ведь невозможно.
— До Ростовцева много чего считалось невозможным, а теперь аура бурлит будто перегретый паровой котел. То, чем мы занимаемся в Ралии, надсеть, скажем так: не одобряет. Это ведь непредусмотренный стандартной картиной мира процесс, он тоже вызывает возмущение. И в любой момент Мистер Суматоха может принять меры уже против нас, реагируя исключительно на наши действия. Ростовцев бросил камень в воду, но и от нас расходятся круги. И чем больше возмущений в ауре, тем выше вероятность его вмешательства, и тем они масштабнее. Не удивлюсь, если прямо сейчас он готовит обновление, после которой в Ралии не останется ничего живого, после чего мы уже ничего не сможем там сделать. А это потеря сил и средств, да и про время не стоит забывать.
— Начинаю понимать… Мистер Суматоха — здорово придумано. Я так понимаю, сейчас он занят чем-то, что усугубляет ситуацию? Пошел на обострение?
— Похоже на то. Очень может быть, что он спровоцировал повторение действий, с которых все началось. Или его заставили спровоцировать неизвестным нам способом. Мы отслеживаем реакцию надсети, все очень похоже на первый раз.
— А хоть приблизительно предугадать действия надсети можете?
— Увы…
— Надо договориться с этим игроком. И как можно быстрее. Мы слишком много вложили в Ралию, чтобы рисковать.
— Как связаться с тем, кто этого так сильно не желает?
— Плохо работали. Какие-то «джапы» сумели больше.