В жены поневоле

Черт…

Я было хотела возразить, но поняла, что только хуже этим сделаю, навлеку на себя подозрения. Кирилл ясно выразился, что никто не помешает нам уйти завтра. Даже его мать.

- А я все думала, когда же вы изъявите такое желание, - саркастично ухмыльнулась.

- Спишу твою дерзость на гормоны, - хмурится женщина. – Не считай, что мне плевать на своего сына. Просто я не хотела его нервировать своим присутствием. Я понимаю, что он в обиде на всех нас.

- Есть за что. Вам это наследство дороже всего.

- Не дороже всего. Просто мы идем к своей цели.

- Не взирая ни на что, надо добавить. Идете по головам, по трупам, если нужно…

- Ульяна… - прошипела мама. – Не надо. Зачем ты так?.. Не усугубляй свое положение.

- Я иду наверх.

Не могу это слушать. У меня от нервов уже покалывать в животе начинает.

- Я с тобой! – говорит мама.

- Нет. Я не хочу с тобой говорить. Оставьте меня в покое. Я иду отдыхать, - держась за живот, следую к лестнице.

Мама приходит в мою комнату через минуту, только я успела устроиться посидеть на кровати, чтобы успокоиться.

- Я просила тебя оставить меня!

- Не надо так, Ульяна! Я твоя мама…

- Вы с отцом продали меня. Сейчас я нахожусь у своих хозяев.

- Ульяна… что ты… такое говоришь… - плачет мама до боли искренне. – Я тебя не продавала. Нам всем нужна была…

- Моя помощь. Я знаю, - усмехаюсь. – Я помогла. Больше говорить не о чем.

- Ты и сестру видеть не хочешь? Кристина спрашивала о тебе.

- Кристину мне просто жаль. Вы и ее используете, даже не сомневаюсь. Вопрос в том: когда.

- Перестань, Ульяна! – подбегает мама к кровати. – Ты не справедлива к нам! Дело было не только в бизнесе твоего отца. У него было и есть - много врагов. Если бы они узнали, что мы разорились…

- Хватит! Я не хочу все это слушать! Выйди из комнаты! Оставь меня в покое! И никогда сюда больше не приходи! – подрываюсь с кровати. - Ну же, уходи! Или ты что хочешь, чтобы я перенервничала и скинула? Ты этого хочешь?!

Мама в испуге пошатнулась на каблуках, всхлипнула, и все же помчалась на выход.

Она пришла сюда за успокоением для себя, и только. Эти люди ничуть не раскаиваются за то, что заставили меня пережить.

***

Близилось время поездки. Я рассчитывала, что у Ксении поменяются планы за сутки, но она к несчастью оказалась пунктуальной. Была уже готова. Мы встретились в холле.

- А я уже собиралась ехать без тебя, - надменно протянула женщина. Теперь она меня ненавидит, ведь я не прыгаю перед ней на задних лапках. Хамлю и грублю.

- Я готова, - отвечаю холодно.

- Что ж, пошли.

Мы обе вышли из дома, подошли к машине, где ждал водитель и охранник. Ксения Павловна села первой, а я с другой стороны.

- Как красив наш город… - протянула женщина, глядя в окно. - Повезло нам жить в нем…

Она разговор пытается развить, а я помалкиваю. Не о чем мне с ней говорить. Все мои мысли о том, что грядет. Я искренне верю, что у нас все получится. Должно получиться. Я верю в Кирилла. Большей уверенности мне не нужно.

- Ты не думай, что мне плевать на Кирилла.

- Я ничего не думаю.

- Нет, ты думаешь. Он… знаешь… был любимым внуком своего деда. Думаю, поэтому он выбрал его для тебя в мужья. А вот почему он захотел, чтобы именно ты стала его женой… - цокнула женщина.

Думаю, мы никогда не узнаем этой правды. А она и не нужна мне. Мне нужно другое. Покоя для людей, которых я считаю близкими. Хочу, чтобы спокойно родился мой ребенок, и чтобы вокруг него не было людей, которых я презираю. Хочу гармонии. И мы в одном шаге от нее. Все должно закончиться сегодня.

- Ты меня слышишь, Ульяна? Я с тобой говорю, - ей надоело, что я отмалчиваюсь.

- Уверена, что вы отличная собеседница, Ксения Павловна, но лучше я помолчу, - отфутболила свекровь, на что она показательно фыркнула.

Нас сразу пропустили, без вопросов, когда мы появились в больнице. Охранник следовал строго за нами,шаг в шаг, а я то и дело, что вертела головой.

- Стой здесь, - приказала она мужчине и, взявшись за ручку, открыла дверь в палату. – Кирилл… Здравствуй, дорогой. Ты…

Я вхожу следом и вижу Кирилла, уже сидящего на постели. В одежде. Он был готов к побегу.

- Мама?.. – произнес Кирилл, глянув на меня. Я лишь покачала головой, прося его таким образом не винить меня.

- Что ты… Что ты задумал? Ты… ты должен был... спать.

- Спать, да? Я больше не принимаю ту дрянь, которую вы мне прописали. А сейчас, я и Ульяна – уезжаем. И вы больше не станете нас преследовать. Если вы только попробуете что-то сделать, включая вреда женщине Максима, то я выпущу разгромную статью о вас. Вы должны оставить нас в покое, а Надежду отпустить. У вас на это три дня. Можешь передать это отцу.

Ксения Павловна долго не думала, сделала резкий рывок назад, где позади стояла я, вероятно, чтобы позвать охрану, но я не дала ей этого сделать.

Что есть сил толкнула женщину, а Кирилл, поднявшись с постели, схватил ее и накрыл ей рот ладонью. Ему было тяжело это делать из-за ранения, но на ногах он стоял крепко.

Тут же из-за ширмы вышел мужчина грозной наружности, который все это время был здесь, и рванул за дверь к охраннику. Судя по звукам он его нейтрализовал.

Глава 17.

Мужчина врывается обратно в плату и произносит жестко:

- Ждать нечего. Нужно уходить. Сейчас.

Кирилл убирает свою ладонь со рта матери и толкает женщину на кровать. Перед этим вырывает у нее сумку из рук.

- Зря ты это Кирилл! Отец этого так не оставит! - грозит Ксения Павловна.

- То есть ты ничего не поняла, да? – рычит Кирилл. – Если он не отстанет от нас и не отпустит Надю – я разгромлю к чертям все то, что вы создали. А репутация – это самое ценное, что у вас только есть. Никакие компании больше не станут с вами сотрудничать, если вы так опозоритесь.

- Ты не посмеешь… - цедит Ксения Павловна. – Отец это для вас строил. Для вас! Неблагодарные!

- Для нас? Для себя он это. Только для себя. Даже не для тебя. Мне ничего этого не нужно.

- Кирилл… - вымолвила я.

- Да, уходим, - Кирилл двигается в мою сторону.

- Нет, стой! Кирилл, стой! Ты не знаешь, что может сделать твой отец! Он вас не пожалеет!

- Да знаю я, что он может сделать. Но ты лучше передай ему мои встречные угрозы. Идем, Ульяна.

Кирилл достает из кармана штанов ключ. Демонстративно показывает его матери, и та сразу же подрывается с кровати.

- Кирилл, нет! – бросается на нас Ксения Павловна, но мы все втроем успеваем скрыться за дверью палаты.

Кирилл запирает ее. Ксения как одержимая барабанит кулаками в дверь. Кричит, угрожает. Но в длинном коридоре никого, кроме вырубленного охранника у стены.

- Мы пойдем через черный выход, - говорит мне Кирилл и берет за руку.

Мы не очень быстро следуем за мужчиной, который выводит нас к машине, за руль которой садится и увозит нас в неизвестном направлении.

- Сейчас можешь сказать, куда мы едем?

Мне не страшно, ведь я рядом с ним. Просто волнительно как-то.

- В Москву.

- А твой отец…

- Нет. Его там не будет. Он не заявится.

Кирилл роется в сумке своей матери. Находит телефон. С силой ломает его напополам и забрасывает хлам назад в сумку.

Он морщится, кривится в лице. Ему, должно быть, очень больно. Рана растревожена.

- Кирилл…

- Все нормально, нормально… - протягивает свою руку по спинке сидения, чтобы приобнять меня. А я со всем желанием подсаживаюсь к нему поближе.

- Мне страшно… - произношу тихо.

- Не бойся. Я не дам тебя в обиду. Никому.

***

Кирилл обо всем заранее договорился, о том, где мы будем жить, насчет врача для себя и для меня, и, должно быть, теперь у него перед Стальновым большой должок. Без него это не было бы все возможно.

- Мы поживем здесь, пока все это не закончится.

- Мне здесь нравится. Но это… Москва. У твоего отца наверняка здесь свои люди.