Страница 75 из 82
Глава 25
— Санёк, я всё сделал, — с поклоном сказал мне Рорр.
— Что именно? — я непонимающе посмотрел на воина.
— Я убил Катранду. Сейчас…
— Что⁈ — опешил я, перебив говорившего. — На кой хрен, Рорр?
Тут уже он посмотрел на меня с долей растерянности.
— Но как же… только так можно спасти её от клятвы верности Нимиссе, — забормотал он. — Как это случилось со мной. Госпожа Настя вернула свои силы и может оживить её. Я уже у неё это узнал.
Я сплюнул под ноги, открыл рот, собираясь высказать всё то, что думаю о его грёбаной инициативе, но в итоге только махнул рукой.
— Пошли, херов спасатель.
Рядом с телом дроудесы уже стояла Настя. На её лице была скорбь. Неподалёку находилась Нимисса. За несколько прошедших с её пленения дней рабский ошейник почти полностью сковал волю девушки. Почти — так как нет-нет, а она находила силы, чтобы взбрыкнуть. Всё-таки, золотой ранг и уровень за полсотни сказывается. Из-за чего девушка продолжала ходить связанной и с кляпом-шариком во рту. Освобождали её несколько раз в сутки, чтобы могла поесть, умыться и сделать кое-какие личные дела. Старую одежду ей не вернули. Но и голой девушка не ходила. Её обрядили в недорогую тунику из белёного холста с подолом до середины бёдер. На ноги дали сандалии с толстой кожаной подошвой и двумя тонкими ремешками для удержания стопы.
За ней присматривала Каллиса и Ася. Одна охранница мощная, но как все феи без царя в голове. Вторая низкоуровневая, зато въедливая, внимательная и жёсткая. В таком коллективе у Нимиссы не будет и шанса не то что сбежать, но и просто сотворить что-то нехорошее.
Свою подружку Рорр убил одним сильным ударом стилета в ухо. Если не знать, то можно подумать, что та продолжает спать тяжёлым коматозным сном, из которого её так и не вывели. Лишь тонкая струйка крови, вытекшая уз уха и пробежавшая по шее за воротник, сообщает, что дело не чисто.
— Санёк, позволь вернуть эту несчастную к жизни. Сейчас я могу это сделать. Силы вернулись ко мне, — обратилась ко мне ангелесса, когда я остановился рядом с мёртвым телом.
— Делай, — коротко ответил я.
Как и в прошлый раз Насте хватило нескольких минут, чтобы отыскать душу ассасинши и вернуть ту в родное тело. Ошарашенная событиями девушка, которая, скорее всего, не заметила нескольких дней комы и всё ещё находилась под впечатлением воспоминаний боя с Алисой и своим боевым товарищем, попала в руки Рорра. В первую секунду она было отшатнулась от него и машинально потянулась к отсутствующему оружию. Но потом увидела меня, ангела, свою старую хозяйку, пребывавшую не в самом лицеприятном виде и замерла, разумно решив сначала всё оценить, а потом уже действовать по обстановке. Разговор с Рорром занял у неё чуть больше трёх минут, после чего она поднялась с земли, дошла до меня и рухнула на одно колено со смиренно опущенной головой.
— Господин, примите мою душу и жизнь вместе с клятвой служить вам до конца моих дней, — сказала она.
Первой среагировала Нимисса.
— Арр-ргах, м-м-м-м! — замычала и задёргалась дроудесса. она попыталась шагнуть вперёд, но была схвачена за волосы Каллисой и жёстко осажена. Боевая горничная с такой силой дёрнула за косу пленницу назад, что та не удержалась на ногах и упала на колени. Каллисе доставляло огромное удовольствие так поступать со взбрыкивающей рабыней. После предательства графини Мораз горничная со своими подружками заимела сильнейшую ненависть к высшим аристократкам. Сейчас она сливала её на Нимиссу. И меня всё это устраивало. Не приходилось всё и вся самостоятельно контролировать.
Катранда же даже не обратила внимание на эту короткую экзекуцию. Она оставалась в коленопреклонённом положении с опущенной головой, ожидая моего решения.
— Держи контракт. Если хочешь быть со мной, то подпиши его, — я достал из инвентаря пергамент, сделал несколько коротких записей и протянул тот девушке.
Катранда не вставая с колен быстро приняла у меня контракт с магическим писчим пером и, не читая, подписала его, поставила аурную отметку, после чего вернула документ обратно.
— Рорр, теперь она под твоим началом. Бери её и введи в курс всех дел, — приказал я воину дроу.
— Слушаюсь, Санёк.
Когда оба новых вассала уходили от меня, то я заметил, как Катранда бросила на меня странный взгляд. Он был полон растерянности, сожаления, опаски и… обожания. Кажется, мой приказ Рорру взять над ней шефство ей не понравился, но противиться ему она не стала. В прежние времена я бы надулся от гордости, что такая женщина от меня тащится. А сейчас мне было всё равно. Слишком многие побывали в моей постели. Всякие-разные, прямо как поётся в одной песне: чёрные, белые, красные. И дворянки, и бесправные рабыни, и служанки, и воительницы с авантюристками. Так что, отменять своё указание и тащить ассасиншу в карету, чтобы там разложить её на лавке и как следует отжарить я даже не подумал. Если Рорр хочет, то пусть этим и занимается.
К полудню этого дня наш отряд достиг большой реки, на другом берегу которой заканчивалась территория, которую кошмарят пробудившиеся Сеятели Скверны. Народу возле паромной переправы собралось столько, сколько не во всяком городе проживает. Тысяч десять точно было. Из-за отсутствия нужного количества лодок и невозможности многих переправить с их помощью своё имущество появились мелкие палаточные городки. В них люди ждали свою очередь. Два парома курсировали с берега до берега без отдыха. Менялись только экипажи, когда у тех заканчивались силы.
После встречи с отрядом Нимиссы я вновь стал практиковать призыв паладинов и Королев, наплевав на фанатиков. Если что, то натравлю на них Настюху. Пусть она им промоет бошки своими ангельскими нотациями. Да и далеко мы уже отъехали. И сейчас благодаря присутствию внушающих страх и уважение латников толпа перед нашей группой расступалась без каких-либо понуканий.
Нам повезло застать паромы на нашем берегу. Сейчас на них торопливо грузили свои товары купцы. Два десятка воинов останавливали толпу, которая рвалась на речной транспорт. Стражники не сдерживали себя, награждая тумаками и ударами копейных древков самых настырных. Некоторые после таких наград падали без сознания на землю, оказываясь под ногами толпы. Ещё один десяток бойцов распределился по паромам и следил за погрузкой купеческого добра и за экипажем.