Рисуя смерть

Терри старательно напомнила:

— Эм… Эшли, я вроде как на лечении нахожусь… Медсестра явно будет против… — Не то, что бы Терри придерживалась современных традиций, Ба наоборот, безуспешно приучала её к старым правилам этикета, но правила платить за себя, даже в мелочах, чтобы потом не припомнили или не поймали, она придерживалась строго. А денег у неё сейчас нет.

Эшли расплылся в совершенно обаятельной и плутовской улыбке:

— Да небеса с этой медсестрой — переживет. Не волнуйся так. А кофе… Это тебе в благодарность за Алекса. От всей моей кошечьей души и от всех моих коллег, которые поражены твоим поступком донельзя. Примешь нашу бесконечную благодарность в виде чашечки ароматного капучино?

Терри замотала от неожиданности головой — то, что Алекса так любят в коллективе, было для неё неожиданностью, её-то Алекс пугал по совершенно непонятной причине. Не из-за ревности же к Грегу она его невзлюбила. Черт, вот зря вспомнила Грега… Надо же было так его влюбить в себя.

Эшли же скормил пару купюр в автомат и сейчас колдовал над кнопками, попутно рассказывая:

— Ещё, Терри… Я тебе очень признателен за Алекса — надеюсь, это щелчок по носу спесивых ши чему-то научит… Так что… Отныне и навек ты и твои потомки в любой момент могут обратиться за помощью к Кошачьему королю. Достаточно только шепнуть первой попавшейся кошке или коту: “Весть для Кошачьего короля!” — и мне тут же доложат, Терри. Слово в слово, как ты сказала.

Терри замерла, признаваясь:

— Боже, Эшли, я ничего не понимаю. Честно. Я думала, ты уважаешь и ценишь Алекса…

— Этого зас… — Он быстро поправился. — Прости, Терри, этого фейри? Я не понимаю, как его Грег-то выносит, остальные в отделе его терпеть не могут, если честно. Хотя нет, Клык в нем души не чает. Алекс — это смерть, это… Что-то с Той стороны, что невозможно выносить, а уж его характер… Тоже не сахар, как ты понимаешь. Он легко вскипает. Когда ты видишь, что Алекс хватается за спички — беги. Это значит, что Охотник вот-вот взорвется.

Терри передернула плечами — вот только этого еще не хватало.

Автомат ароматно фыркнул кофе, Эшли протянул Терри пластиковую чашечку с пенкой взбитых сливок и кивнул в сторону окна с широким подоконником:

— Поговорим?

— Поговорим… — кивнула Терри — возвращаться в палату пока не тянуло.

Купив в соседнем автомате пару сэндвичей, Эшли уселся на подоконнике, по кошачьи притягивая ноги к себе и обнимая себя за колени. Чашку с горячим кофе он держал самими кончиками пальцев перед собой и терпеливо ждал, пока она немного остынет.

— Что тебя больше всего интересует, Терри? Времени до твоей встречи с парнями еще куча. Что смогу, то объясню.

Она присела на самый краешек подоконника и задумалась: что же больше всего ей было непонятно?

— Начни с начала…

Эшли совершенно серьезно начал:

— Сначала было слово, и это слово было…

Терри фыркнула, чуть не расплескивая горячий кофе:

— Не настолько сначала, Эшли! Это как-то совсем слишком! И… Прости, если задела.

Парень тут же успокоил её:

— Все хорошо, Терри. Сам понимаю — шутка так себе… Сначала, так сначала… Когда Роберт Пиль основал службу столичной полиции, то через некоторое время пришлось открывать и наш отдел, небольшое подразделение, занимающееся проблемами фейри. Это сейчас мы называемся Спец. Отдел… А проблем эти спесивцы доставляли много… Официально нас нет, мы входим в отдел по расследованию убийств и тяжких преступлений.

Терри удивилась:

— А почему…?

Эшли серьезно сказал:

— Потому что маги, колдуны, фейри и прочие мелочами не занимаются. Жертвоприношения, принуждение, эксперименты с живыми и неживыми материалами… В общем, бывают, конечно, жалобы на сквашенное молоко мстительными брауни, но это так редко… В основном убийства и прочее.

Терри кивнула, подтверждая, что поняла:

— А почему ваше отделение такое странное? Не бывает больниц в полицейских участках. Не бывает…

Эшли согласился:

— Не бывает. Только некоторых наших сотрудников и подопечных в обычных больницах не покажешь. Тот же Грег или Клык… Клык, кстати, вампир, я, кажется, этого не говорил… Так что тут в один комплекс соединено все, что нам нужно: отделение, больница, общежитие для приезжающих из провинции и тюрьма.

— И общежитие? — уточнила Терри. — А это почему?

— Потому что Грегу нужно где-то отсидеться в полнолуние, а мне — в марте. — Он кисло улыбнулся. Кажется, с мартом у солнечного Эшли конкретные нелады. — В общем, тут все, что нужно нам для жизни и работы. От склепов до допросных. От столовой, обслуживающей особые запросы сотрудников, до тюрьмы.

Терри сглотнула, но уточнять про особые запросы не стала. И без этого страшновато.

— И много вас таких…? — Терри сама не поняла: кого конкретно она имела в виду.

Эшли пожал плечами:

— На данный момент отдел не очень большой, пока фейри отсиживаются под Холмами, а население еще не знает, что магия вернулась. Боюсь, скоро все будет иначе… Но нас пока только сокращают и сокращают, если честно. Пока в отделе работает наш шеф, ты его видела, Грег с Алексом — они старшие детективы, я с Ведьмой — она моя хозяйка, Клык с Графом, — он тут же пояснил, не дожидаясь уточняющего вопроса от Терри: — Граф, как и Клык, вампир, Штиль — он кельпи, его напарник Лис — оборотень, Джек — наш компьютерный гений, и врач, он же патологоанатом Стивен Фейт, и все. Есть еще консультанты — Терн и Тенедар. Еще вопросы?

Терри нахмурилась:

— А почему у всех клички?

Эшли рассмеялся:

— Это не клички. Это боевые имена или позывные. В мире фейри и колдунов крайне опасно называть свое настоящее имя.

— Но Грег…

— На самом деле он и не Грег. И Алекс — совсем не Алекс. Это ненастоящие имена — люди как-то не понимают, когда им показывают удостоверение с именем Темный Охотник.

— И ты не Эшли, да? — почему-то с обидой сказала Терри.

— А вот и нет. Я тебе сказал настоящее имя. Просто на мне королевская защита стоит от сглаза. А вот тебе что-то надо придумать со своим именем, пока порчу не навели или кое-что похуже. Хотяяя… — он задумчиво сделал глоток остывшего кофе, — сомневаюсь, чтобы твоя семья это не предусмотрела. Может, и твое имя не совсем истинное. Иначе бы вас легко поработили, а Уильямсы не из тех, кого порабощают.

Разговаривать о своей семье Терри не хотелось, и она неуклюже поменяла тему:

— А что там было про спесивых фейри…?

— Ты и это не знаешь… В волшебном мире не слышали о равенстве и прочем. Тут жесткая иерархия, созданная самими фейри. Ши — самые высшие, они выше всех, они первыми появились на свет, они соль земли и прочее… Знаешь же легенду, что ангелы, оставшиеся на земле, разделились на три рода? Одни стали фейри, другие веселыми танцорами, а еще одни — грозовыми кельпи. Людей они рассматривают как своих слуг, рабов и игрушек. Маги по примеру фейри в низших зачислили всех немагов.

— Маглов? — подсказала Терри.

— Забудь ты это расистское слово… — скривился Эшли. — Люди. Человеки. Остальное: магия и отсутствие магии — всего лишь фантики. И это не мир из книг, это все еще наш старый Альбион. Возвращаясь к мнимой иерархии… Оборотни, вампиры, русалки, брауни и шелковинки, прочая мелочь — мы стоим на самой последней ступеньке, нас не уважают, нас еле терпят. Как-то так.

Терри уловила самое главное и тихо вымолвила:

— Вот почему меня Алекс терпеть не может…

Эшли бросил на неё косой взгляд поверх чашки кофе, которую он как раз в этот момент поднес ко рту и сказал:

— Это здорово умерит его спесь. Заодно и другим фейри урок: не задирать носы, потому что в любой момент из высших и гордых они могут обрушиться в низшие — ниже даже людей.

Терри поправилась, одним огромным глотком выпивая остывший кофе:

— Он меня убьет. — она вспомнила, что превратила его в низшего одним росчерком карандаша. Сделала из него русалку, ой, русала, кто является низшим в их странной иерархии.