Страница 32 из 54
— Чего? — поморщилась, опять услышав незнакомое слово. А у меня на них, похоже, теперь аллергия.
— Говорю, скажи, что не контролировала себя, что не хотела…
Одновременно зазвонили рабочий и сотовый. Крёстная подождёт.
Нервно сглотнула и подняла трубку в ответ звонок Аристова:
— Зайди.
Дрожащей рукой молча вернула трубку на место и переглянулась с Ильёй.
— С Богом! — кивнул тот. — Помни: не перечь и не спорь. Если что, зови меня в свидетели.
Прошла через приёмную, взялась за дверную ручку и замерла, собираясь с духом. Постояла так пару секунд, как вдруг дверь распахнулась. Отшатнулась назад, едва не столкнувшись со Смирновым. Тот выглядел довольным. Не говоря ни слова, прошёл мимо на выход.
Помрачнев ещё больше, я толкнула дверь и шагнула в кабинет начальника.
Аристов сидел в кресле спиной ко входу. Прикрыла за собой дверь и сделала несколько неуверенных шагов в сторону стола. Директорское кресло крутанулось на сто восемьдесят градусов, и я застыла на месте, напоровшись на строгий пронзительный взгляд.
В руках у мужчины был листок. Скорей всего, тот самый, который приволок рыжий стукач, ябеда-говядина, чёрт бы его побрал!
Вспомнила совет Ильи давить на жалость. Сцепила пальцы перед собой и скромно потупила глаза, делая вид, что мне очень интересны носки моих чёрных лодочек.
В кабинете сделалось неестественно тихо. Слышно было, как за окном просигналила машина. Дзинькнуло входящее сообщение в компьютере шефа. Я чуть прикусила нижнюю губу и продолжала сопеть, усердно рассматривая пол. Аристов заговорил первым:
— Ну, и?
— Что? — прошептала хрипло, всё ещё пряча глаза.
— Как ты объяснишь ЭТО? — потряс листком бумаги. — Никита всё красочно описал. Но вдруг, ты хочешь что-то добавить?
«Не перечь и не спорь», — вспомнила напутствие Ильи.
— Мне жаль, что так вышло. Денис Александрович.
— Да ну? — хмыкнул Аристов и поднялся из-за стола.
Я опустила голову ещё ниже, краем глаза заметив, что он начал движение по кабинету.
— Значит, сейчас тебе жаль.
Звук шагов стих где-то за спиной. Вздрогнула, когда тихий злой голос раздался позади меня над самым ухом:
— А когда ты швырялась в коллегу супом и топтала его мобильник за сотку — тогда тебе не было жаль? Так, получается?
Было немного не по себе от того, что он стоит за спиной и видит меня, а я его нет, только слышу голос, презрительный и холодный.
— Отвечай! — резко выкрикнул Аристов, а я вздрогнула.
И снова перед глазами встал сочувствующий взгляд Ильи и его слова: «Не перечь и не спорь».
— Дда, получается, так.
Сердце подпрыгнуло к горлу. Я вынуждена была дышать часто-часто, потому что воздуха вдруг стало не хватать. Выдохнула с облегчением, когда мужские шаги снова начали удаляться, затем услышала:
— А что по поводу бездарного цирка сегодня на совещании?
Бросила на него недоумённый взгляд. Он что, решил, что я всё это исполнила нарочно?! Но вместо того, чтобы возражать, я снова уткнулась в пол, испугавшись неприкрытой ярости в его тёмных глазах. Он продолжал:
— Стою вот и думаю, по-твоему, это смешно? Выставить идиотами всю рабочую группу по Териберке? Меня? М?
— Я же высылала тебе… вам эту презентацию, — промямлила, двигая кончиком носка какую-то соринку на полу.
— А, так это я виноват? — всплеснул руками Аристов. — Не перепроверил задание уровня сложности «седьмой класс»! Может, мне и сделать его надо было самому? Вот только на хрена мне тогда ты? А?
Вжала голову в плечи и зажмурилась. Закусила до боли нижнюю губу, чтобы та не дрожала. На меня давно так не орали, и это было унизительно и обидно.
Аристов вздохнул, затем отвернулся и отошёл к окну. Снова повисло молчание, словно мужчина о чём-то думал, а потом я услышала то, о чём давно мечтала. Когда мужчина снова заговорил, его голос и тон изменились, сделались какими-то печальными и спокойными. После недавней ярости контраст чересчур бросался в глаза.
— Я пытался, Вик, честно пытался, — он вздохнул и устало потёр переносицу, а я нахмурилась. Неожиданно его новый тон мне не понравился, уж лучше бы продолжал орать! — Я ведь сразу понял, что тебе нужна эта работа. Да, из вредности хотел подоставать немного, щёлкнуть по носу пару раз, слегка сбить спесь, но главное — я же реально просто хотел помочь однокласснице. Я старался, правда, но, похоже, ни черта не выходит у нас. Ты очень меня разочаровала, Карамзина. Я угомоню Смирнова и не дам ход его жалобе на тебя, дисциплинарки к тебе тоже не будет. Это последнее, что я могу для тебя сделать. Но ты должна написать по собственному желанию. Остальное меня не волнует: уйдёшь ли ты к тётке в кадры, или в другое место, но у меня ты больше не работаешь.
Боже, как же я хотела услышать эти слова! Как старательно их добивалась! Как жаждала! Кажется, они мне даже снились! Но вот сейчас, когда они, наконец-то, прозвучали, ожидаемой радости не случилось. Внутри вдруг сделалось горько и пусто.
«Всё было на высшем уровне, ты молодец», — после поездки на север, которую я организовала.
«Ты очень меня разочаровала, Карамзина», — сейчас.
Мысли вертелись в голове в безумном смерче, и кажется, что мозг взорвётся сейчас. В груди неприятно кольнуло, а в носу защипало. Ну, а что? Ведь это то, чего я хотела! К чему теперь хныкать и сожалеть?
Порадовалась тому, что Аристов стоит спиной и не видит, как вскидываю глаза к потолку и быстро вытираю кончиками пальцев сырость под ресницами.
— Хорошо. Денис Александрович, — надо же, как я, оказывается, владею собой, и голос почти не дрожит, только хриплый немного. — Я всё напишу.
— Сделай это прямо сейчас, — сказал, по-прежнему глядя в окно. — Пусть Илья проверит. Хватит с меня уже твоих косяков.
Последние слова догнали меня уже на пороге. Тихо прикрыла за собой дверь.
— Ну, что? — Илья привстал со стула и выпучил глаза.
— Уволил меня.
— Нет! — огорчился сосед, падая обратно на стул. — Давай, я к нему пойду?
— Не надо, Илья, — покачала головой, опускаясь на свой стул и доставая чистый листок бумаги из ящика и ручку, — не поможет. Да и плевать. Я же сама не хотела у него работать.
«Заявление. Прошу уволить меня по собственному желанию…»
Завибрировал сотовый. Тётя Света, как вовремя, сейчас обрадую её!
— Алло, тёть Свет, — устало потёрла рукой лоб, — а у меня новости.
— Вика, ты сообщение моё видела?
— Эээ… нет, а что?
— То! Отбой по всем фронтам!
— Чего?
Сморщила нос и услышала, как крёстная раздражённо вздохнула.
— Тяжко с тобой, Вика, ох, тяжко! Вакансия секретаря у Ксении Тарасовны закрыта! Зак-ры-та! Всё! Сегодня взяли девочку, два высших и пачка курсов повышения квалификации, я ничего не могла сделать. Так что сиди уже спокойно там, где сидишь! Уж не знаю, как тебе это удаётся, но продолжай в том же духе, так сказать.
— Нооо…
— Всё, не могу говорить, заеду к вам в выходные, поболтаем. Пока, Викуся, маме привет.
В трубке пошли короткие гудки. Я облизнула пересохшие губы, вытерла о платье вспотевшие ладони и уставилась в заявление, лежащее на столе. Это что же получается? Я без работы, без денег, с кредитом за сумку, ещё и беременная? Что за чёртов джекпот неудачницы, а? Как так-то?
Илья разговаривал с кем-то по телефону. Вздохнула, дрожащей рукой скомкала недописанное заявление и швырнула его в корзину для мусора. Есть только один человек, который может отвести от меня весь этот кошмар и всё исправить.
Тот, кто только что уволил меня. Вот только теперь я намерена сделать всё, и даже больше, чтобы заставить его передумать.
Шпильки вмиг сделались неустойчивыми. Слегка покачиваясь на них, я прошла через приёмную. Взялась за ручку двери директорского кабинета, оглянулась на Илью и прошептала:
— Никого к нам не пускай.
Илья удивлённо кивнул, продолжая что-то отвечать в телефонную трубку, а я нажала ручку и переступила порог кабинета начальника. Наконец-то он уволил меня, вот только всё изменилось, и теперь я должна заставить его передумать, любой ценой!