Нарисованная мечта

Потом вошли Горак и Ароний, за которыми следовала пара низших жрецов, неся в руках тяжёлые стулья.

Биар Горак удивлённо огляделся.

— Белый цвет очень стимулирует, — пояснил ему Ароний, перехвативший этот взгляд. — Стены, забрызганные собственной кровью, подстёгивают стать откровеннее.

— Хм, нужно взять на вооружение, — улыбнулся Биар.

Между тем палач подошёл к девушке, что стояла в углу к ним спиной. Услышав приближающиеся шаги, она развернулась, пряча руку. К сожалению, Аика так и не вспомнила про медальон…

— Думаю, когда закончим, отошлю её в казармы, пусть братья развлекутся. А то они на сторону ходят. А мне потом расхлёбывать, — Ароний уселся на один из стульев, жестом предлагая Гораку опуститься на второй.

Когда они расселись, Верховный сделал знак палачу, который чуть ли слюни не пускал, глядя на Аику. Мучитель схватил её за руку, уже представляя, что именно из всего арсенала использует в первую очередь. Аика слегка побледнела, но стояла прямо, не спуская глаз с людей, разыгравших перед ней целое представление.

— Я, Ароний Сойл, Верховный жрец Таэрии, начинаю этот суд над девицей, что пойдя на поводу у Индола, зачала, не осенив себя светом храма, отчего приведёт в мир приспешника Мрака. Но прежде чем свершится суд, ты можешь облегчить своё наказание, правдиво ответив на вопросы.

Ароний, конечно, лукавил, говоря так. Что бы ни сказал попавший сюда человек, какую бы правду не поведал, какие бы подробности не раскрыл, без «наказания», то есть пыток, отсюда никого не выпускали.

— Как тебя зовут?

— Аика Линаэрт.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать.

Верховный посмотрел на Биара, передавая ему слово.

— Ты знаешь судью Мерти? — не преминул воспользоваться этим Биар.

— Да, — тихо ответила Аика, даже не поморщившись от того, что руку сильно сжали.

— Кто он тебе.

— Отец.

— Что?! Кто?

— Отец, — спокойно повторила Аика.

— Так ты…

— Незаконнорожденная дочь судьи Танаса Мерти, — закончила вместо Горака Аика.

Чем привела в неистовство Арония.

— Ах ты, шлюха, отродье Индола! — закричал он, вскакивая с места.

С безумным видом он подбежал к Аике.

— Ты смеешь говорить это, глядя в глаза, выкидыш змеи! Ты в ногах должна валяться и прощение вымаливать, похотливая дрянь.

Биар, оглушенный известием, переводил растерянный взгляд с одного на другого. Какая-то мысль, которая казалась очень важной, всё время ускользала от него.

— Растяни её на кресте, — уже переходя на визг, закричал Верховный. Двое низших, шокированные невиданным зрелищем беснующегося Арония, забились в угол.

Даже палач, смысл жизни которого заключался в возможности причинять людям боль, от неожиданности выпустил Аику.

— Я, — вдруг громко прозвучал звонкий женский голос, — не жертва!

Она отскочила в сторону, открывая стену, которую заслоняла всё это время. Первое что все увидели — какие-то красные каракули. Палач то так, то сяк наклонял голову, пытаясь прочесть написанное, принимая их за буквы. Авроний злобно смотрел на белую стену, добровольно измазанную кровью. Низшие потихоньку пятились назад, надеясь ускользнуть от гнева начальства. И лишь Биар, сидевший подальше, рассмотрел едва заметную голубую вязь, которая сливалась с другой — красной. И пока он изучал рисунок, в голове вспыхнула ускользнувшая недавно мысль.

«И ведомый дюжим магом, придёт ребёнок», — по законам храма, Аика ещё не была совершеннолетней, то есть она ещё ребёнок.

«И будет он без сени храма над главой», — она только что призналась, что она незаконнорожденная.

«Призовёт он чудище, смерть несущее», — он вдруг разобрался в переплетениях линий…

Осторожно приподнявшись, Биар начал перебираться ближе к выходу, куда уже успели скрыться низшие. Ароний, который от ярости уже брызгал слюной, вцепившись в рукав палача кричал чтобы «Тварь распяли!». В этот момент, нарисованный Аикой зверь, мордой похожий на тигра, пошевелился. Тоненькие линии вздрогнули рябью. Карандаш, которым рисовали на стене, быстро тупился. Аике приходилось точить его о лежащий на одном из столов изогнутый нож. Она рисовала им, пока могла, а оставшись без него, дорисовала своей кровью. Непонятное что-то, призрачно-голубоватое, не считая задних лап и хвоста, отлипло от стены, и беззвучно спрыгнуло на пол.

Биар почуявший опасность уже был у двери, когда странного зверя заметил палач. Собиравшийся исполнить приказ Верховного, он удивлённо замер. Ароний же не видящий ничего, бросился к Аике, собираясь самолично её приковать. Он не успел коснуться девушки. Мощные челюсти сомкнулись на его плече, оттаскивая в сторону. Нечеловеческий крик вырвался изо рта Верховного. Аика забилась в угол, закрыв уши и глаза. Она запела колыбельную, чтобы не слышать того, что творилось вокруг. Палач, бросившись на зверя-призрака с палкой, усеянной шипами, отвлёк его на себя. Ароний, истекающий кровью, пополз к выходу. Рука и плечо превратились в кровавое месиво.

— Биар, помоги, — взмолился он.

Биар стоял на пороге, держась за дверь. Бирюзовые глаза встретились с льдистыми. Горак покачал головой и закрыл дверь, запирая её снаружи. Ароний хотел крикнуть ему, что он ему как сын. Он хотел пообещать ему много золота и драгоценных камней. Он много чего хотел… Только зверь, расправившись с палачом, приблизился к нему. Абсолютно бесшумно. У него не было того запаха, что бывает у любого зверя. Он был… фантомом. Химерой, прервавшей жизнь Верховного жреца Таэрии.

«Призовёт чудище…»

Аика продолжала сидеть, зажмурившись и закрыв уши руками. Она, всхлипывая, продолжала напевать, поэтому не слышала, что кто-то взламывает дверь. Сорвав её с петель, в пыточную ворвался мужчина. Чувствуя изменения, творящиеся вокруг, Аика открыла глаза. Перед ней сидел монстр, которого она создала. По-кошачьи обвив хвостом лапы, он был неподвижен, но при этом излучал любопытство, глядя на свою «хозяйку». С тем же любопытством он оглянулся на осторожно приближающегося человека. Аика тоже посмотрела на него, но из-за слёз не смогла рассмотреть.

— Аика, — позвал голос, который как ей казалось, она больше никогда не услышит. — Отпусти его.

Переведя взгляд на своё творение, девушка подняла руку и погладила его по макушке:

— Уходи, — прошептала она. — Домой.

Зверь лизнул её ладонь. Аике показалось, что она на мгновение прикоснулась к чему-то холодному. А потом голубоватые линии растаяли, а красные упали на пол каплями крови. В тот же миг Аика потеряла сознание.

Глава 17. Знакомство заново

Делар аккуратно подхватил девушку на руки и понёс её прочь. Выйдя из страшной комнаты, он устремился наверх, торопясь уйти из этого мерзкого места. По пути он переступил через Биара Горака. Мёртвого. Когда из портала неожиданно появились люди, одетые как наёмники, он запаниковал и попытался бежать. И неудачно упал с лестницы. Настолько неудачно, что сломал шею. Отовсюду слышались крики, визг. Жрецы, не ожидавшие нападения, перепугано метались из стороны в сторону. Их отлавливали люди из Службы Королевской Безопасности. Лица их были закрыты масками, что вносило ещё большую сумятицу в ряды всполошённых священнослужителей. Делар, на котором не было маски, шёл через весь этот хаос спокойной поступью человека, достигшего своей цели. Он ни на кого не обращал внимания. Всё, что его интересовало — безопасность девушки на его руках. Он встретился взглядом с улыбающимися глазами Хистана, на рукаве которого была повязка, отличающая его от других. Разведчик выпрямился, пропуская рентоя, тот в ответ признательно склонил голову. Он знал, что его друг сделает всё как надо. А его ждали более важные дела…

Аика резко проснулась. Одновременно с этим она вспомнила всё, что произошло накануне. Оглядевшись, узнала свою комнату на чердаке. Кто-то уложил её в кровать, в которой ей так часто снились хризолитовые глаза. А потом она увидела их — золотисто-зелёные, взволнованные. Он сидел на краю кровати и смотрел на неё.