Страница 115 из 276
В сводке МГПС № 33 за февраль 1929 года отмечалось: «Антисемитские настроения среди рабочих распространяются главным образом среди отсталой части рабочего класса, связанной с крестьянством, среди женщин. Отмечается значительное развитие антисемитских настроений среди сезонных рабочих. Разжигание антисемитизма проводится на молитвенных собраниях, в печатных и подпольных изданиях религиозников. Кулацкие слои также являются застрельщиками. Наиболее злостные случаи травли евреев на предприятиях являются делом небольших кучек. Среди отсталых, особенно сезонников, выходки антисемитов иногда находят сочувствие и не встречают отпора. Часто рабочие, замеченные в антисемитских выражениях, недостаточно уясняют себе его контрреволюционное значение».
В некоторых национальных республиках ситуация с притеснением евреев становилась просто угрожающей. Старший инструктор НК РКП Дагестана тов. Галилов докладывал в центральный аппарат о следующем:
— в центре горско-еврейской оседлости, в Дербентском округу, где по самому городу эта народность составляет около 27 % населения, упорно продолжается прежняя практика притеснения горско-еврейской массы, чинимая советскими органами, и отсутствие возможности применить к советскому строительству активность трудящихся;
— репрессии (арест и судебное дело, окончившееся оправданием) в отношении уполномоченного восьми горско-еврейских аулов крестьянина Атнилова, который своими разоблачениями неприятен властям Дагестана и т. д.
Руководящий обследованием НК РКИ в Дагестане в мае 1928 года член президиума ЦКК тов. Караваев сообщал о том, что изгнанные из родных аулов евреи заняли район Магал, где вырыли землянки, в которых вместе с детьми живут несколько лет. Отдельные из них организовали партизанские отряды и с оружием в руках пытались бороться с несправедливостью.
Несмотря на то что в соответствии со статистическими отчётами в органах юстиции и милиции работает достаточно большое количество евреев:
партийные органы отмечали повсеместную лояльность низовых судов к подобным преступлениям.
В 1929 году «Комсомольская правда» в одном из своих номеров писала по поводу приговора народного суда 14-го участка Краснопресненского района г. Москвы, постановленного в отношении граждан Красиных — отца и сына, совершивших антисемитский погром в квартире семьи Фридман, за который погромщикам было назначено наказание в виде принудительных работ сроком на 6 месяцев. Апелляционная инстанция приговор отменила и направила дело на новое рассмотрение в ином составе суда. Однако народный суд 12-го участка посчитал назначенное ранее наказание справедливым и оставил предыдущее решение без изменений.
Для последовательного интернационалиста Владимира Маяковского любые попытки выпячивания национального абсолютно неприемлемы, для него это и есть контрреволюционные проявления:
Максим Горький публикует в «Правде» программную статью «Пролетарский гуманизм» с на редкость актуальными высказываниями, в которых есть всё как мы любим: и фашисты, и гомосексуалисты: «Не десятки, а сотни фактов говорят о разрушительном, разлагающем влиянии фашизма на молодёжь Европы. Перечислять факты — противно, да и память отказывается загружаться грязью, которую всё более усердно и обильно фабрикует буржуазия. Укажу, однако, что в стране, где мужественно и успешно хозяйствует пролетариат, гомосексуализм, развращающий молодёжь, признан социально преступным и наказуемым, а в „культурной“ стране великих философов, учёных, музыкантов он действует свободно и безнаказанно. Уже сложилась саркастическая поговорка: „Уничтожьте гомосексуалистов — фашизм исчезнет“. Следует указать на то, что семиты, люди расы, которая могла бы — если это нужно — похвастаться своей чистотой, люди, которые дали человечеству так много действительно великих мастеров культуры, и величайшего из них, подлинного Мессию пролетариата Карла Маркса, — эти люди изгоняются фашистской буржуазией Германии, а фашисты Англии, где немало семитов бывало „у руля власти“ и многие включены в аристократию страны, — фашисты Англии тоже начинают проповедовать постыдный антисемитизм». По словам самого Алексея Максимовича, «эту статейку очень одобрил товарищ Сталин».