Видящая во снах

Рома подчинялся. Просто не видел другого выхода. Он знал: при малейшей ошибке Олю убьют. Открутив черную крышку, следователь глотнул горьковатую жидкость. Пищевод обожгло, и Скоблев почувствовал, как закружилась голова. Попытался сосредоточиться, удержаться на ногах, но сознание постоянно куда-то уплывало.

– Не беспокойтесь, вы не умрете. Просто немного поспите. А проснувшись, забудете обо всем тут произошедшем.

Рома не заметил, когда упал на землю. Он слышал Леню, который звал и приказывал не отключаться, но ничего не мог сделать. А затем пришла темнота.

Юрий Никифорович подошел к Скоблеву и вытащил того из начерченного круга. Потом вернулся к Кристине и присел на корточки, планируя закончить ранее начатое. Вопли Морозова его нисколько не волновали. Маслеников уже знал, что сделает с этими следователями после окончания ритуала.

Подняв глаза к яркой луне, мужчина стал произносить слова, которые уже давно заучил наизусть. Слова складывались в предложения, а предложения звучали протяжной непрерывной песней. Все шумы вокруг пропали. Был слышен только громкий, четкий, завораживающий голос.

В какой-то момент Маслеников насторожился и опустил голову, всматриваясь в темноту за деревьями. И сначала не признал нового визитера. Щуплый ребенок приблизился, выходя на лунный свет, и Юрий Никифорович увидел своего брата. Того, кого своими же руками убил много лет назад.

Мальчишка медленно приблизился и остановился, не дойдя несколько шагов.

– Ты?! – выдохнул Маслеников, пораженный увиденным. Призрак кивнул. В лунном свете его бледное лицо казалось совсем прозрачным, а рыжие волосы сверкали, словно искры огня. – Но зачем ты пришел? Прошло уже столько лет!

– Почему ты убил меня? – словно дуновение ветра, прошелестел детский голосок. У Лени и Оли, все это время наблюдающих за происходящим, побежали по коже мурашки.

– Да потому что ненавидел!

– За что? – снова проговорил парнишка, не шевеля губами.

– Наша мать любила тебя больше! Даже мой отец любил тебя больше! Тебе доставалось все, а я постоянно на втором месте!

Все замолчали. Слышался только шорох листвы и нарастающее карканье. Оля заметила на тонких ветках деревьев множество ворон. Они слетались и слетались, словно атаковали все вокруг. Так много птиц в одном месте девушка еще не видела, и потому становилось только страшнее.

Внезапно тишину разорвал звук глухого удара. Оля повернула голову и заметила лежащего на земле Юрия Никифоровича, а рядом с ним на подрагивающих ногах стоял Скоблев.

***

В бескрайней темноте Рома услышал нежный голос жены. Та звала, что-то шептала на ухо. Как в те дни, когда была еще жива. Так Марина будила мужа по утрам – нежным голосом зовя его по имени.

– Рома, – опять услышал Скоблев. – Ромочка, дорогой, просыпайся. Ты должен помочь ей.

Он сперва не понял, о чем говорит жена, но был готов слушать бесконечно. Хотел, чтобы она говорила и говорила, не останавливаясь. Рома всегда любил ее голос. Кажется, в него он влюбился раньше, чем в саму девушку.

– Милый мой, проснись, – снова сказала Марина, и следователь подчинился.

Открыл глаза. Сориентироваться оказалось очень трудно, но, взяв себя в руки, он все вспомнил. Обвел взглядом поляну и увидел Олю, лежащую на алтаре, Леню, которого привязал к дереву, и директора детского дома, разговаривающего с братом, точнее, с призраком. Аккуратно поднялся на ноги и осмотрелся, ища свое оружие. Не найдя, подобрал с земли толстую палку.

Никто не заметил, как Рома встал и подошел со спины к Масленикову. А потом, замахнувшись, ударил того по затылку.

Юрий Никифорович упал без сознания. Скоблев не убил его, нет. Преступник жив и скоро понесет наказание за все то, что сделал.

Эпилог

Рома закинул сумку на плечо и еще раз осмотрел квартиру. Ему не жалко было уезжать, он наоборот, безумно желал этого.

После происшествия в лесу прошло чуть больше недели. Все это время Скоблев приходил в себя. После отвара, которым напоил его Маслеников, сознание оставалось мутным еще несколько дней. Но все прошло, спасибо травяному чаю Николая Петровича. Старик взял здоровье московского следователя в свои руки и звонил каждый день, интересовался самочувствием и привозил лично заговоренные травки.

Справедливость восторжествовала. Юрия Никифоровича осудили за убийство шести человек – принесенных им в жертву пяти девушек и жены, которую он отравил. Маслеников во всем сознался в тот же день, когда пришел в себя. А вот информации о соучастнике Рома так и не смог добиться. Уже бывший директор детского дома утверждал, что того не было. Точнее, «черный балахон» ему лишь снился и давал указания. Скоблев, естественно, не поверил, но «расколоть» преступника так и не удалось.

Добролюбов, до последнего не верящий в произошедшее, извинился и пообещал, что второго преступника они непременно найдут. Главное, смерти прекратились.

А Леня Морозов неожиданно для всех уволился из отдела полиции. Его долго уговаривали остаться, но по неясным причинам молодой человек сказал твердое «нет» и забрал свои документы.

Выйдя из подъезда, Рома сел в уже ожидающее такси.

– Меня сначала вот сюда отвезите, а потом на вокзал, – сказал Рома водителю, показывая бумажку с адресом, и тот согласно кивнул.

Скоблев не мог ответить себе на вопрос, зачем едет к Ольге. Они виделись совсем недавно – несколько дней назад в суде. Но и уехать вот так, не попрощавшись, считал неправильным.

Машина подъехала к дому. Рома вышел и сразу же заметил Олю.  Сидящая на лавочке и читающая книгу девушка, услышав звук мотора, вскинула голову. И улыбнулась, увидев Скоблева.

– Оля, здравствуйте, – следователь махнул рукой в знак приветствия.

– Добрый день, Роман Русланович, – девушка подошла к калитке и распахнула ее, остановившись напротив Ромы. – Вы уже уезжаете?

– Да. И скажу по секрету, очень этому рад. Наверное, маленькие города не для меня. А вы скоро вернетесь в Москву?

Оля посмотрела на него задумчиво.

– Скоро. Отпуск почти закончился. Но если и вернусь, то ненадолго.

– Почему? – выгнул бровь Рома.

– Планирую переехать к дедушке. Знаете, я только сейчас поняла, насколько важна семья. Никогда об этом раньше не задумывалась. Да и честно говоря, устала от большого города.

От этих слов Скоблеву стало грустно. Грустно оттого, что он не увидит больше эту странную девушку, которой снятся ужасные сны. Оля нравилась ему и как женщина, и как человек. Хрупкая с виду, она оказалась сильнее крепкого мужика.

– Жаль. Но это ваш выбор. Я приехал попрощаться. У вас есть мой номер телефона, и если нужна будет помощь, обязательно звоните.

– Спасибо. Хорошей дороги.

Оля шагнула вперед и прижалась к горячей твердой груди Скоблева. Он не стал отталкивать, только сильнее сжал ее в своих медвежьих объятиях, прощаясь навсегда.

***

Шум вокзала навел на Романа какую-то тоску вперемешку с радостью. Возле нужного вагона уже ждал Леня Морозов с большим черным чемоданом и переноской для животных, из сетчатого окошка которой выглядывала довольная рыжая морда.

– Роман Русланович, – помахал парень рукой. – Рад, что вы не опоздали.

– Я никогда не опаздываю. Ну, готов переехать в большой город?

– Готов, – с облегченным вздохом сказал Леонид.

– Вот и отлично. В понедельник тебя уже ждут в отделе.

– Молодые люди, через пять минут поезд отправляется. Прошу занять свои места, – раздался позади них голос проводницы, мужчины обернулись, а потом послушно зашли в вагон.

Вскоре поезд тронулся, медленно набирая скорость. Провожающие махали, прощаясь с уезжающими. Кто-то навсегда, а кто-то на время. Рома откинулся на кожаную спинку диванчика и всмотрелся в толпу на перроне.

Его внимание привлек высокий мужчина в черном балахоне. Скоблев даже подался вперед, чтобы рассмотреть его получше. Но стоило моргнуть – и незнакомца уже не оказалось на месте. Он словно испарился в воздухе.