Научу тебя плохому

Мужчина уже успел дойти до двери и остановился на крыльце.

Черт.

Вздохнув, я киваю Марку и делаю шаг вперед, цепляясь за руку так, будто она мой спасательный круг, не меньше. Впрочем, именно тонущей я себя сейчас чувствую. Кажется, будто земля уходит из-под ног, воздух сгущается и удерживаться на поверхности становится все сложнее. Демьян скрывается в доме, мы идем следом и спустя некоторое время переступаем порог дома.

Со стороны доносятся голоса: женский и мужской. Марк тем временем помогает мне избавиться от верхней одежды, после чего раздевается сам. К доносящимся голосам добавляется еще один — Демьяна, но разобрать слов говорящих я не могу.

— Все нормально? — спрашивает Марк, а я у меня вырывается истерический смешок. Нормально, как же. Однако я все равно молча киваю. Получив от меня хоть какую-то реакцию, Марк снова берет меня за руку и ведет вглубь дома.

По пути я смотрю себе под ноги, почему-то нет сил даже осмотреться.

— Мы заждались уже, — звонкий женский голос немного приводит меня в чувства, когда мы останавливаемся на пороге гостиной.

Я поднимаю глаза на источник звука. Им оказывается миниатюрная девушка, примерно моего возраста. Первое, что бросается в глаза — ее рыжая густая шевелюра, завязанная в высокий хвост. На лице девушки появляется улыбка и некоторое время я задерживаю на ней взгляд. Она кажется дружелюбно настроенной. Я всматриваюсь в черты лица, но совсем не нахожу сходства с Марком.

— Должно быть, вы и есть Еся.

Мои размышления прерывает низкий мужской голос, и я тут же вздрагиваю от леденящего душу тона.

— Я… да, — запинаясь, киваю, глядя на мужчину и понимая, что он и есть отец Марка. Смотрю на него, будто завороженная, не в силах отвести взгляд от голубых глаз.

Теперь я понимаю, от кого они у Марка, правда, у последнего они скорее серые, цвета осеннего небо, а здесь ярко голубые и такие пронзительные. Кажется, они буквально сканируют каждую клеточку в моем теле. От столь пристального внимания мне становится не по себе. Марк, явно чувствуя мое смятение, отпускает мою ладонь и обнимает меня за плечи, привлекая к себе, будто говоря: «она со мной». И мне хотелось бы сказать, что это помогает, придает сил, но нет. Я все так же трясусь, как трусливый, загнанный в ловушку кролик. Теперь я, кажется, знаю, что значит оказаться в окружении хищников.

— Может, ты уже отпустишь свою драгоценность и предложишь ей хотя бы сесть? — в разговор вмешивается Демьян, а я чувствую, как краснею.

Марк ничего не говорит, только наклонятся, целует меня в макушку, а потом кивает.

— Так, давайте пока, рассаживайтесь, сейчас мы быстро накроем на стол, — я отвлекаюсь на голос Дарины, — Дема.

Я мнусь, по-хорошему нужно предложить помощь, иначе выходит не вежливо, однако в этот самый момент ко мне вновь обращается отец семейства.

— Пойдемте за стол, расскажите немного о себе.

— Можно, я помою руки? — произношу тихо, надеясь хоть на несколько минут скрыться из виду и успокоиться.

— Пойдем, — на помощь приходит Марк. Он кивает куда-то в сторону, и я иду вслед за ним. — Все нормально, Есь, прекрати трястись.

— Прости, — шепчу, включая воду. Теплая жидкость согревает заледеневшие ладони, несколько секунд я просто держу руки под водой. Так не хочется возвращаться обратно.

— Так, Ихтиандр, давай-ка закругляться, — посмеивается Марк, после чего легонько меня отталкивает и тоже моет руки. Я вздыхаю, а Марк тем временем достает из небольшого шкафчика чистое полотенце и протягивает мне. Благодарно кивнув, я вытираю руки и возвращаю материю Марку.

— Извини, я просто…

— Я понял, Есь, идем.

Он открывает дверь и пропускает меня вперед. Сам идет следом, не отставая.

Вместе мы возвращаемся в гостиную, где уже на половину накрыт стол. Дарина суетится, скача от одного конца стола к другому, за ней по пятам следует Демьян, расставляя посуду. А потом происходит что-то совершенно необъяснимое, Дарина резко разворачивается и попадает прямо в объятия брата. Тот, притянув девушку к себе, улыбается, а после наклоняется и целует. И этот поцелуй вовсе не выглядит братским. Некоторое время я ошарашено наблюдаю за происходящим, не понимая, как вообще нечто подобное возможно. Видно, мое удивление не ускользает от Марка, потому что уже в следующее мгновение я слышу рядом его голос:

— Они не родные, Есь, — сообщает Марк и я перевожу на него недоуменный взгляд.

— Не родные?

— Нет, — Марк качает головой, — потом расскажу. Пойдем.

Марк отодвигает для меня стул, сам садится рядом, а я вновь встречаюсь взглядом с его отцом. Дарина и Демьян присоединяются к нам практически сразу.

Наверное, мне нужно что-то сказать, а я понятия не имею с чего начать.

— Расскажите о себе, Еся? — меня опережает отец Марка.

Пополняя свою тарелку, он пристально смотрит на меня, лишь изредка косясь на приборы.

— Пап, — в разговор вступает Марк, — может дашь ей хотя бы поесть? — он сам накладывает еду в мою тарелку, а я чувствую себя еще более ущербной. В самом деле, что мешает собраться.

— Все хорошо, — произношу тихо, — что вы хотите знать?

— Например, чем вы занимаетесь? — спокойно отвечает отец.

— Я… с недавних пор работаю у Марка, — говорю первое, что приходит в голову, и чувствую, что рядом сидящий Марк улыбается.

— Ешь, — наклонившись ко мне, шепчет он мне на ухо, а мне кусок в горло не лезет.

— То есть познакомились вы на работе? — уточняет Демьян.

Я уже собираюсь ответить, но в этот момент вмешивается Дарина.

— Не совсем, я подозреваю, что их знакомство — моих рук дело, — радостно сообщает девушка, — это я вела с тобой переписку, ничего что я на «Ты».

— Да, в смысле ничего, — отвечаю машинально, и одновременно прокручиваю в голове сказанное девушкой.

— В каком смысле? — отец Марка удивленно хмурится.

— В прямом, ой пап, это долгая история, ты же знаешь, как живет наш Марк, я подумала, что неплохо найти ему соседку, в общем, — Дарина махнула рукой, и не обращая внимания на разинутые рты отца и братьев, принялась накладывать салат, сначала Демьяну, потом себе. — Что вы на меня так смотрите?

— В каком смысле соседку? — интересуется отец семейства, а я приказываю себе дышать.

Вот та причина, по которой мне не хотелось знакомиться с семьей Марка. Как объяснить наше знакомство, чтобы это не выглядело так… как выглядит?

— Мы живем вместе, пап, так вышло, познакомились мы случайно, Еся попала в беду, я оказался в нужном месте в нужное время. Все. Подробностей не будет.

— И вы работаете у него… — последнее слово отец Марка как-то странно тянет.

— На складе, — выпаливаю я, не давая Марку встрять в разговор.

— На складе, значит, — кажется, мужчине мой ответ не нравится, он переводит взгляд с меня на Марка и обратно, — а кто ваши родители?

— Пап! — одновременно выкрикивают Дарина и Марк, в то время как Демьян, судя по выражению его лица, полностью солидарен с отцом и говорить не спешит, лишь смотрит на меня, ожидая ответа.

— У меня нет родителей, они погибли… давно, — вспоминать ту историю мне не хочется, я откладываю приборы и опускаю глаза на тарелку, думая лишь о том, как бы не расплакаться.

— У тебя никого нет? — теперь в разговор вмешивается Демьян, привлекая мое внимание.

— Есть, дядя и тетя, но… мы не общаемся.

— Все, хватит, — я вздрагиваю от ледяного тона Марка. Перевожу на него удивленный взгляд.

Он тем временем, стиснув зубы и сжимая в руке вилку с такой силой, что та начинает гнуться, буравит взглядом то отца, то брата.

— Я лишь хочу понять, — игнорируя жесткий тон сына, продолжает глава семьи.

Я уже готовлюсь к тому, что сейчас он разложит по полочкам, почему я плохая партия для его сына, но в следующую минуту чувствую, как отвисает моя челюсть, впрочем, у Марка реакция аналогичная.

— Вы по своей воле, скажем так, сожительствуете?

— Пап, ты в своем уме? — кажется, у Марка заканчивается терпение, и он буквально взрывается, повышая голос и отбрасывая на стол вилку.