Стать Магом

Я не стал задавать глупых вопросов вроде «а причем тут я до армии?» или «а как же вы?». Коротко поблагодарил мужика, крепко пожал ему руку и, аккуратно раздвигая все еще продолжающих слушать речь своего правителя граждан, направился к выходу с площади.

Едва выбрался из людского моря, то тут же, на первой космической, ломанулся в сторону заведения мадам Ольры. Эх, не светит мне сегодня покувыркаться со знойной красоткой. И Ромчику кобылка не светит тоже. Прав коневод, имени которого я даже не удосужился узнать, нужно рвать когти из города. И не столько потому, что не хочется тянуть лямку в местной пехтуре, сколько потому, что нет желания встречаться с виконтом. Видимо, тот все же обиделся на меня сильнее, чем я думал. Непонятно только куда подевался пречистый Амьен и не он ли стоял за подобным решением. Ну а что? Может же быть так, что именно с его подачи обида виконта стала столь сильна? Или тут что-то другое? Не знаю. Не было у меня достаточного количества информации, чтобы строить хоть сколь-нибудь реалистичные предположения.

Только вот не показался мне Густаф человеком, который из-за гибели нескольких бойцов, будет способен утопить, как минимум, два владения в крови. Хотя, хрен его знает, этот местный менталитет. Может у них тут вендетту объявляют за каждый чих. Или я просто мог ошибиться насчет виконта. Все же я далеко не психолог.

Вне лобной площади народ еще не знал о той заднице, в которую его собирается втравить местный правитель, поэтому я, несущийся во весь опор, выглядел крайне странно. Но мне было плевать. Я даже не стеснялся бортовать некоторых, особо упертых, граждан, решивших, что незачем уступать дорогу какому-то там малолетке. В след мне неслись крики, брань, угрозы, а кое-кто из задетых мною грубиянов даже пытался догнать. Но я постоянно подбадривал себя заклятием исцеления, так что грубияны довольно быстро отставали. Был, правда, один, что вздумал орать что-то вроде «держи вора». Но для него я немного времени все же нашел. И, вернувшись немного назад, уложил крикуна двумя быстрыми и точными ударами в челюсть. После чего еще и добавил по ребрам для острастки. Что примечательно: как и в нашем мире, народ тактично проигнорировал столь скорую и жестокую расправу, сделав вид, что ничего не видел, не слышал, и вообще, в данный момент времени чаевничал у своей бабушки на другом конце города.

Правда, справедливости ради, когда я снова сорвался на бег, несколько теток все же нашли в себе смелость и подбежали к все так же лежащему на земле крикуну. Чем там закончилось дело я уже не видел, но серьезных последствий быть не должно, так как я все же, в последний момент, сжалился и немного подлечил грубияна. Не так чтобы сразу привести его в чувства, но так, чтобы мой урок вежливости не стал для того фатальным.

До заведения мадам Ольры я добрался минут за пятнадцать. Ну, может чуть больше, я все же не засекал. И, первым делом, ломанулся в конюшню, в которой отловил какого-то мальчишку-раба и приказал в срочном порядке оседлать Ромчика. Взбодрив пацана пенделем и медной монеткой, я выбрался из конюшни и побежал в основное здание.

Народу в общем зале, по сравнению с утром, значительно прибавилось. Они сидели тут веселые, отдохнувшие, хвастливо вспоминающие свои ночные похождения, сравнивающие у какой из девочек сиськи красивее, а какая более умела непосредственно в утехах. И до сих пор не знали о той здоровенной заднице, что нависла и над ними, и над всем остальным Фельзеном. Просвещать я никого не стал. Не видел смысла. Просто пронесся мимо, сопровождаемый их удивленными взглядами, и скрылся на лестнице, ведущей наверх.

Как же хорошо, что первым делом, по приезду в город, я возжелал сладенького и, прокувыркавшись со знойной работницей мадам Ольры весь вечер и половину ночи, даже не подумал начать разбирать сумки. Теперь моя безалаберность сыграла мне на руку. Я подхватил свою поклажу, включая купленный сегодня тючок с обновками, и быстрым шагом направился в обратном направлении.

— Уже покидаете нас? — на выходе догнал меня вопрос дылды-бармена.

— Увы, — развел я руками (что вышло довольно комично, учитывая, что те были заняты моей довольно тяжелой поклажей), — срочные дела.

— Жаль, — кажется даже искренне расстроился мой собеседник, — подождите, будьте добры, несколько минут. Я схожу за вашим залогом.

— Не стоит беспокоиться, — отмахнулся я, — пусть это будет моей благодарностью той леди, что составила мне компанию этой ночью.

— Как скажете, уважаемый, — не стал спорить шпала, — всего вам доброго. Вы всегда будете желанным гостем в нашем заведении.

— И вам не хворать, — вновь срываясь с места, ответил я.

Мальчишка-раб справился с порученной задачей на отлично. Чуть осоловевший и крайне недовольный Ромчик был полностью экипирован в свой бдсм-костюм. Подобная старательность нуждалась в награде, поэтому пацан стал счастливым обладателем еще пары медяков.

Естественно, я не стал брать с собой телегу. Я не древний римлянин, чтобы устраивать скоростные скачки на колесницах. Да и телега эта, даром что была сделана очень качественно, на боевую колесницу ну никак не тянула. Так что загрузка моего четвероногого вездехода, искренне обрадованного тем, что его никуда больше не впрягают, тоже не заняла много времени. Поэтому, вскоре мы уже вовсю мчались к выходу из города. И добрались до ворот как раз в тот момент, когда они начали закрываться.

— Вот же гадство! — в сердцах сплюнул я. — Ну-ка, Ромыч, поднажми. Чую, что хрен они нас так просто выпустят.

Да, идея была идиотской. С какой стороны не посмотри. Но я не видел другого выхода. Ну не верил я, что ворота посреди дня так просто закрывают. Не верил в то, что ради меня одного их снова откроют. Даже за мзду. А в армию ой как не хотелось. Особенно в средневековую. Особенно к виконту. Вот и пришлось идти на прорыв.

Хвала всем богам, на нас пока никто не обращал особого внимания. Ну скачет себе всадник во весь опор, ну и пусть скачет. Зевак было мало и они, по старой городской привычке, держались обочины. Стражники на воротах были заняты закрытием оных. А мы с Ромчиком все приближались и приближались к заветной арке.