Страница 2 из 4
– И водочки тоже налей. Выпьем за встречу, Костик?
Виктор одобрительно кивнул бармену и незаметно растворился в толпе, оставив нас наедине. Казарин сразу понял, кто этот человек и решил не мешать доверительной беседе.
Тренер лихо замахивает стопарик и тепло смотрит на меня:
– Рассказывай, Сагаев, – тихо сказал Фёдор Иванович, придвигая торт и чай поближе ко мне.
Взяв дрожащими руками вилку, отламываю первый кусочек.
Треск
Непроницаемый барьер, которым я загородился от близких, покрывается первыми трещинами. Второй кусочек следует в рот по маршруту паровозика.
Треск-Треск
Прочные стены покрываются ветвистыми узорами, ходят ходуном под «давлением» тактичного молчания и тёплого взгляда родного человека.
Треск-Треск-Треск
Третий кусочек полностью разрушает преграду. И я выпаливаю Фёдору всё, что тяготит сердце и отравляет душу. Слова рваными потоками льются сами собой. Я раз семь менял нить повествования, прыгал с одной проблемы на другую и говорил, и говорил, пока не дошёл до самого дна чёрной пропасти:
– Я понимаю, что тону… Но не уверен, что хочу выплывать… Точнее, не знаю как.
Только тренер поймёт меня… Только он знает, каково это – жить чем-то и потерять это… Комлев когда-то сам был выдающимся футболистом, но неосторожное падение завершило карьеру советской звезды.
– Что мне делать? – риторический вопрос слетает с губ.
Надо же… Мне будто снова десять и пятнадцать, я приехал на каникулы в родной городишко и сижу на уютной кухне Иваныча и жалуюсь на тяжёлые тренировки в Спартаке. Только вот торт не тот… С отвращением отставляю недоеденный кусок.
– Согласен, Костик, пирог дрянь, не то что у моей Ирочки. Теперь уж и не поедим такой… – мягко ворчит дорогой человек.
– Почему?
– Так умерла Ирина Дмитриевна, два года, как похоронил.
Чувствуя себя конченным мудлом, тыльной стороной стираю невольно выступившие слёзы с лица:
– Простите… Соболезную…
Вот дебил, у человека горе такое случилось, а я здесь со своими соплями…
– Спасибо, дружочек, спасибо, – помолчав несколько секунд, седой добряк продолжает, – Я не знаю, что тебе делать, Сагаев.
Хилые ростки надежды, не успев распуститься, вянут, замёрзнув на корню. Никто не знает…
– Мне нечего сказать… Это твоё испытание и только ты можешь найти свой путь. У меня только одна просьба.
– Бросить пить и взяться за ум? – голос звучит уныло, даже мудрый тренер не может мне помочь.
– Нет, я реалист, Костик. Иди домой и ложись спать, завтра заеду за тобой рано утром. Хочу кое-что показать. Выполнишь?
Недовольно сморщившись, киваю.
– Вот и славненько. До завтра, Сагаев.
Утро следующего дня
А-а-а-а! Видеодомофон благим матом орёт на всю квартиру, разрывая похмельный разум на крохотные куски. Хоть я и остановился, как просил Иванович, но до этого всё-таки успел засандалить целую бутыль отменного вискаря.
Отдираю опухшую харю от подушки, неохотно топаю к двери, включаю экран и тупо пялюсь на раннего гостя. Писец раннего… На часах пять утра. У подъезда элитной многоэтажки стоит Комлев собственной персоной.
– Доброе утро, Сагаев, бегом умываться, завтракать. У тебя полчаса, жду в машине. И форму спартаковскую не забудь.
Хотел было открыть рот и огрызнуться, да не успел. Фёдор Иванович отчалил в своё авто. Раскомандовался здесь.
Сам не знаю, почему безропотно отправился выполнять наказ. По старой памяти, наверное. Ровно через тридцать минут я сидел в ржавой жиге со стаканчиком кофе в руках.
– Блин, вы почему на этом ведре ездите? Я же вам новую машину дарил… – недовольно осматриваю «ведро».
Три года назад у Комлева был юбилей, 60 лет, мой агент подсуетился и оформил дорогущую Кия на старика.
– Дарил, спасибо тебе, Костик, уважил. Только мне и ласточки моей хватает, не тачка, а птица… А презент твой продать пришлось, уж не серчай, дружок. Деньги срочно нужны были.
– Дело ваше… – чувство лёгкой обиды на тренера окончательно испортило и без того дрянное настроение. Натягиваю капюшон толстовки на лицо и устраиваюсь поудобнее.
– Правильно, допивай свою жижу и поспи, дорога дальняя.
– Угу… – буркнув, погружаюсь в беспокойную дрёму.
И снова блаженный кошмар – поле, команда, игра…
Несколько часов спустя
– Подъём, Сагаев, приехали, – голос тренера звучит глухо.
Чёрт… С неохотой открываю глаза…
– Где мы?
– Дома, Костик…
Точно… Старенькое здание спортивного комплекса «радует» взгляд знакомым силуэтом. Столько лет прошло, а ничего не изменилось. Неоновая вывеска привлекает внимание неуместным ярким светом… Гол? Что за дурацкое название?
– А где наша ДЮСШ?
– Так закрыли… Два года назад. Совсем в нашем захолустье детишкам ходить некуда стало. Вот и пришлось подарочек твой продать, да школу открыть… – еле слышно бурчит учитель.
– Что? Это ваша? – ошарашенно пялюсь на здание.
– Не совсем, арендуем, худо-бедно хватает. Пойдём, дружок. Мы как раз вовремя…
Фёдор Иванович выбирается из машины и бодро ковыляет к центральному входу. Натягиваю толстовку на нос, черепашьим галопом ползу следом. Первый этаж, коридор, тренерская. Обстановка бедноватая, конечно, но всё чисто и аккуратно.
– Садись и смотри… – командует старик.
Послушно плюхаюсь у двери, тихо матерясь про себя. Совсем юный парнишка активно строит малышей. Забавные поросята нахально игнорируют приказы зелёного тренера. Вот дурко… Ты покажи им что-нибудь крутое… Чтобы прям челюсти попадали.
В целом даже неплохо, только объясняет он не очень хорошо, торопится и забывает, что мальчишки в таком возрасте ещё совсем непоседы. Впрочем, один из пареньков демонстрирует настоящий талант и легко повторяет все приёмы.
– А теперь немного попинаем мячи по воротам. Надеваем звёздные майки… – обрывки непонятной фразы долетают до ушей.
– Звёздные майки? – удивлённо спрашиваю Фёдора Ивановича.
– Ага, даём мальчишка поиграть в кумиров. Представить себя знаменитым футболистом, пробивающим штрафной.
Творчески… Наверное, у футболок Месси и Акинфеева отбоя нет от поклонников.
Моё внимание привлекает один из безумно радующихся шкетов, самый умелый. На майке шпингалета красуется надпись: Константин Сагаев.
Что?!
– Ты опять Сагаев? Нечестно, Коль, ты брал эту футболку в прошлый раз… – обиженно пыхтит другой мальчонка, – Сегодня я хочу быть Сагаевым!
– Нет, я! – вопит третий.
Офигеть… Не думал, что я так популярен… Фёдор Иванович тихо подходит и садится рядом со мной.
– Это моя майка, личная… Мне мама подарила, – громко смеётся обладатель заветного «сокровища», – Сагаев самый лучший футболист на свете! Константин учился здесь у Фёдора Ивановича, помог сохранить школ и сейчас помогает таким, как я! Вырасту и стану как Сагаев!
Похмельный ум наконец-то проснулся, а глаза слегка вылезли из орбит.
– О чём трещит та мелочь? – удивлённо смотрю на Комлева, – Я же ничего такого не делал…
– Ну как же… Машину подарил? Подарил… А я на неё школу основал. Спонсорскую помощь оказывал? Оказывал. Суммы-то большие были, а мы экономим. Не всем по карману оплата, так я талантливых ребятишек бесплатно тренирую. А родители их, уже, чем могут. Кто полы помоет, кто стены прокрасит. Так, по копеечке откладываем.
Не помню… Хотя нет, было дело, приходило письмо от Комлева, особо не вчитывался, просто деньги скинул, и всё. Это же Иваныч для него ничего не жалко… Я-то думал, старик на себя просит, а он вон какое полезное дело делает.