Страница 98 из 102
Антон притащил Распорядителя и бросил его на землю возле нас. Тот сжался калачиком и слегка поскуливал.
— Сука! — коммерс изо всей силы пробил лежащему на земле ногой по лицу.
Брызги крови и несколько выбитых зубов разлетелись по сторонам, я первый раз видел своего старшего товарища в таком состоянии.
— Погоди! — Антон стал между Распорядителем и Соломонычем. — Думаешь, тебе одному хочется?
Коммерс закивал, соглашаясь с тем, что допустил ненужный всплеск эмоций. Но мне понравился этот поступок, повтори он его, я бы не расстроился. Но Железняк был прав, не стоило поддаваться эмоциям.
— Где машина? — Соломоныч присел на колени и заглянул Распорядителю в глаза.
— Какая?
Коммерс не стал объяснять, а наотмашь ударил ладонью по разбитому лицу Распорядителя. Тот взвыл, но стал сговорчивее.
— Дома у меня.
— Оружие там есть?
— Да.
— Пойдём! — Соломоныч поднялся и громко сказал окружившим нас товарищам. — Всех раненых в госпиталь! Кто может держать оружие, оставайтесь тут, проследите, чтобы эти твари не выползли! Мы с этой мразью сходим к нему домой, кое-что там поищем.
От группы отдельно стоявших неподалёку блатных отделились двое и подошли к нам.
— Соломоныч, отдай его нам. Мы должны отомстить за Вазгена и пацанов! — сказал один из них тоном, не допускающим возражения.
— Базару нет, это правильно, — согласился коммерс. — Только возьмём у него дома то, что нам надо, и я отдам его вам. Отвечаю!
Блатных такой вариант устроил, и мы отправились домой к Распорядителю.
Пока мы шли, руководитель местной администрации окончательно пришёл в себя. У него в голове что-то переклинило, и он передумал с нами сотрудничать. На все вопросы или отвечал отказом, или вовсе ничего не говорил.
Мы уже полчаса сидели у Распорядителя дома, в его большой гостиной, Соломоныч даже пару раз бил его по лицу, но либо тот уже настолько хорошо взял себя в руки, либо мой товарищ успокоился и бил не так сильно. Так или иначе, все эти меры не привели к положительному результату.
— Бесполезно его бить и наезжать на него, — сказала Катя после очередного удара Соломоныча по лицу Распорядителя. — Он отошёл от стресса и теперь ему кажется, что он выдержит всё.
— И что с ним теперь делать? — огрызнулся старый коммерс.
— Пытать, — спокойно ответила Катя. — Грамотно, без эмоций и перегибов. Но больно и страшно.
— Я пытать не умею, — вздохнул Соломоныч и посмотрел на Железняка.
— Не надо на меня так смотреть! — возмутился Антон. — Я тоже не умею. Наслушались страшилок про следаков!
— Я умею, но не буду, — сказала Катя.
— Но не блатным же это поручать! Они его тупо завалят! — Соломоныч оглядел нас всех, а потом посмотрел на внимательно слушающего разговор Распорядителя. — Может, всё же без пыток расскажешь, и время сэкономим?
Тот молчал.
— А можно я! — Колян поднял руку, будто ученик на уроке.
— А ты умеешь пытать людей? — удивился Соломоныч.
— Не умею. Но очень хочу научиться.
Мне стало не по себе от этих слов моего друга.
Соломоныч пожал плечами, давая понять, что он не против.
Колян от радости заулыбался, чем ещё сильнее меня напугал, и попросил двух блатных, что нам помогали, перетащить Распорядителя на кухню и помочь ему в процессе пытки. Те не без удовольствия согласились.
— Коля, помни! Убить его должны блатные! Облажаешься, всех подведёшь! — крикну я вслед уходящей процессии.
— Я пойду, проконтролирую, чтобы действительно не замучил, а то с него станется, — сказала Катя и тоже отправилась на кухню.
Следующие пятнадцать минут мы с Соломонычем, Железняком и несколькими блатными просидели в гостиной, ожидая результата. Всё это время с кухни до нас доносились истошные жуткие крики.
Потом стало тихо и в гостиной появились двое блатных и Катя.
— Он готов, — отчитался один из парней, и по его тону мы не смогли понять, о чём речь.
— Убили, что ли? — негромко и мрачно произнёс Соломоныч.
— Говорить готов.
Мы направились на кухню. Проходя мимо Кати, я посмотрел ей в лицо и удивился тому, насколько она была бледной. Такой я её ни разу не видел.
— Даже не спрашивай! — только и сказала она. — Я просто хочу это забыть!