Страница 126 из 276
Есть ли у футуристов проза? Если нет, то чем вы это объясните?!
С товарищеским приветом, Троцкий».
(РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 504. Л. 1. Машинописный текст. Архив А. Н. Яковлева.)
К 1922 году Л. Троцкий уже практически проиграл И. Сталину, Л. Каменеву и Г. Зиновьеву сражение за основные руководящие позиции в партии, в том числе за пост Генерального секретаря ЦК ВКП (6), но всё ещё сохранял своё влияние, по-прежнему находясь на ключевой должности председателя Революционного военного совета (РВС) республики, народного комиссара по военным и народного комиссара по морским делам РСФСР (СССР). Так что даже такой серьёзный, но пока ещё только тактический проигрыш, с учётом значительного влияния Троцкого на международное коммунистическое движение, по-прежнему оставлял его в числе ключевых фигур в руководстве страной. В официальной пропаганде имя Льва Давидовича неизменно упоминается в контексте того, что он — один из непосредственных организаторов Октябрьского вооруженного восстания 1917 года и «архитектор» Красной армии. По мнению многих авторитетных партийных функционеров, он вполне мог бы стать политическим преемником В. И. Ленина, впрочем, как и Григорий Зиновьев.
Л. Д. Троцкий — народный комиссар по военным и морским делам, председатель РВС РСФСР
Писатель и драматург Эдвард Радзинский в своих популярных программах, посвящённых этому периоду, часто цитирует четверостишье неизвестного автора:
Действительно, пока ещё невозможно было представить себе рабочий кабинет командира РККА без портрета легендарного вождя на стене.
Красноармейцы с воодушевлением исполняли знаменитый марш «Красная армия всех сильней», написанный композитором Самуилом Покрассом на стихи Павла Григорьева (Горнштейна), с припевом в его первоначальной редакции:
В отличие от «товарища Троцкого», обладавшего реальным влиянием в партийной и советской иерархии, Григорий Зиновьев такового практически не имел, так как «всего лишь» возглавлял партийную организацию Северной Коммуны, хотя и считался ближайшим соратником Владимира Ленина со времён их совместного «сидения в Разливе». При этом большевики «города трёх русских революций» были для него не столько опорой во внутрипартийной борьбе, сколько, наоборот, обузой. Тов. Зиновьев ухитрился в сжатые сроки полностью развалить городское хозяйство, расплодить коррупцию и кумовство, назначив на «хлебные» места своих родственников или близких друзей. Время было ещё демократичное, поэтому по поводу его запоминающихся инициатив, звучавших с трибуны партийных и рабочих собраний, питерские пролетарии, не стесняясь, высказывались открыто и по существу. В итоге большой партийный руководитель принял единственно верное, как ему показалось, решение — вообще перестал бывать в первичных организациях и на массовых мероприятиях, отдавая предпочтение работе на выезде — в центральном аппарате в Москве, тем более что с мая 1922 года он временно исполнял обязанности главы правительства, бессменно председательствовал на заседаниях Политбюро и Совнаркома, выступал с основными политическими отчётами ЦК перед XII и XIII партийными съездами.
6 марта 1923 года у В. И. Ленина произошёл очередной инсульт, от катастрофических последствий которого, в частности практически полной потери речи, он так и не оправился до конца своих дней. Возникшая ситуация со здоровьем председателя СНК естественным образом обострила «подковёрную» борьбу за лидерство в партии. К апрелю 1923 года внутри Политбюро ЦК, в состав которого входили, помимо Владимира Ильича, И. В. Сталин, Л. Д. Троцкий, Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, А. И. Рыков, М. П. Томский и три кандидата в члены — Н. И. Бухарин, В. М. Молотов и М. И. Калинин, — был создан так называемый «триумвират»: И. В. Сталин, Л. Б. Каменев и ЕЕ. Зиновьев, который и взял на себя все полномочия по руководству текущей работой партийного и государственного аппарата. Конечной целью создания такого неформального центра принятия основных решений была необходимость противодействовать любым инициативам Л. Д. Троцкого для его постепенной изоляции внутри Политбюро ЦК.
В преддверии предстоящего партийного съезда Карл Радек, как оказалось очень не кстати, опубликовал свою книгу «Товарищ Троцкий — создатель Красной Армии, организатор наших побед», где председатель РВС был представлен как гениальный руководитель, буквально в одиночку обеспечивший победу большевиков в Гражданской войне, — это была ирония!.. которая дала старт массовой PR-кампании в поддержку Льва Давидовича в центральной партийной и советской печати, организованной оппозицией.
Затем, на очередном XII съезде РКП(б), созванном в апреле 1923 года, Л. Д. Троцкий выступил со своей экономической программой, которая хоть и считалась новой, но в основном содержала проверенные идеи об усилении плановых начал и ускорении темпов индустриализации страны. И хотя в заключительной резолюции форума его предложения получили своё формальное закрепление, их практическая реализация не предполагалась по понятным политическим и бюрократическим причинам.
Буквально через несколько месяцев, в июле, по предложению ЕЕ. Зиновьева в одном из гротов, находившемся недалеко от Кисловодского санатория, состоялось более чем странное мероприятие, вошедшее в историю как «пещерное совещание», в котором, помимо самого Григория Евсеевича, участвовали «авторитетные» члены ЦК Н. И. Бухарин, К. Е. Ворошилов, М. В. Фрунзе, Г. К. Орджоникидзе, А. И. Микоян и М. М. Лашевич. В центре состоявшегося неформального общения было обсуждение вопроса об организации действительного коллективного руководства и чёткого распределения обязанностей внутри Политбюро ЦК. В частности, для ограничения всё возрастающих властных полномочий Генерального секретаря Н. И. Бухарин предложил ввести в состав Секретариата ЦК двух-трёх членов Политбюро ЦК. Правда, от этой идеи решили благоразумно отказаться, ограничившись включением в состав Оргбюро ЦК Г. Е. Зиновьева, Л. Д. Троцкого и самого Николая Ивановича.
В том, что предложенный сценарий был признан неудачным, был виноват и сам Г. Е. Зиновьев, который через Л. П. Серебрякова опрометчиво предложил Л. Д. Троцкому превратить «триумвират» в «пятёрку» за счёт участия в ней самого Льва Давидовича и Бухарина. Троцкий не согласился.
Но главная интрига сентября 1923 года состояла в том, что на Пленуме ЦК «триумвират» предпринял попытку поставить под жёсткий контроль основную вотчину троцкистов — Наркомат по военным и морским делам и Реввоенсовет СССР, введя в его состав новых членов: И. В. Сталина, К. Е. Ворошилова, Г. К. Орджоникидзе и М. М. Лашевича. В ответ Л. Д. Троцкий направил в ЦК и ЦКК записку, в которой угрожал отставкой и, вполне справедливо, обвинял партийное руководство в зажиме внутрипартийной демократии на фоне сильно возросшей бюрократизации партийно-государственного аппарата, а также в бессистемной политике в вопросах хозяйственного строительства и перспективного планирования развития основных отраслей промышленного производства.
Уже 15 октября основные положения записки Л. Д. Троцкого были поддержаны в «Заявлении 46-ти», подписанном Г. Л. Пятаковым, Х. Г. Раковским, К. Б. Радеком, А. С. Бубновым, В. А. Антоновым-Овсеенко, Е. А. Преображенским, Н. И. Мураловым, Л. П. Серебряковым, В. В. Косиором, Н. В. Осинским и др. В этом «троцкистском манифесте» все подписанты в достаточно резкой форме выступили против «секретарской иерархии» и потребовали отменить ленинскую резолюцию X съезда РКП(б) «О единстве партии», запрещавшую любую оппозиционную деятельность.