Страница 32 из 140
Я внимательнее присмотрелся к лежащему на земле амулету. Внешне он совершенно не изменился. Тогда я рискнул вновь дотронуться до цепочки. Покалывание вернулось. Я отдернул руку и задумался. Сейчас во мне чувство самосохранения боролось с моим непомерным, даже на мой сугубо субъективный взгляд, любопытством. Как ни крути, но с выражением «любопытство не порок» я не мог согласиться. Для меня все всегда было наоборот. Из-за своего излишнего любопытства я частенько встревал в неудобные или неприятные истории. И пусть, со временем, неприятности, вызванные им из «а чем это интересно мама и папа занимаются за закрытыми дверьми» превратились в «а что будет, если нажать вот эту кнопочку, на которой написано 'не нажимать» менее любопытным я не стал. И, хоть я и не помню событий, предшествующих моему рандеву с той странной незнакомкой сначала в подвале какого-то замка, а после за обедом посреди бескрайнего космоса. Но я был на все сто процентов уверен, что вляпался я в это все как раз из-за него, из-за своего треклятого любопытства. Надо ли говорить, что и сейчас оно сначала положило на лопатки, а после жестоко убило и расчленило мое чувство самосохранения?
В общем, я еще немного помедлил и все же коснулся уже самого амулета. И… ничего. Я имею ввиду — ничего особенного. Разве что покалывание немного усилилось. Я хмыкнул и поднял амулет с земли. Ощущения были не из приятных, но их вполне можно было перетерпеть. Я повертел находку и так, и эдак, попытался понять, что же именно там нарисовано. Какие-то линии, кружочки. В общем — ничего не понятно.
В голову пришла мысль, что стоит попробовать его надеть. Чувство самосохранения вновь подняло голову и начало нудеть о том, что это глупый и совершенно необдуманный поступок. Внезапно ему на помощь пришла брезгливость, напомнившая мне, что вообще-то цепочка залита чужой кровью. Я был согласен с обоими, поэтому потопал к речке, наказав Ромчику если что, предупредить меня. Тот сделал вид, что не заметил моей просьбы, как ни в чем не бывало продолжая объедать заросли местных кустов. Вот проглот, честное слово. Хорошо, что сейчас лето, а то зимой хрен бы я его прокормил.
Пока спускался к реке, вспомнил о первой странности, что меня смутила в этом амулете. А именно об отсутствии крови на нем. Как-то так получилось, что я раньше не уделил должного внимания данному факту. Подметил и все, более обеспокоенный теми странными тактильными ощущениями, что он дарил при прикосновении. А вот сейчас вспомнил и вновь задумался.
Поэтому решил проверить, а не случайно ли это получилось. До трупов было идти уже далековато, поэтому я не придумал ничего лучше, чем кинжалом чутка порезать себе палец на левой руке и капнуть на амулет. Чувство самосохранения взвыло, но было уже поздно — алая капля упала прямиком на бронзовый прямоугольник. И… покалывание пропало. И все. Больше никаких эффектов. Ни тогда, ни после того, как я, отмыв цепочку, все же надел его себе на шею.
Не добившись ничего нового от своей находки, я, в конце концов, решил, что с нею можно будет и потом разобраться. А еще лучше — найти какого-нибудь старьевщика и поинтересоваться у него что это за вещица. Пока же следовало закончить начатое и двигаться дальше, дабы заночевать уже на значительном расстоянии от места гибели трех аристократов.
Закончив перетряхивать вещи покойных малолеток, я сбросил их трупы в реку, справедливо решив, что рыбкам тоже нужно кушать. Залитые кровью и чистые вещи, находившиеся в их сумках, вместе с самими сумками и конской сбруей сжег, а пепел развеял по ветру. Коней же, по устоявшейся уже традиции, отпустил на все четыре стороны. В последнюю очередь перекопал землю, залитую кровью. После чего взобрался на Ромчика и, вернувшись на тракт, неспешно потрусил в противоположную от Фарвиса сторону.