Шнифер

Оскал-улыбка Скелета стала еще шире, чем прежде.

— Тпру! Ты смотри, как он завелся, Готспер? Ну, и стоит ли так пылить, братан? Мы же типа партнеры, да? Или я чего-то не уловил? — Скелет снял ногу с колена, а затем и вовсе поднялся с дивана. Поправил ворот рубашки. — Короче, решаем так. Еще по полтиннику в зубы, и наша любовь будет вечной. То есть четыреста кусков за работу. Годится?

Пока со стороны Мелихова длилось напряженное молчание, Готспер готов был поспорить, что в итоге авторитет ответит им отказом. Ему самому никогда не приходилось работать на Геннадия Геннадьевича, но Готспер немало был наслышан об этом человеке. И втайне он надеялся, что соглашения у Мелихова со Скелетом не получится. Пахать на авторитета Готсперу не улыбалось. А раз нельзя переубедить товарища, то… Последняя надежда рухнула, когда Мелихов согласно качнул головой.

— Пусть будет так, — сказал он и тоже поднялся с кресла. — Вы приносите мне статуэтку, я передаю вам в руки четыреста тысяч. Никакого аванса не будет.

— А кто тут базарил об авансе? — парировал Скелет. — Мы — ребята честные. Можете не сомневаться.

Он протянул Мелихову руку то ли в знак прощания, то ли в знак закрепления сделки, но так или иначе Геннадий Геннадьевич оставил этот жест Скелета без внимания. Татуированная пятерня с кольцом в виде черепа зависла в воздухе.

— Удачи вам, парни, — только и напутствовал их Мелихов.

Готспер первым вышел из офиса. За ним последовал и Скелет.

— Ну, вот видишь? — последний находился в самом что ни на есть приподнятом расположении духа. — А ты мандражировал. С любым человеком можно договориться. Так?

— Ты не хочешь поделиться со мной некоторыми своими мыслишками? — спросил Готспер, когда они спустились на лифте вниз и миновали стеклянную вращающуюся дверь.

— Это какими, например?

— Например, кого ты еще хочешь взять в дело?

«БМВ» слабо пискнула, когда владелец снял его с сигнализации.

«Золотой Скарабей» было третьим по счету заведением, куда наведывался Чертышный текущим вечером. Переступив порог, он только приветливо кивнул двум охранникам на входе, после чего прямым ходом прошел в игровой зал.

У столов с рулеткой толпилось много народу. Чуть меньше клиентуры интересовалось игрой в «блек-джек».

Заложив руки в карманы брюк, подполковник прошелся вперед и практически тут же наткнулся взглядом на того, кого искал. Невысокого роста крупье с родинкой над правой щекой и небесного цвета большими глазами легко и непринужденно метал карты двум сидевшим напротив него подвыпившим мужчинам. Рядом с одним из них стоял высокий узкий бокал с коктейлем. Второй нервно теребил не поставленные еще на игру фишки.

Чертышный подошел ближе. Крупье поднял глаза и встретился с подполковником глазами. Оперативник едва заметно кивнул в сторону бара, развернулся и сам пошел в заданном направлении.

— Что будете пить? — услужливо склонился к нему парень с противоположной стороны стойки. — Коньяк, виски, мартини? Может, желаете коктейль? У нас богатый выбор.

— Дайте мне кофе.

Язва уже не давала о себе знать более трех часов, и Чертышный не собирался провоцировать ее алкоголем. От употребления спиртного и от курения подполковнику давно уже пришлось отказаться. Эту роскошь он себе позволить никак не мог.

— Роман Григорьевич?

Чертышный повернул голову. Голубоглазый крупье взобрался на соседний кожаный табурет и тут же щелкнул зажигалкой, прикуривая. Подполковник разогнал дым рукой.

— Какими судьбами к нам? Никак по делу опять?

— По делу, Боря, по делу, — рядом с ними никого не было, но Чертышный все равно предпочел вести разговор почти шепотом. — Ты же знаешь, что я в такие заведения без дела не хожу.

— А зря, — крупье выпустил к потолку четыре ровных колечка дыма. — Такие заведения, как вы говорите, для того и придуманы, чтобы люди отдыхали. Отвлекались от дел и все такое. Вот вы когда последний раз отдыхали, Роман Григорьевич?

— Мне отдыхать некогда, Борь. Да и не по карману мне это, — подполковник выдержал небольшую паузу. — Информация нужна. Подсобишь?

— Если в моих силах, подсоблю. Чего для хорошего человека информации жалеть?

Бармен поставил перед Чертышным маленькую чашку ароматного кофе и тут же отошел в сторонку. Подполковник сделал небольшой обжигающий глоток. Кофе оказался на редкость хорошим.

— Платона знаешь?

Борис улыбнулся во весь рот.

— Спрашиваете тоже! Кто ж его не знает? Таких клиентов мы просто обязаны знать в лицо.

— Это почему?

Чертышный и так знал, какой последует ответ, но хотел услышать его из уст Бориса. И не ошибся.

— Катал ни в одном приличном заведении не любят. — Крупье поерзал на стуле и покосился в сторону стола, где сам пару минут назад метал карты. Подполковник тоже посмотрел в этом направлении. На месте Бориса трудился его сменщик. — Сразу поганой метлой гонят. Если я вижу такого, тут же даю знать охране. Они его вышвыривают. Если катал двое и больше, может, конечно, нехилая потасовочка наметиться, но итог все равно один, Роман Григорьевич. Охрана у нас в «Скарабее» на высшем уровне.

— Ясно. А Платон тут был? Приходилось его вышвыривать?

Борис придвинул к себе пепельницу и загасил в ней сигарету.

— Был, — ответил он. — За последний месяц, если не ошибаюсь, раза три был. Я его, правда, сам не видел. Платон больше по покеру прикалывается, а я на блек-джековых столах работаю. Но был — это точно. Ребята рассказывали… Ну, и вышвыривали его, конечно. Как без этого, Роман Григорьевич?

— Он один был? — не глядя на собеседника, Чертышный продолжал смаковать кофе.

— Да нет, с ним вроде его ребята были. Тоже каталы. Человека три или четыре.

Чертышный вскинул брови, затем взял со стойки салфетку, промокнул губы и едва ли не впервые за все время беседы посмотрел на Бориса.

— Так три или четыре? — уточнил он.

Крупье пожал плечами.

— Я не знаю, Роман Григорьевич. Говорю же, такие игры не по моей части. Но если хотите, могу узнать у ребят.

— Узнай, Боря. И узнай, как они выглядели. Все. Сможешь?

— Ну, отчего же не смочь. Только на это время понадобится.

— Сколько?

— Два дня устроит?

Чертышный кивнул.

— Хорошо. Два так два. — Он вернулся к кофе и сделал еще несколько маленьких глотков. — Только и это еще не все, Борь. Узнай для меня еще одну вещь. Прежде чем Платона и его ребят успели выпихнуть отсюда, нанесли ли они какой-то ущерб вашему казино? И если нанесли, то насколько.

— Это, конечно, можно… — Борис поскреб пальцами подбородок. — Только…

— Что?

— Информация моя будет на слухах основана, вы ж сами понимаете. Один одно сказал, другой другое… На тему ущерба вам лучше с Сандаевым поговорить. С управляющим нашим. Он мужик в принципе нормальный. Только вы это… Ментом не представляйтесь. Скажите, что тоже из казино из какого-нибудь и что Платон вашу контору слегка прокинул. Для Сандаева такая легенда в самый раз будет. Он купится.

Чертышный допил кофе. Бармен тут же оказался рядом и любезно предложил еще чашечку, но подполковник попросил рассчитать его. Бармен назвал цену, в три раза превосходившую ту, которую Чертышный рассчитывал услышать. Тем не менее он покорно положил на стойку несколько купюр. Борис, продолжавший ерзать на своем табурете, внимательно следил за руками оперативника.

— А он сейчас здесь? — подполковник сунул бумажник в задний карман брюк.

— Сандаев? Нет, не приехал еще. Хотя по времени уже должен быть. Может появиться с минуты на минуту. Если хотите, подождите его, Роман Григорьевич. Но, к сожалению, без меня, — Борис виновато развел руками. — Как бы ни было мне приятно ваше общество, работа есть работа. Мне не хотелось бы ее лишиться.

— Ну, разумеется, Боря. Иди. Кстати, а кому принадлежит «Золотой Скарабей»?

— Насколько мне известно, Мелихову. Геннадию Геннадьевичу.

— Ясно.

— И еще, Роман Григорьевич, — крупье уже соскользнул с табурета и оказался на ногах. — Насчет вашего бумажника…