Страница 61 из 71
Нужно прекратить врать себе и принять реальность. Я все еще не в землях Леса Каменных Шипов лишь потому, что боюсь. Из дневников прапрапрадеда мне известно к чему может привести поглощение призрачных существ ради увеличения своей силы. Мой предок был честен и описал все те проблемы, с которыми он столкнулся на этом пути. Внешние изменения — полбеды. Мелочь. Куда серьезней — изменения внутренние. Те, которых не видишь и сам не замечаешь. Поведение. Поступки. Нрав. Я не хотел потерять себя в погоне за силой, но откладывать больше нельзя.
И все же я решился. Заканчиваю дела здесь и отправляюсь. Пора. Итак, тянул, как мог долго.
На душе после принятого решения стало легче, и мои мысли плавно перескочили на другую проблему.
Мы со Светой уже несколько раз обсуждали свои дальнейшие планы и она, как и я хочет вернуться домой, а для этого нужно научиться ходить небесными дорогами или их аналогами. На словах звучит легко. На деле же нужно стать сильней, чтобы заинтересовать в себе орден, способный этому обучить. Мы не в сказке. Никто не поделится с нами нужным знанием просто так. Его придется заработать и на это могут уйти года.
К сожалению наши со Светой пути обретения силы разошлись. Я пытался привлечь ее к своим исследованиям, хотел поделиться с ней наработками в алхимии, дать почитать книги, но она отказалась. Она продолжает творить ту странную магию, что показала мне в пустыне. Мне это не нравилось, но она не маленькая девочка, должна понимать, чем занимается.
Тем временем дом потихоньку начал оживать. Захлопали двери наверху. В туалет выстроилась очередь. Послышался топот ног по лестнице, и тут меня снова пронзила боль в груди, преследующая меня последние недели и никак не связанная с Темным Городом и спасением Светланы.
Я выругался, но не вслух, а одними губами. Еще не хватало привлечь к себе внимание.
— Доброе утро, господин. Вы уже встали? — Поприветствовала меня свежая, выспавшаяся Сьюэ, начав порхать по кухне и греметь посудой.
Мне стоило больших усилий улыбнуться и не показать ей как мне плохо сейчас. Боль пока и не думала утихать.
— Да. Проснулся от пения птиц под окном. Они видимо устроили соревнования кто громче, — отшутился я.
Боль во мне вызывает маяк — метка Энея, что раздирает меня изнутри. Это поганое гниющее пятно, въевшееся в первую оболочку моего духа, с каждым днем выглядит все хуже и хуже. Зов, который метка рассылает вокруг — усиливается. Внутри моего духа начали появляться мелкие черви. Я вынужден каждый день давить их — не давая им расползтись и расплодиться. Мне даже кажется, что я иногда слышу, как Эней смеется надо мной.
Он все ближе. Я чувствую это. А мое время уходит… Чтоб ты сдох, Эней!
— Не гнать же их, господин Винн? Они вон, яйца нам дают. Все соседи по нашей улице завидуют нам.
В ответ я промычал нечто маловразумительное, но Сьюэ хватило и этого, и она продолжила счастливо щебетать над сковородкой.
Завидую ей по-доброму.
Ей, как и другим жителям этого мира из обычных людей для счастья нужна лишь малость. Спина, за которой можно спрятаться от невзгод. Своя комната в крепком доме. Работа. И вдоволь воды. Вот и все. Никаких тебе тревог. Ни настоящих врагов. Только злые языки соседей иногда беспокоят.
Впрочем, а так уж эти люди отличаются от нас?
Боль ушла, превратившись в обычный, терпимый зуд, и я смог вздохнуть свободно. Расслабился. К этому времени вниз спустились все жители дома, и мы начали завтракать.
Никто не молчал. Все болтали.
— Передай соль.
— И мне.
— Хватит пить прямо из графина, Яр! Сколько раз я тебя предупреждала⁈ Нам что, глотать твои слюни?
— Хороша яичница. Спасибо тебе, Сьюэ. Расстаралась сегодня.
Пасторальная картина. Я словно сижу за столом с родственниками, хотя мы и знакомы то всего ничего, но эти люди мне пришлись по душе. Работящие. Без зла в сердце. Хорошие люди. Простые.
— О чем задумался, Винн? — Толкнула меня локотком под ребра Светлана, отвлекшись на секунду.
Перед этим она читала газету, не замечая, что с ее ложки, которую она не донесла до рта, капает желток, пачкая скатерть.
— Да, так…
— Хватит грустить. Ты всех вгоняешь в тоску.
Мои работники в начале приняли Свету настороженно, но по-прошествии времени успокоились и перестали ее чураться. Молниями она не кидается. Языки вырвать не обещает. В целом приятная девушка, с которой, как и со мной — все же держали дистанцию. Мы слишком на разных социальных уровнях.
И, правда, что-то я загрустил, вспомнив о доме и о том, как долго я еще его не увижу.
Поинтересовался.
— Что пишут в газете?
— А-а, — она махнула рукой, и оставшийся в ложке желток улетел на середину стола. — ОЙ! — Воскликнула растерявшаяся Светлана. — Извините.
Ей, конечно, все простили.
— Так что в газете? — Переспросил я, после того как она самолично убрала за собой срач. — Ты так и не ответила. Дай почитать, если закончила.
Я потянулся за «Проклятым вестником».
— Неа, — вырвала они из моих рук газету, вернув ее себе. Разве что язык не показала.
Я устало вздохнул и сделал большой глоток лимонада — взбодрившись. Мой фрукт — плод
— Господин, а нельзя сделать деревья, на которых будут расти конфеты?
Это спросил Яр, толстым слоем смазывая хлеб джемом из кисляка. Я, да и все остальные за столом улыбнулись.
— Не знаю… Нужно попробовать, — ответил я с улыбкой на устах.
Яр начал фонтанировать идеями. Дерево — шоколадное мороженое, о котором он только слышал. Дерево — рыба. Дерево — хлеб. Его было не остановить.