Раскрыть свое убийство

Докладчик широко и сердито развел руками и продолжил:

— …действительно, если мы сейчас всех разгоним, то кто будет работать, особенно на таком ответственном участке, как раскрытие убийств? Сейчас время такое, что многие уходят из милиции, мы каждый день недосчитываемся настоящих профессионалов и крепких оперативников, поэтому надо бережно относиться к кадровому составу оперативных подразделений…

Щедров на минуту замолк, перебирая на столе разбросанные документы и, бросив снисходительный взгляд на виновных оперативников, вынес свой вердикт:

— Итак, я предлагаю старшему лейтенанту Каприну объявить о неполном служебном соответствии, а лейтенанту милиции Сологубову — строгий выговор с занесением в личное дело. Другие предложения будут?

Других предложений не поступило, и товарищеский суд закончил свою работу.

Уже в своем кабинете Козлов, пригласив к себе виновных, приободрил их словами:

— Ничего, ничего, не расстраивайтесь из-за каких-то взысканий. Сегодня они есть, а завтра — их нет. Вот раскройте мне какое-нибудь убийство, и я костьми лягу перед начальником отдела, чтобы с вас сняли эти наказания.

— Раскроем, не впервой, — улыбнулся Каприн и поблагодарил руководителя: — Николай Иванович, спасибо за поддержку, а то чуть не подвели под увольнение.

— Да полно меня благодарить, — смеясь, махнул рукой Козлов, — кому как не мне защищать своих подчиненных. Если вас всех разгонят, кто мне будет раскрывать преступления? Так что я забочусь больше о себе, чем о вас.

Прежде чем отпустить оперативников, Козлов, грозя пальцем, напутствовал:

— Больше мне не попадайтесь по пьяни. Опера должны пить тихо и молча.

2

Семен Каприн попал в милицию случайно. Окончив университет по гражданской специальности, он по направлению деканата должен был выехать в далекий захолустный городок, чтобы там начать свою трудовую биографию. Душа не лежала к выбранной профессии, перспектива жизни в глухой провинции его не прельщала, поэтому он стал всячески тянуть с выездом в этот забытый богом край земли.

Однажды, когда он уже полгода сидел без работы, ему позвонили с деканата и настоятельно порекомендовали выехать по месту назначения, в противном случае грозились аннулировать диплом о высшем образовании. Каприн понимал, что с родной альма-матер беспокоят его больше для острастки, что нет такого закона отбирать дипломы у выпускников, но, тем не менее, задумался.

А тем временем на Чернобыльской атомной электростанции произошла авария и по всему Советскому Союзу набирали добровольцев для устранения этой ужасной катастрофы.

Каприн решил воспользоваться случаем, чтобы посмотреть страну, отвлечься от рутины, обзавестись новыми друзьями, и однажды, это было в начале июня, он явился в городское бюро по трудоустройству. Его встретила женщина средних лет в строгом костюме, которая поинтересовалась:

— Вы по какому вопросу, молодой человек? По трудоустройству?

— В какой-то степени да, — кивнул он, — мне бы наняться на ликвидацию аварии в Чернобыле.

— Так вы обратились не по адресу, мы не набираем добровольцев, — ответила ему женщина. — Вам, наверное, нужно обратиться в военкомат. Вы военнообязанный?

— Да, лейтенант, с военной кафедры, — ответил он и переспросил: — Значит, говорите, в военкомат?

— Лейтенант, — задумчиво произнесла женщина и, вспомнив о чем-то, поинтересовалась: — Молодой человек, а не хотите работать в милиции?

— В милиции?! — оторопел он от неожиданности. — Никогда не думал об этом…

— Ко мне приходили с отдела кадров городского отдела милиции и попросили помочь с укомплектованием личного состава, — объяснила она. — У них большая текучка кадров, поэтому рекомендовали всех бывших военных, которые обращаются к нам в поисках работы, направлять в милицию.

— Я не бывший военный, — пожал плечами Каприн, — скорее, я бывший студент.

— Не важно, — махнула рукой женщина, — главное, у вас имеется воинское звание.

— Хорошо, куда мне идти?

Получив адрес отдела кадров городского отдела милиции, Каприн направился туда.

Его встретил тот самый Щедров, провел беседу, выдал все необходимые бланки для заполнения, и через месяц новоиспеченный лейтенант милиции поступил работать в городской уголовный розыск.

Прошло несколько лет, и вот он уже один из результативных и опытных оперативников уголовного розыска. Его отличало от многих какое-то непостижимое рядовому оперативнику умение общаться с подозреваемыми, он мог своими долгими разговорами вывести на чистую воду почти любого преступника. Бывало, задержанный по подозрению в страшном преступлении человек, уже в камере заключения рвал на себе волосы, приговаривая: «И зачем я ему все это рассказал?! У них же ничего не было против меня! Сам себя подвел под расстрел!»

Природное красноречие и коммуникабельность позволяли ему иметь успех среди представительниц слабого пола. Сам он был чуть выше среднего роста, чернявый и далеко не Аполлон, но каким-то известным только ему способом завоевывал сердца красавиц, вызывая зависть у менее везучих в любовном поприще, коллег. Влюбчивый по натуре, он никогда не оставлял попыток познакомиться с какой-нибудь симпатичной девушкой, если таковая попадалась ему на пути. Когда происходило какое-нибудь празднество, где приглашались оперативники, Каприн обязательно выискивал среди гостий жертву своего обаяния и окружал ее вниманием. В такие моменты друзьям общаться с ним бесполезно — он всецело отдан во власти любви, ненавязчиво и умело опекая свою прекрасную избранницу. Он весь вечер танцует с ней, нежно нашептывая на ушко какие-то возвышенные комплименты, а в конце вечера пара выглядит так, словно навсегда связана крепкими узами супружеской жизни. Когда гулянье подходит к концу, коллеги сопровождают Каприна восторженным взглядом, как тот, нежно обняв за талию свою новую пассию, удаляется с вечера. Но все эти знакомства были сиюминутными, не пройдет и недели, как нашего чересчур любвеобильного героя можно застать в компании другой, не менее симпатичной девушки.

Пройдет немного времени, и чрезмерная увлеченность оперативника прекрасным полом сыграет с ним злую шутку.

Итак, в начале июня накануне выходного дня Каприна ночью поднял дежурный по городу и сообщил о совершенном убийстве, приказав срочно явиться на работу. Когда он, запыхавшись, прибежал в отдел, его уже дожидался Козлов, который, позевывая, хмуро бросил:

— Едем на место происшествия. Следственная-оперативная группа выехала.

Уже сидя в машине, Каприн поинтересовался:

— Николай Иванович, что случилось?

— Убили коммерсанта, некоего Шамаева, — с той же хмурцой ответил Козлов и посетовал: — Что за напасть такая, даже в выходные нельзя по-человечески отдохнуть!

Вскоре оперативники оказались возле частного металлического гаража, расположенного на отшибе за пятиэтажными каменными домами. Возле гаража стояли несколько человек, следователь прокуратуры уже начал осмотр места происшествия. Поручив эксперту-криминалисту сфотографировать снаружи построение, следователь приказал открыть ворота, и перед всеми открылась жуткая картина трупа, лежащего на полу в луже крови. Тут послышался крик отчаяния, и женщина средних лет, прижав к груди молодую девушку, стала заунывно плакать.

«Наверное, жена и дочь потерпевшего, — решил Каприн, разглядывая скорбящих и поневоле подумал: — А девушка, между прочим, довольно мила».

Переместившись во внутрь гаража вслед за работником прокуратуры, оперативник заметил, что одна из глазниц покойного представляет из себя зияющую дыру, откуда и вытекла кровь, образовав вокруг головы потерпевшего большую лужицу.

Повозившись с трупом, судебный медик изрек:

— Скорее всего, огнестрельное ранение из дробовика с близкого расстояния. Возможно, из обреза охотничьего ружья.

— Значит, огнестрельное ранение? — переспросил оперативник у эксперта. — Есть тому подтверждение?