Страница 76 из 81
«Спи, моя радость…»
Девочка действительно выглядела неважно. Бледная, худенькая и какая-то измождённая, она совсем не хотела просыпаться.
— Танечка всё время спит, — всхлипнула её мама. — А раньше была подвижная, весёлая…
…Встревоженная женщина позвонила Бьёрну утром. С её дочкой что-то случилось. Девочка перестала играть, не хочет смотреть мультики, на расспросы отвечает, что всё хорошо.
Бьёрн пообещал приехать.
И вот, сорок минут спустя, они с Русланом в обычной двухкомнатной квартире, в спальне Тани.
Тут розовые обои с зайчиками, всюду куклы и плюшевые звери, почти кукольная кроватка с розовым покрывалом, на котором спит, никак не желая просыпаться, девочка лет шести в пижаме с медвежатами. У кровати дочери взволнованные родители.
— Так, будем проверять, что тут, — нахмурился Бьёрн. — Вы за дверью постойте.
Супруги вышли, оставив видящих наедине с так и не проснувшейся девочкой. Руслан внимательно присмотрелся к ней, но ничего странного не увидел. Девочка спала спокойно, просто слишком глубоко и, видимо, слишком долго.
— Что-то есть? — спросил наставник, чертящий знаки, стоя посреди комнаты.
— Нет, на первый взгляд всё чисто.
Простые знаки не показывали ничего. Сложные связки загадочно мерцали, намекая, что некое существо влияет на ребёнка, но как именно и где оно — догадывайтесь сами.
Бьёрн и Руслан изучили комнату вдоль и поперёк: стены и потолок, пол и мебель, игрушки и одежду. Ничего.
Затем почти час чертили знаки над девочкой. Снова ничего.
Таня так и не проснулась. Спала она спокойно. Иногда хмурилась во сне, но не кричала, не плакала, не задыхалась.
За дверью детской топтались родители. Ждали. Негромко переговаривались. Вздыхали. Но войти не пытались, хотя, само собой, им очень хотелось узнать, что там делают «приглашённые специалисты».
Наконец Бьёрн впустил родителей.
— На кошмары не жалуется? — спросил он.
Заплаканная мама покачала головой:
— Нет. Говорит, ей нравится спать!
— Так вы можете что-то сделать? — воинственно хмурился отец.
На вид он казался младше Бьёрна, а его жена выглядела ещё моложе, и Руслана изумляло то, что у таких молодых людей уже есть ребёнок.
— Чтобы помочь, мне надо понять, что с ней, — ответил Бьёрн. — Давно это началось?
— Неделю назад… Когда мы от Инги Ивановны, свекрови, вернулись…
— Мама тут не при чём! — рассердился отец девочки.
Его жена расплакалась:
— Я не говорила, что она виновата!
— Так, — нахмурился Бьёрн, — хватит орать друг на друга! Тут ребёнку плохо. И вашей дочке нужно, чтоб вы были вменяемыми.
Мужчина пробормотал что-то вроде извинения и опустился на колени рядом с кроватью, глядя на дочь.
Женщина всхлипнула и прошептала:
— Простите. Мы так волнуемся…
— Давайте выйдем, — предложил Бьёрн. — Возможно, вам будет легче, если не смотреть на ребёнка.
— Вряд ли… Но ладно, давайте выйдем.
На кухне она действительно стала спокойнее. Села за стол, сняв со спинки стула полотенце.
— Ну так что случилось перед тем, как ваша дочь впала в такое состояние?
— Мы поехали в Черёмушки, к семье мужа. У его мамы был юбилей… ну, неважно. В общем, на обратном пути мы заблудились. Я за рулём была. Володя выпил. Вы не думайте: он не алкоголик! Просто мамин юбилей же… ну, в общем я за руль села, а он задремал. И Таня заснула. Утомилась, конечно. А я…
Клиентка снова всхлипнула, но сумела не заплакать, стиснув в руках полотенце.
— Я свернула не туда. Мы редко в Черёмушки ездим. Обычно Володина родня к нам приезжает. Ну, это неважно. В общем я повернула налево, а надо было прямо на том перекрёстке. Поворот же на следующем! Какая я дура! Если бы мы туда не заехали…
— Куда?
— Простите. В общем, я поняла, что дорога какая-то незнакомая. Смотрю: рядом совсем деревня. Думаю, спрошу у местных. Не хотела, чтоб Володя ругался. Нет, он хороший. Он и не стал бы совсем-то ругаться. Это просто я дура!
Она всё-таки расплакалась. Руслан взял со стола кружку, наполнил водой из прозрачного кувшина и подал женщине. Та кивнула, взяла кружку, но пить не стала.
— В общем та деревня оказалась заброшенной. Людей нет, животных нет. Дома с заколоченными окнами — жуть! Деревья так страшно скрипят. Одним словом, ужас! Я бы тут же и уехала, но Таня проснулась и… ну, в туалет захотела. Я её уговаривала потерпеть, пока мы уедем, но ей очень надо было. Пришлось останавливаться и выходить.
— И что случилось потом? — поторопил Бьёрн замолчавшую женщину.
— Да как бы и ничего, понимаете? То есть никто на нас не напал, никто Танечку не пугал… ну, или я не заметила… — она судорожно вздохнула, утёрла глаза полотенцем и глотнула воды. — А когда мы вернулись, Таня сразу спать легла. Но мы подумали, что это потому, что она от поездки устала. Она и на следующий день всё спала и спала. Я думала: сильно устала. А потом мы решили, что она заболела. Но температуры у неё нет. Ничего не болит. Ну, она так говорит, по крайней мере.
Бьёрн кивнул. Руслан подумал: возможно, это что-то вроде медвежьего сонника. Будь это действительно монстр, он бы напугал девочку. Если бы её зацапал паразит, видящие рассмотрели бы щупальца, паутину или ещё какие-нибудь «провода», связывающие жертву с существом. А вот безобидное семечко вполне могло упасть на ребёнка — никто и не заметил. Конкретно для сонника уже не сезон, но подобных существ немало.
К счастью, девочка не казалась умирающей.
— Ладно, раз тут ничего не видно, надо ехать в ту деревню. Девочка, кстати, ничего там не подбирала? — поинтересовался Бьёрн.
— Нет, — покачала головой женщина. — Если бы что-то интересное нашла, то обязательно бы похвасталась, а всякие ветки и камни мы её приучили не поднимать.
Бьёрн кивнул.
— Ладно. А теперь покажите на карте, где эта заброшенная деревня.
…До деревушки, которая, как оказалось, носила гордое название Кремлёвка, доехали быстро. Незнакомый мрачный пожилой таксист домчал их в пригород за сорок минут, высадил у поворота на заброшенную деревню, а ждать отказался.