Страница 13 из 77
Зачем это мне? Не понял. Это нужно не мне — вам!
Вокруг столько вранья, хочется чистого, искреннего! Ну так зачем вам грубая ложь непрофессионала? А я гарантирую высокое качество. Причем от чистого сердца.
Спектакль плохой, но режиссер знакомый, надо подойти солгать что-то теплое? Не мучайтесь, сделаю в лучшем виде. Спустите меня на этого бездаря, я в два счета докажу ему, что он Феллини, а Феллини — никто!
Чуть не забыл! Могу часами смотреть правде в глаза.
Вас интересует мое собственное мнение? Пожалуйста! По любому вопросу буду с пеной у рта отстаивать свое мнение, пока оно не совпадет с вашим.
Не дай бог смерть вырвала кого-то из ваших рядов! Не дай бог! Тут без меня не обойтись. На поминках буду так убит вашим горем, решат: поминки по мне. «Какое горе! Какое горе! Вы здесь, а он там! Почему хорошие люди умирают, а сволочи живут, я вас спрашиваю?! Я этого не переживу, чего и вам желаю!» Плачу шесть часов не переставая, так что больше никому плакать не потребуется.
Хотя последнее время могу перепутать: заплакать на свадьбе, расхохотаться на похоронах…
Устал. А кто посочувствует? Второго такого профессионала нет!
Сколько я за это беру? Мы же интеллигентные люди! Хотя искренность сегодня дорого стоит! Только то, что дадите.
Последнюю рубаху отдадите! Ближе меня у вас не будет. Это я гарантирую!
…На свадьбах, похоронах, вечеринках буду душой общества!
Могу украсить любую компанию…
Уважаемое издательство Физкультура и спорт»!
Пишу с благодарностью за выпуск брошюры для занимающихся интимной жизнью по месту жительства — пособие по сексанфу (как сказано, обобщенный опыт любви тибетских жителей тринадцатого века). Наконец доктор Уизякин П. А. расшифровал иероглифы на скалах Тибета. Низкий ему поклон от жителей поселка Уклюева Новгородской области.
Саму брошюру с описаниями не видели, одним тиражом страну не охватишь. Была перепечатка, которую на мочь привезла тетка соседки Валуевой.
Тетка зачитала шепотом вслух и уехала.
У самой Валуевой бывали раньше провалы в памяти, но божится, что запомнила теткины слова буковка в буковку. С ее слов и законспектировали.
Выяснилось, что в любви важен настрой, надобно заранее намекнуть, чтобы половой акт не застал врасплох, и, наоборот, быть в полной боевой к нему готовности.
Я своему мужу Николаю объяснила популярно: мол, хочешь получить неземное удовольствие ночью — готовься с утра, оказывай знаки внимания. Он понял. С поклоном принес веник, чтобы я подмела. Сам посуду помыл и при этом подмигивал как ненормальный. Я в ответ пару раз как бы нечаянно его грудью задела — он только зубы стиснул, молчит — к ночи готовится. К десяти часам разволновались вплотную. Коля две тарелки разбил, я — четыре! Значит, пора!
Согласно тибетской брошюре в переводе Валуевой, «никакая нагота так не соблазнительна, как полуприкрытая». Вырядилась в ночную рубаху расшитую и сапожки фабрики «Скороход». Сижу жду, в чем же мой выйдет!
Появляется в черных трусах, красной маечке и синих носках. И что же я вижу? На пятке здоровенная дырка!
— Что ж ты, — говорю, — дорогой, решил заняться любовью в рваных носках? На Тибете такое не принято!
А он заявляет, мол, это и есть полуприкрытая нагота, которая должна ввести меня в возбуждение.
Ага! Позавчера, как дура, все позаштопала — и здравствуйте!
Николай в ответ: «Хреново заштопываешь!»
Я возразила: «Когда ноги кривые, какой носок выдержит!»
Он мне… Словом, жутко из-за носка возбудились дырявого.
Николай говорит: «Или займемся любовью, или я пошел к Петру в домино».
Я свет гашу и, как в брошюре указано, сквозь зубы заявляю: «Ползи сюда, мой единственный!»
Николай в темноте стул опрокинул, лапать кинулся. Я его осадила: «Нетушки, сукин сын, давай по-тибетски, по-человечески. Шепчи слова ласковые, целуй шею мою лебединую!»
Он матерится, но целует. В шею, правда, в темноте не попал. Угодил губами в ухо. Господи! До чего получилось приятно!
Поскольку оба уже распалились, без разминки начали сразу с позы номер четырнадцать.
Объясняю вслух, как запомнила: «Жена лежит на боку, вытянув нижнюю ногу, согнув верхнюю ногу в локте. Муж становится на колени, ноги жены кладет себе за пазуху, после чего жена смыкает ноги на спине мужа и откидывается назад. При этом муж может ласкать грудь жены, что чрезвычайно ее возбуждает».
Мы честно пытались такое проделать. На что ушло часа три с половиной. Но поскольку Николай, согласно брошюре, руками честно держал меня за ноги, одновременна пытаясь ласкать мою грудь, то от чрезвычайного возбуждения он меня выронил. Я, падая, коленкой во что-то попала. Николай взвыл. Падая, смел со стола бутылку и ос колком поранил пятку которая раньше торчала из дырки носка.
Тут он много высказал насчет Тибета вообще и Валуевой в частности.
Я его приласкала, ножку перебинтовала, говорю: «Коленька будь мужчиной, терпи. Давай еще одну позу попробуем, попытка не пытка!»
А он стонет, говорит: «Какая любовь, если на пятку встать нет возможности!»
«Не горюй, — говорю, — есть изысканная поза номер пятьдесят два, там пятка фактически не участвует!»
Он заикается: «Что за поза такая критическая? Нам на нее йоду хватит?!»
Объясняю наизусть. «Во-первых, зажги свечечку. В брошюре сказано, любовью надобно на свету заниматься, чтобы видеть прелесть друг дружки…»
Николай свечку зажег. Сразу романтически сделалось.
Но поскольку мы на свету непривычные, то, при виде прелестей, оба зажмурились. Добрались до кровати на ощупь. Я наизусть зачитываю порядок телодвижений.
«Поза пятьдесят два восхитительна своей экстравагантностью. Он поддерживает вес своего тела на вытянутых руках и коленях. Она садится на него сверху, икры ее ног прижаты к его тазовой части, и, откинувшись, грациозно предлагает себя…»
Мысленно этот разврат представляете? Николай завис рожей вниз, а я на его спине сверху расселась и, как дура, грациозно себя предлагаю! Кому, спрашивается?
Тогда рискнули по примеру тибетцев плавно перейти в позу пятьдесят три, будь она проклята!
Николай плавно перевернулся, я одновременно грациозно откинулась и со всей страстью головой о железную спинку кровати. Думаю, все, конец мне пришел, или, как в брошюре написано, «оргазм полный»! Язык не шевелится, из глаз искры.
Николай, видя, что я на его ласки не очень-то откликаюсь, скатился с постели, свечку задел, она опрокинулась. Пока он в чувство меня приводил, занялась занавеска и скатерть. Еле-еле все потушили, осколки собрали и в шесть утра в крови и в бинтах в постель рухнули.
Я мужа спрашиваю: «Ну, Коль, хорошо тебе со мной было?»
Николай говорит: «Клянусь, ни с кем так не было, как сегодня с тобой!»
Я первый раз в жизни мужу поверила. Во всяком случае, никогда мы любовью так долго не занимались и никогда после этого так сладко не спали.
Хотя есть подозрение, может, что не так делали? Передайте по телевизору разъяснения. Поторопитесь, поскольку весь поселок за нами в ту ночь следил, чем это сексанфу кончится. А потому как слышны были от нас стоны да крики и огонь пробегал, все решили: сексанфу — дело стоящее!
Построили — отсюда будет остановки три — дом. Кирпичный, двенадцатиэтажный, лоджии, лифт, скворечник на крыше — все удобства! К назначенному времени новоселы подъехали с узлами, мебелью, детишками. Ключами брякают, ждут, когда строители с последним мусором из подъезда выметутся.
И тут какой-то пацан как завопит: «Мама! Этажей-то одиннадцать!» Считать не умеешь, второгодник! Посчитали — одиннадцать! Как получилось? Кто обсчитался?