Новый поворот

— Садись за стол. — Властно указала медсестра мое место.

Я перечить не стал, и, усевшись на затертый до блеска табурет, положил сумку с зельями на стол.

— Вот, я по делу пришел. Возвращаю, что потратил. — С надеждой на поощрение от такой великой личности, сказал я.

— Не бойсь, гадость какую притащил… — Хмуро сказала великанша и начала рыться в сумке.

Вытащила один флакон, несколько раз поднесла его к носу, шумно вдыхая, а потом попробовала на язык, сильно смакуя эликсир. Таким образом она проверила еще несколько флаконов и довольно кивнула.

— Недурно, хорошая отрава. Даже чуть получше будет, чем наша. У кого украл, оборванец? — С интересом спросила утонченная в разных местах барышня.

— Вот это было обидно… Совсем обидно. Прямо сердце кровью обливается. Я доброе слово хотел услышать, а ты… — Ни капли не наиграно, махнул я рукой.

— Так у кого украл? Я не против у него покупать эту бодягу. — Не изменившись в лице, продолжила она.

— Не крал я! Не крал! Попросил друга приготовить на заказ! Сам травы собирал! Два дня в одиночку по Темной роще ползал и сырой паучатиной давился. Под кустами на земле спал. А ты… Жестокая ты. — Было реально обидно за свои труды.

— И как зовут твоего друга, герой? — Насмешливо спросила женщина. — Друг-то, наверное, не лучше тех троих вместе взятых.

— Вальдия ре Мерия, молодая девчушка-полуэльфика. С виду даже на ребенка похожа, однако в алхимии талантлива. По крайней мере, так говорят, я в этом не разбираюсь. Она совсем недавно в город перебралась, пытается лавочку свою открыть, а я ей помогаю с этим по немногу. — Грустно сказал я, глядя в потолок.

— Целый алхимик? С травником не путаешь? — Удивилась женщина, но мне это было уже не интересно. Мои труды сравняли с грязью.

— Да, она сама так говорит. У них это семейное дело. Алхимик до мозга костей, даже есть себе приготовить не может, не разобрав овощи на мельчайшие части. В отличие от зелий, еда у нее гадость. Как и у мамашки ее. Та еще стерва, избила меня, когда я себе спокойно спал в кладовке. Эх. Вокруг, такая несправедливость. — Равнодушно отметил я.

— Поплачься еще, заморыш. Ладно, верю. Ты молодец, не ожидала такого. Я сейчас напишу ей записку, передашь ей. Микстуры простые, она должна приготовить их. — Смягчилась великанша, но меня это уже не радовало от слова совсем.

Она выгребла все зелья из сумки, пересчитала их. Потом куда-то ушла и вернулась со знакомым ящиком с куском рыжей бумаги, лежащей по верху. Неужели это их единственные запасы? Вряд ли, воины экипированы хорошо, на мелочь вроде зелий у властьимущих должна найтись копейка другая. Хотя как знать, как знать…

— Ты чего сидишь, я не поняла? — Вдруг прогремела женщина.

— Отстань, я в печали. Щас поплачусь и по своим делам уйду. — Грустно пробубнил я, конец короткого приключения совсем не впечатлял.

— У тебя стрела в плече торчит. — Спокойно подметила она.

— Хрен с ней, потом вытащу, или сама отпадет. Кости есть, мясо нарастет.

Медсестра подошла ко мне и одним резким движением отломала конец стрелы.

— Больно, лять! — Прошипел я, морщась от боли.

— Раздевайся, я говорила, что вылечу. Значит, вылечу и ты никуда не денешься, засранец. — Так же спокойно сказала садистка.

Я тяжко вздохнул и начал раздеваться. Сбросил увесистый нагрудник и закатал рукав на плече, оголяя рану с торчащим обломком стрелы. Мелочиться наша кисельная барышня не стала и достала какие-то длинные и тонкие щипцы, которые в ее руках были игрушечными. Поверхность щипцов была тщательно отполирована и почти сверкала, хоть это радовало. Ни тебе ни антисептиков, ни наркоза… одной рукой она схватила меня за больную руку, а другой начала ковыряться щипцами в ране. Боль была неимоверная, но я сделал рожу кирпичом, хотя внутри все сжалось. Она щипцами зацепилась за стрелу и, немного водя ее из стороны в сторону, извлекла ее из раны, минимизировав разрыв мягких тканей. С искрами в глазах я посмотрел на вытащенный наконечник, он, разумеется, был заострен, так чтобы при извлечении порвать все что только можно острыми краями. Тут же из раны прыснула кровь, но женщина просто капнула в рану несколько капель принесенным мной зельем и обмотала плечо более-менее чистой тряпкой.

— До вечера затянется. — С удовлетворением сказала медсестра.

— Так быстро? Круто. Зелья творят чудеса, а ваши руки воплощают их в жизнь. Спасибо. — Я опустил рукав и набросил на себя нагрудник. — На этой ноте мы расстаемся. Давай письмо и я пошел.

— Давай ему. Разбежался. Посидишь, подождешь. Мне нужно вспомнить, как записывать микстуры… Будешь, кашу? С обеда остатков много. Еще теплая.

Живот тут же радостно буркнул, сворачиваясь от нетерпения.

— Было бы неплохо и побольше. Желательно и Харперу тоже.

— Будет, будет. Эй, образина! Что стоишь в проходе? Садись за стол, надеюсь, есть он умеет. Сам будешь убирать за ним. Сейчас все принесу и писать буду… Как же называется то средство для сна… А от паразитов? — Бубня себе под нос, удалилась медсестра.

— Эй, Харпер, давай сюда. — Махнул я орку, стоявшему в нерешительности.

— А мясо будет? Я его давно не ел. — Маленько ожил здоровяк.

— Может быть, кто знает… Дают — бери, сейчас выбирать не приходится.

— Тебе не противно сидеть рядом с таким как Харпер и делить с Харпером одну еду? — На этот раз уже довольно равнодушно задался здоровяк никчемным вопросом.

— Мне не за что тебя ненавидеть, пока что. Твое прошлое — это твое прошлое. А рожей и я не вышел…

— Это точно…

— Гад ты, Харпер.

— От правды не скроешься, даже у себя в голове.

Вскоре мы как малые дети с прогулки уплетали еле теплое варево, именуемое кашей… Голод всему придает отличный вкус! Пока мы ели из больших котелков, перед нами сидела моя спасительница и с видом прокурора на суде что-то угольком писала на бумаге, неодобрительно поглядывая на Харпера. Орк, оценив размеры ложки и котелка, предпочел не заморачиваться и вываливал содержимое котелка в свой клыкастый рот. Но надо отдать ему должное, делал он это аккуратно.

— Готово, смотри не потеряй, бездарь. — Протянула свернутый лист медсестра, когда мы уже полностью выскоблили котелки.

— Все будет гуд, красавица! Отдам лично, в руки… Через… Дня три. Нужно будет сделать небольшой крюк по пути. Правда, за остальное я не ручаюсь, извини.

— Да это и я понимаю, обжора.

— Тогда всего хорошего, пора бежать по…

— Так сразу? И не останешься отдохнуть с дороги? — Удивила меня суровая женщина.

— Да и не собирался, я вообще хотел только забежать, отдать и обратно. Так нет, по дороге чуть не убили, подстрелили, с едой в роще обломился… Ладно, пойду я, пока чего еще не случилось.

— Береги себя, бесенок! — Ласково бросила мне в спину великанша, на миг показавшись мне хрупкой, мягкой обычной женщиной.

— Благодарю за еду, да благословят это убежище ваши предки. — Расплылся в благодарности Харпер на пороге.

— Вали, отсюда урод зеленый! Чтобы духу твоего тут не было, язычник проклятый! — Она сбросила розовую пелену с моих глаз в один миг.

Орк такому прощанию заметно расстроился, сам виноват. Кто этих женщин разберет, у каждой свои тараканы. Я сладко потянулся, стоя на крыльце, и собирался идти дальше, как заметил пристальный взгляд одного из головорезов, который стоял на другой стороне дороги. Он медленно кивнул и пошел к воротам. Катись к чертям, дебил, вместе со своим Вершителем. Я зло сплюнул в его сторону и пошел пополнять запасы воды. А ведь Харпер — это реально ценный союзник, неожиданно я осознал всю перспективу его возможностей. Своей силой он всех монстров своего размера и меньше просто раздавит, если они слишком верткими не будут. С помощью его выносливости можно будет таскать больше снаряжения и добычи. Если его лояльно настроить к себе, то он может решать многие мои проблемы… Мысли просто разбегались от возможностей его применения под моим чутким руководством и помощью. Это будет весело.