Страница 5 из 76
Я почти достал пальцем до кончика носа, но в последний момент мой сосед в испуге напряг руку, и она со стуком упала в раковину, так, что мальчишка сильно отбыл косточку на запястье.
Взвыли мы оба.
— Ты что творишь, больно же! Ну что, убедился?
— В чем?
— В том, что я не опухоль.
— Нет.
— То есть, ты допускаешь, что твоей рукой управляет разумная опухоль?
— Да ты пойми, механизм, воздействия метастаз на клетки мозга….
— Ты сейчас с кем разговариваешь? С метастазами?
—………
— Тебя, когда те гаврики колошматить начали, им потом тоже опухоль наваляла?
— Я им сам навалял, я каратист!
— Кто?
— Каратист, у меня синий пояс.
— Не знаю, кто такой каратист, но подозреваю, когда я их буцкал, ты был в отключке, иначе я бы с ними не справился.
— Да я пять лет карате занимаюсь!
— Что такое карате?
— Ты что с Тикси, что о карате не знаешь? Старинной боевое японское искусство.
— Нет, о таком не слышал. А когда ты на земле лежал, это на боевое искусство не очень походило.
Парень задумался, пытаясь вспомнить тот момент, но вспоминалось все плохо.
— Ты на вопросы отвечать можешь?
— Наверное.
— Сейчас год какой?
— Две тысячи двадцать первый.
— О, как! В коммунизм попал!
— Чего? Куда попал?
— В коммунизм.
Паренек обхватил голову руками и снова закачался, как малахольный:
— Я точно сошел с ума, в коммунизм угодил…
— Погоди, не ной. Меня убили в сорок втором году, вы за восемьдесят лет должны были коммунизм построить, или как?
— У нас общество всеобщей справедливости, а социализм закончился в девяносто пятом году.
— Ну, коммунизм и есть справедливость. Каждому по потребностям, от каждого по способностям.
— Ну, у нас как-то не совсем то.
В это время в дверь застучали:
— Саша, открывай дверь. Ты сидишь там уже полчаса.
Сосед мысленно шепнул «мама», быстро сполоснул кровавые разводы под носом и щелкнул защелкой двери. Прежде чем мой сосед виновато опустил голову, маму я успел рассмотреть. Ну что сказать, дамочка приятная во всех отношениях. Среднего роста, стройная, но не худая, как говорится все при ней. Светлые волосы, заплетенные в косу, зеленые глаза с тревогой всматривались в лицо сына. Тонкая рука с ярко накрашенными длинными ногтями нежно коснулись лицо ребенка:
— С кем опять подрался?
— Ни с кем. Упал.
— Саша, ну ты же знаешь….
— Мама, не я первым начал!
— Кого это волнует? Поставят на учет и все, потом до конца жизни будет пониженный социальный статус.
— Мама!
— Саша, сынок, ты знаешь, мы всегда будем на твоей стороне, но прошу тебя, будь осторожен.
— Ладно, мама, я буду осторожен — подросток клюнул губами в нежную щечку женщины и с облегчением зашел в небольшую комнату, осторожно закрыв за собой дверь.
— Слушай, неплохо ты живешь при обществе справедливости, или как там его……
— Ты издеваешься, что ли? Две комнаты на троих….
— Я не издеваюсь, мы похуже жили….
— Ты извини, не знаю как тебя….
— Я Саша……
— Прикалываешься?
— Нет, когда был жив, звали Александр.
— О, прикольно, тезка. Ладно, я тут в интернете пошарю и спать лягу, утомило меня знакомство с тобой. Надеюсь, завтра тебя уже не будет.
Было обидно и страшно. После сотен лет мертвой пустоты, даже такая, не совсем полноценная жизнь, казалась царски подарком. А тут сопляк, который, скорее всего, без моего вмешательства в драку, валялся бы за сараями в лучшем случае без сознания, а в худшем… Не хочется даже думать, как бы кричала бы его мама, когда бы его, наконец то, нашли. Сосед тем временем достал их кармана плоскую коробочку с темно-серой поверхностью, которая внезапно окрасилась яркими красками, затем появились какие-то надписи. Я не успевал ничего прочитать, парень быстро гладил пальцем по поверхности, надписи сменялись картинками, затем пошли какие-то короткие фильмы, цветные, со звуком и исключительного качества изображения. Как я понимаю, это были короткие комедии. Какие-то люди обнимались, дрались, танцевали, пели и громко матерились. Некоторые фильмы парень смотрел пару секунд, некоторые до конца. Особенно нам понравились сценки с девушками. Таких облегающих нарядов на девицах я не видел даже в иностранных журналах, которые нам показывали на занятиях. А некоторых барышень назвать одетыми было нельзя, скорее наоборот. Актеры говорили на разных языках, от китайского до русского, но вот с пониманием русской речи у меня были проблемы. Неожиданно, я не мог понять половину слов, смысл ускользал от меня, а часть были явно не русского происхождения. Внезапно мой сосед выключил устройство, и в хорошем темпе посетив уборную, старательно вычистил хорошие, крупные зубы приятно пахнущим кремом и вернулся в свою комнату крикнул в пустоту:
— Мама, я спать.
— Ты как себя чувствуешь? Голова не болит, не тошнит?
— Мам, у меня все в порядке, просто устал.
— Спокойной ночи, сынок.