Страница 30 из 33
Жозефина де Бейль тоже сначала всё отрицала. Она вела себя смело, а, узнав о том, что остальные дамы уже дали показания, сказала, что они на неё наговаривают, потому что завидуют. И даже если кавалер де Бейль был убит Амбер де Вальян, то это всецело её вина, потому что она могла убить его в порыве страсти или отчаяния. В конце концов, Марку надоело выслушивать её отговорки. Была уже глубокая ночь, потому он заявил, что ему ничего не остаётся, как задать ей те же вопросы под пыткой. Она сперва возмутилась, а потом, поняв серьёзность его намерений, испугалась и, наконец, стала отвечать на вопросы. Она всё ещё юлила и пыталась свалить часть вины на своих подруг, но в целом всё было ясно.
Закончив с ней, Марк вернулся домой. Он имел почти полную картину совершённых баронессой де Вальян и кавалером де Монтезье преступлений, однако до сих пор не знал, почему был убит кавалер де Мев, и где искать исчезнувшего де Монтезье.
С повторным допросом баронессы де Вальян он не торопился, посвятив последующие дни усиленным поискам жертв старого барона де Вальяна в его подвале, а также установлению личностей двух неизвестных купцов, тела которых также нашли в высохшем колодце. Сыщикам удалось с определённой долей уверенности назвать их имена, и клерк тайной полиции тут же написал запросы в их родные города, с просьбой известить родственников и пригласить их на опознание в Сен-Марко. Установить имена тех, кого убил старый барон, не представлялось возможным. И их бренные останки были захоронены на одном из кладбищ для бедных на окраине города.
Только когда минул следующий светлый день, и снова началась тёмная половина долгих суток, Марк, наконец, велел привести в камеру для допросов Амбер де Вальян. Она была спокойна, хоть и смотрела на него мрачно. Он показал ей протоколы допросов её подруг и служанки, и объяснил, что этого вполне достаточно для вынесения приговора.
— Так зачем вам мои показания? — спросила она, взглянув ему в глаза.
— У меня осталось лишь два вопроса к вам. Первый: где находится де Монтезье?
— Вы его не нашли? — в её глазах мелькнуло что-то похожее на радость. — И не ищите! Он тут не при чём. Всё это сделала я.
— Правда? То есть вы заманивали своих любовников в шкаф и поворачивали рычаг?
— Да, это делала я. Он ничего об этом не знал.
— Разве не он приводил к вам тех купцов?
— Он только знакомил нас, но дальше я сама убивала их.
— Это выглядит неправдоподобно, мадам, — возразил он. — Рычаг слишком тугой. Вам не под силу повернуть его. Даже мне приходилось напрячься, чтоб сделать это.
— Я сильная.
— Ладно, а какую роль во всём этом играл де Мев?
— Он всего лишь сбывал товар, который я забирала. Не могла же я сама ходить по гостиницам и лавкам. Это всё делал он.
— И почему вы его убили?
— Он стал шантажировать меня. Я отдавала ему товар, чтоб он его продал, и говорила, что мне отдали его за долги или я купила его по дешёвке, но он заподозрил неладное и стал следить за мной. А потом пытался шантажом заставить меня отдавать ему большую часть денег. Я отказалась, и он на меня напал. Я ударила его кочергой, а потом…
— А потом дотащили грузного мужчину до шкафа, да ещё умудрились поставить его на ноги и запихать внутрь. Вы очень сильная.
— Так и было.
— А яд?
— Какой яд? — она с удивлением взглянула на него.
— Яд, которым он был отравлен.
Она смутилась и какое-то время напряжённо думала, а потом улыбнулась.
— Ах, ну да! Я его сначала отравила, но он не умирал, он понял, что отравлен, и мне пришлось ударить его кочергой.
— Как вы его отравили, и что это был за яд?
— Я не знаю. Я получила этот яд от одного из купцов. Он сказал, что он очень действенный. Нужно только чуть-чуть подсыпать в питьё. Я подсыпала, но, видимо, мало.
— Почему вы отправили его труп домой, вместо того, чтоб бросить в колодец?
— Я хотела напугать эту дурёху Леонору де Бурж. Она явилась ко мне и закатила истерику. Я знала, что она очень суеверна и разыграла спектакль с куклой. Я раньше и другим говорила про волшебное шило, теперь сказала и ей, а потом подумала, что для большего эффекта можно использовать труп де Мева.
— Это и было вашей ошибкой. Если б не его труп, найденный в якобы закрытой спальне, мы бы ещё долго не узнали о ваших преступлениях.
— Я не предполагала, что вы доберётесь до меня, — проворчала она недовольно. — Всё складывалось так хорошо. Леонора с испугу наболтала в булочной о кукле, которую протыкали иглой и эту молву подхватили соседи. Они даже нашли виновницу. Её бы сожгли и этим всё закончилось.
— И тут вмешался король… — кивнул Марк. — Что ж, вы твёрдо решили взять всё на себя? Я имею в виду, что вы продолжаете защищать де Монтезье. Вы уверены, что он ещё помнит о вас?
— Это не важно, — возразила она. — Я помню о нём. И я утверждаю, что он тут ни при чём. Так и запишите в своих бумагах. Так я скажу и на суде.
Она осталась непреклонной, но это уже не имело значения. Против Монтезье и без того было достаточно улик, и все сыщики тайной и городской полиции, все осведомители и охотники за преступниками искали его по всему городу, но, к сожалению, так и не смогли найти.
Марк, не прекращая поисков, всё же закрыл это дело и передал его в суд. Баронесса де Вальян была приговорена к смерти через повешенье, поскольку суд счёл, что столь жестокая преступница не достойна своего титула и дворянства и потому была предварительно лишена их. При этом суд сначала склонялся к более жестокой казни, но король этому воспротивился, сославшись на то, что она всё-таки женщина. Казнь остальным дамам была заменена пожизненным заключением, при этом графиню де Бурж отправили для отбывания наказания в храм святой Бригитты, где она должна была принести покаяние, а потом остаться там в качестве служительницы до конца своих дней. Старого слугу Адента из дома де Вальян и горничную баронессы повесили вслед за хозяйкой, а остальных слуг-мужчин отправили на каторгу, а женщин — в работный дом. Несчастная Агата Прежан была освобождена в зале суда при повторном разбирательстве её дела, и графиня де Реналь, у которой служила её мать, взяла её в свой дом помощницей кухарки.
Слуги кавалера де Мева были привлечены к суду по обвинению в лжесвидетельстве и краже имущества своего покойного хозяина, впрочем, их наказание было не таким уж тяжким. Пьер Сокаль был приговорён к клеймению и пяти годам на каторге, а Изабель, которая по его словам ничего из хозяйского добра не брала, а довольствовалась лишь тем, что дал ей сам Пьер, отправилась на год в работный дом.
И, казалось бы, последняя точка в этом деле была поставлена на заседании малого королевского совета, на котором Марку всё же пришлось присутствовать, поскольку король объявил о том, что изымает дела о нарушении закона о колдовстве из юрисдикции суда магистрата. Впредь до создания специального суда такие дела должны были рассматриваться королевским судом с обязательным привлечением королевских магов. Также Жоан приказал проверить законность и обоснованность всех вынесенных судом магистрата по подобным делам приговоров, в случае необходимости отменить их и провести повторные слушания, невиновных отпустить и выплатить семьям казнённых разумную компенсацию и публично объявить об отмене приговора.
Это решение не вызвало восторга ни у главы магистрата, ни у присутствовавшей на заседании Леди Белой башни, поскольку одному не хотелось признавать, что его подчинённые не справились со своими обязанностями, и упускать из своих рук определённую часть властных полномочий, а другой — брать на себя дополнительную работу, тем более, что она сводилась лишь к участию в рассмотрении дела, решение по которому должен будет принимать судья, подчинённый непосредственно королю. Но они не стали возражать, с покорностью приняв его решение, поддержанное остальными членами совета, после чего Жоан распорядился подготовить указ, заявив, что намерен подписать в самое ближайшее время.