Шифр генома

− Как скажете, Василий Иванович, − поднялся со стула, обозначая полную готовность, Костя. – На опознание её везти?

− С опознанием это позже. Там и опознавать-то особо нечего. Разве что одежду. Поговоришь для начала. Может быть, Ольга к ней заезжала. Особые приметы, возможно, есть. Всё узнай. Где жила, что ела, с кем спала, чем дышала эта Ольга. Фотографии посмотри, сравни с паспортом. Иди приготовься, а я Людмиле доложу.

Глава вторая

Июнь 1992 года. Москва.

− Так значит, ты решила, – Вадим Михайлович не скрывал негативное отношение к решению дочери, − здесь остаёшься?

− Да, папа, остаюсь, − ответила Ольга, стараясь не смотреть на отца.

Густые чёрные брови Вадима Михайловича нависли над глубоко посаженными глазами. Ольга видела, что отец не на шутку разозлился, но отступать не собиралась. Какой был смысл ей, окончившей университет без единой тройки, затратившей столько сил, возвращаться на Украину. Пусть даже в областной город, пусть даже на хорошую работу в институт. Нет, для Ольги это шаг назад, а она давно для себя решила двигаться только вперёд, чего бы ей это ни стоило.

− Я скоро приду, − пробасил отец и вышел из гостиничного номера.

Мама Ольги, Олеся Алексеевна, долго ещё смотрела на закрытую дверь. Потом повернулась к дочери.

− Оля, − произнесла мама, − отец целый год выбивал для тебя это место в институте. Ты думаешь это просто?

− А кто его просил, мам? – резко парировала Ольга. – Он меня спрашивал? Ему вообще интересно, чем я живу?

− Он твой отец. Он думает о твоём благополучии.

− Я сама могу о себе подумать.

Олеся Алексеевна поднялась и подошла к дочери, стоявшей у стола, выдвинула стул и жестом предложила Ольге сесть. Ольга подчинилась. Мама присела рядом.

− Ну кто ты здесь, Оленька? Кто здесь, в этой огромной Москве за тебя вступится, если что? Ты посмотри, что творится на улицах. Это уже не та страна, в которой ты родилась. Посмотри, − Олеся приподняла свои волосы, показывая дочери седую прядь, − сколько седых волос у меня прибавилось, пока ты здесь училась. Как посмотрю новости по телевизору, так в слёзы. То убили кого-то, то взорвали. Здесь нельзя оставаться, Оля. Поехали на Украину. Там всё-таки дом.

− Меньше, мама, смотри телик. Я пять лет головы не поднимала. Пять лет как проклятая. И теперь вы с папой хотите, чтобы я всё бросила и вернулась в ваше болото? Нет. Всё самое главное будет здесь, в Москве. Никуда я с вами не поеду.

− Значит, прав отец. Москвича встретила и плевать тебе на родителей.

− Что? – Ольга с таким негодованием посмотрела на мать, что Олеся опустила взгляд. – Да даже если бы и встретила? Даже если бы в постель к кому-нибудь прыгнула, вам какая разница? Я взрослый человек. Я сама свою жизнь устраиваю. Сама, понимаешь? У вас дома есть Ленка, вот ей и внушайте свои провинциальные радости.

Ольга резко поднялась, взяла с кресла сумочку и направилась к двери.

− Оля, так нельзя! – пыталась остановить дочь Олеся. – Отца дождись.

− Нет, − отрезала Ольга. – Я остаюсь в Москве. Работу уже нашла. Жильё тоже. Передай папе, чтобы за меня не переживал.

Ольга вышла из номера, даже не сказав маме «до свидания». Она торопилась, не хотела встретиться с отцом. Знала, что он начнёт давить, а папа это умеет, старый партийный работник и не таких как она в бараний рог крутил. Он начнёт давить, и она может сказать лишнего. Поэтому Ольга неслась по лестнице вниз, едва касаясь ступеней. Быстрее, быстрее убежать из гостиницы, поймать такси, забрать вещи из общежития и к Вике. У подруги она поживёт пока не получит комнату на новой работе. Во всяком случае, Яков Ефимович обещал. А ему она верит.

Ещё на втором курсе Ольга узнала о лаборатории молодого перспективного учёного-биолога Якова Гербера. Чтобы попасть на практику в лабораторию Гербера она решилась на отчаянный шаг. Ольга узнала, что Яков Ефимович читает лекции в одном из потоков на старшем курсе. Сходила на пару его лекций, почувствовала каков масштаб человека и решилась в обход всех правил устроиться к нему на практику.

Ольга сама не знала, почему она выбрала этот путь, но доверяла своему чутью. И к тому же, она, хорошо знающая английский, читала в статьях зарубежных медицинских изданий, что вирусология имеет огромные перспективы в будущем. Именно в этой сфере вёл свои исследования Гербер. Значит, и ей к нему.

Девушка дождалась окончания лекции и пошла за Яковом. Она улучила момент, когда преподаватель остался один. Он остановился около автомата с газировкой и начал шарить по карманам. Ищет монетку. Ольга смекнула мгновенно, она достала кошелёк из сумки.

− Вы любите с сиропом или без? – спросила Ольга учёного.

Гербер не ожидал такого вопроса. Он внимательно стал разглядывать студентку. Ольга ни секунды не смущалась. Она вытащила из кошелька монету и протянула Герберу.

− С сиропом полезнее, − с наивной улыбкой произнесла Оля. – Сладкое помогает мыслительной деятельности.

Гербер не брал монету. Он продолжал разглядывать девушку.

− Вы были на двух моих лекциях, − вдруг сказал он. – В первом ряду у окна.

− Да, − подтвердила Ольга.

− Я ещё подумал, вы не с этого потока, а почему-то приходите на мои лекции.

− А откуда вы узнали, что я не с этого потока?

− Как вас зовут?

− Ольга.

− Так вот, студентка Ольга, − с этими словами Гербер взял из рук Ольги монету, − немного наблюдательности, в этом весь секрет.

Яков бросил монету в аппарат и нажал кнопку. Аппарат щёлкнул и пару секунд подумав, начал, фыркая, наполнять стакан бледно-малиновым напитком.

− И всё-таки? – не отставала Оля от преподавателя.

− Там в аудитории все как единый организм, − пояснял Гербер, − общаются, как-то коммуницируют, а вы совершенно отдельный субъект. К тому же, по возрасту и объёму знаний вы в этом потоке чужая. Такое объяснение подойдёт?

− Допустим, но как понимать «объём знаний»?

− Вы же не знаете что такое РНК-интерференция. Я увидел это по вашей реакции.

Оля почувствовала, как покраснели её щёки.

− Ну да, до вашей лекции я об этом не знала, но теперь…

Ольга не успела закончить фразу, в эту секунду Гербер взял стакан с напитком и протянул его девушке.

− С малиновым сиропом, − сказал он, перебив Ольгу. – Я малину не люблю.

Оля растерялась. Она не знала как себя вести.

− Пейте, − настаивал Гербер. – Пейте, пейте. Это заполнит паузу и, возможно, даст время придумать продолжение нашего разговора.

Ольга взяла стакан и неуклюже улыбнулась. Сделала пару глотков.

− Ой! Он совсем не сладкий, − сказала она.

− Экономят на мозговой деятельности, − сказал Гербер, указав на автомат. – Жулики.

− Я хочу попасть на практику к вам в лабораторию, − выпалила Ольга на одном дыхании.

− Вот как, − Яков не скрывал своё удивление. – Вы биолог?

− Да.

− На каком курсе?

− Второй заканчиваю. Я отличница.

− Вы знаете, над чем я работаю?

− Да. Над вирусами.

− Понятно, − сказал Гербер и посмотрел на стакан в руке Ольги. – Допивайте. Я налью себе без сиропа.

Ольга послушно выпила малиновое содержимое, хотя и не хотела пить, и протянула пустой стакан Якову. Яков поставил стакан в автомат, бросил монетку и, пока механическое существо журчало, достал из портфеля блокнот.

− Я запишу вас. Ольга, а фамилия?

− Иванчук.

− И-ван-чук, − по слогам произнёс Гербер, записывая в блокнот фамилию Ольги.

− Спасибо, − прошептала Оля, сдерживая бурлящие внутри эмоции.

− Пока не за что. Я узнаю в деканате о вас. Если вы подходите, то найду.

Яков несколькими большими глотками выпил газировку и вернул стакан на место. Потом посмотрел на всё ещё стоявшую рядом девушку.

− До свидания, Ольга, − сказал он. – Да, и вот ещё что, мозговую деятельность стимулирует не сладкое, а желание чего-либо добиться.

Оля кивнула.

− До свидания, Яков Ефимович.