Нарисованная мечта

- Она совсем не против, – сказал Карас, вернувший свою беспечность. – Не хочу хвастаться, дядюшка, но Аика не справляется с… моими аппетитами. И мы решили, что походы к «лебёдушкам» не испортят… наши отношения, а лишь укрепят их.

Делар молча разглядывал своего нагловато ухмыляющегося племянника, представляя как он будет объясняться с его матерью. По правде сказать, он целиком разделял мнение Караса в отношении женщин, потому и не торопился «сковать» себя браком. Но слёзы и мольбы сестры принудили его согласиться на этот безнадёжный разговор.

- Так как, дядюшка, - прервал затянувшееся молчание Карас, – можно Аике пожить в твоём доме?

- Хорошо, - сказал Делар после короткой паузы, – живите. Поглядим на сколько тебя хватит. Может, ты потом и обручишься с ней, – сказал он, пытаясь угадать, что предпочли бы родители: чтобы он женился на девушке, которую никак не назовёшь порядочной, или чтобы он и дальше оставался холостым, лишь не связываться с такой.

- И, Карас, – сказал он вслед уходящему племяннику, – будь поосторожнее. Жрецы ненавидят, мягко говоря, упоминания о разводах.

- Ну, конечно, дядюшка, конечно, буду очень осторожен. Хотя я и считаю, что эту братию разжиревших туш с наклонностями садистов давно пора разогнать. Думаю, что все, кто проучился в начальной школе, со мной согласятся.

Он ушёл, а Делар похвалил себя за то, что в очередной раз сдержался и не стал требовать не называть его «дядюшкой». Он подозревал, что Карас знает, что ему это не нравится и специально так делает.

Аика шла по улице. Рабочий день закончился и она решила пройтись пешком. Погода к этому располагала. Весна, словно опомнившись, объявилась во всей красе. Всё расцветало вокруг столь стремительно, как будто навёрстывало упущенное. Солнце, извиняясь за долгое отсутствие, щедро заливало всё вокруг золотыми лучами. Небо чистое, как дыхание младенца, изумляло своей пронзительной голубизной.

Даже люди оживились. Улицы запрудили толпы прогуливающихся. Уже никто не торопился убежать домой, подгоняемый хлёстким ветром. Никто не спешил к перевозчику. Да и бей-верды всё чаще оставались без пассажиров.

Аика остановилась перед витриной модного магазина. На манекене было платье цвета фуксии, которое по последней моде было длиной лишь до середины икр. Идеальные ноги были обуты в ботиночки золотистого цвета. Аика смотрела на это неживое совершенство с двойственным чувством. С одной стороны она уже могла себе позволить купить подобный наряд, но с другой - понимала, что никогда не осмелится надеть его. Хотя вокруг неё было немало девушек, которые воспользовавшись погодой, скидывали плащи, и смело дефилировали в таких платьях. В народе гуляла история, которая произошла в прошлом году, когда эта нескромная длина только-только вошла в моду. В разгар ярмарочного дня, при большом скоплении людей один из жрецов набросился на ини в новомодном платье. Он схватил её за волосы, обозвал шлюхой и потребовал у стражи арестовать её за нарушение общественного порядка. Ини оказалась девушкой бойкой, не растерявшись, она объявила, что вины за ней нет, она лишь последовала примеру королевы, которая недавно появилась в таком же наряде. Под всеобщий хохот у «блюстителя морали» спросили: «Не считает ли он, что и королеву стоит арестовать?» Жрец ретировался сопровождаемый улюлюканьем и свистом. Аика восхищалась той девушкой. Если бы с ней такое произошло, она бы, наверняка, сама побежала к страже с просьбой забрать её. Лишь бы подальше от жреца.

Аика посмотрела на своё отражение. Стекло витрины не передавало всей картины, но она прекрасно знала, как выглядит. Тёмно-бирюзовое, с высоким воротом, платье, лёгкий плащ цвета «морской волны» перекинутый через руку, практичные чёрные ботиночки – скромно и неброско. Только распушенные волосы золотились старой бронзой, притягивая взгляды.

Девушка вздохнула: «Да, длинное платье она снимет только тогда, когда оно начнёт привлекать внимание».

Аика отвернулась… И вся встрепенулась когда на неё уставились ярко-голубые глаза.

- Даис?!

- Аика?! Это ты?

Двое некоторое время недоверчиво разглядывали друг друга, прежде чем броситься в объятия.

- Это действительно ты, – сказал Даис, отпуская девушку, но удерживая её за руки.

- Эйдол, ты так вырос! – воскликнула Аика. – Что ты здесь делаешь?

Она изумлённо разглядывала семнадцатилетнего парня в военной форме, вспоминая, каким он был, когда они впервые встретились с ним. Теперь его чуть вьющиеся золотистые волосы были коротко пострижены

- Учусь, – с горделивыми нотками в голосе ответил Даис. – А у тебя, наверное, занятия закончились?

- Я работаю.

- Как работаешь? Уже? Так скоро? – удивлённо спросил Даис.

- Да-а, – замялась Аика. – Там долгая история. Расскажу потом. Давай лучше о тебе поговорим. Почему я не в курсе того, что ты здесь учишься? Я точно помню, что ты записан в Орскую военную школу.

- Это называется образовательный взаимообмен, – начал объяснять Даис. – Десять учеников нашей школы отправили сюда, в столицу, а десять к нам. На время, – подчеркнул он.

- Я так давно тебя не видела, – сказала Аика, качая головой. – Вымахал выше меня! Как твои родители, как Сафи?

Даис начал рассказывать об отце, о матери, о сестрёнке. О здоровье, о житейских проблемах, о забавных случаях.

Аика слушала, пристально всматриваясь в лицо парня. Когда схлынула радость от встречи, она начала замечать вещи, которые ей совсем не понравились.

Даис выглядел похудевшим. Он был бледен. Щёки впали, под глазами появились тёмные круги. Меж бровей залегла морщинка, делающая его старше.

- Даис, – прервала Аика историю про щенка, которого притащила Сафи, – ты заболел?

- С чего ты взяла? – удивился тот.

- Ты плохо выглядишь.

- Да ладно, что ты… - Даис попытался насмешливо улыбнулся. Только получилось плохо.

- Скажи мне, что случилось, – заволновалась Аика. – У тебя проблемы в школе? Нет? Повздорил с кем? Скажи, я постараюсь помочь.

- С чего ты взяла? Всё у меня нормально, – лучась фальшивой беззаботностью, заверил её Даис. – Ты права. Я тут приболел немного. Уже всё прошло, – он замялся, пряча глаза. – Знаешь, у нас режим строгий, мне нельзя опаздывать, поэтому побегу. Мы ещё встретимся, поболтаем, – пообещал он, прежде чем попрощаться и уйти, оставляя позади хрупкую фигурку, которая растерянно и встревоженно глядела ему вслед.

Возвратившись домой Аика кинулась в гостевую комнату. Из дальнего угла шкафа вытащила свою дорожную сумку. Немного поковырявшись, достала из потайного кармашка связник. Опустившись на кровать, Аика долгое время просто смотрела на него, не решаясь включить. Наконец, сделав глубокий вдох, нажала на «включение». Связник потеплел, оживая, по нему пробежали искры, он сверкнул голубоватым светом, который затем потускнел. Словно замер в ожидании.

Аика поднесла его к губам и тихо позвала:

- Сафи?

Связник молчал. Это означало, что нужно подождать. Аика положила его на кровать и принялась убирать раскиданные ею вещи. Она старалась не шуметь, поэтому, когда в тишине прозвучало звонкое «Аика», испуганно вздрогнула.

Подскочив к связнику, она включила «видимость». В воздухе вспыхнула сфера, в которой отразилась уменьшенная копия говорившей.

- Ой, это действительно ты! – девочка-подросток с ярко-голубыми, как у брата, глазами расцвела радостной улыбкой. – Я так давно тебя не видела! Как у тебя дела? Как тебе столица?

- Всё хорошо, Сафи. Мне очень нравится в Эфаре, – глядя на жизнерадостное личико с ямочками на щеках невозможно было не улыбнуться в ответ. – Ты подросла. И так похорошела!

Сафи задорно рассмеялась на это заявление, встряхнув роскошными золотыми кудрями:

- Да, - подтвердила она, – я скоро тебя догоню!

- Ох, ты намного красивее, уверяю тебя. – Аика ничуть не кривила душой, говоря это. – Послушай, я тут встретила Даиса сегодня…