Хочу просто выжить!

— Возможно, там его логово и мы туда не пойдем, — сказал он, — Пошли рядом. Посмотрим, может, что и увидим даже сквозь пленку, а там решим, переходить её или же нет.

Они уже прошли вдоль границы достаточно далеко и устали. Солнце перевалило за полдень. Ничего интересного не обнаружив, решили пока остаться здесь, не переходить на другую сторону, тем более в ночь. Соорудили из веток и палок небольшой шалашик, развели костерок. Вера занялась приготовлением еды, а Алексей рубил ветки для спальника и для ночного костра. Поужинав, они долго сидели у огня и разговаривали на разные темы. Но постоянно проскакивало желание встретить людей и их поселения. Они устали от одиночества, хотелось человеческого общения, разного и много.

— Всё же мы социальные особи, — усмехался Алексей, своим словам, — Одиночество хорошо в большом шумном мире. Просто отдыхаешь и всё, зная, что выйдя, окунешься в мир полный людьми и жизнью. А у нас получилось наоборот, что мы в этом одиночество живем, а теперь хотим, как отдых от него, сумасшедшего мира.

Вера соглашалась с ним. Ей теперь тоже хотелось много людей, снующих по своим делам. А раньше они её только раздражали. Хотелось увидеть магазины и рынки, транспорт и здания. Хотелось побродить по шумным улицами послушать отдельные слова и отрывки разговоров, посмотреть на детей и старушек в парках и скверах. В общем, эта жизнь уже надоедала им, задевала за живое. Хотелось к ним, к людям, несмотря ни на что. Они даже не могли предположить, что их там ждет, но всё же хотели к ним.

— Мы даже не знаем, какие они, как живут и что ценят, — рассуждал Алексей, — Может быть они и не люди совсем, а какие-то монстры, как тот змей или еще хуже нелюди, как в сказках: лешие, кикиморы, водяные.

Вера сидела молча и лишь слегка улыбалась его словам. Она не могла сказать ему, что видела человеческих девушек. Ведь тогда и мужчины, по её мыслям, должны быть тоже людьми. Хотя и других уже себе представляла, если вспоминать нагов.

— Ладно, — вздохнула она с улыбкой, — пошла я спать. Ты тоже ложись, «рыцарь печального образа». Всё будет завтра.

Алексей отмахнулся от неё и подбросил сучья в огонь. Искры полетели вверх и осветили его задумчивое лицо. Сведенные на переносице брови и суженные глаза говорили о заботе, которую он взял на себя и которой готов служить, даже сейчас. Эта его мужская сущность очень нравилась Вере и она была ему за всё благодарна и не раз благодарила Бога за то, что здесь не одна, что рядом настоящий мужчина, который многое знает и многое умеет. А главное он молод и хорош собой. Только вот совсем не видит в ней женщину, а она, особенно после ласк нага, уже теряет голову от желаний совсем другого толка. Тело иной раз горит и внутри полыхает огонь. Она пыталась как-то показать ему свое настроение, прикасалась по ночам, целовала легонько, но он сонно отмахивался от неё и поворачивался в другую сторону. Она только вздыхала и даже плакала.

Сейчас он тоже не ушел вместе с ней в шалаш, не лег рядом, остался у костра. Вера укуталась в одеяло и постаралась уснуть, ведь завтра им предстоит долгий путь и силы нужно восполнить сном.

Утром, она быстро вскочила, укрыв Алексей одеялом, и, умывшись, разворошила угли, затопив костерок. Повесила над ним котелок с вчерашней кашей, рядом поставила кувшин с водой для чая и принялась нарезать мясо и рыбу. Заварив зеленый чай, позвала парня. Тот медленно вылез из шалаша и зевнул:

— Уже утро? — лениво потянулся и улыбнулся, — А ты уже на ногах. Даже завтрак успела сварганить, — потянул он носом, вдыхая запах каши и дымка.

Вера кивала и манила его рукой.

— Давай-давай, не ленись. Скоро и солнце встанет. Пора, мой друг в путь-дорогу.

Они быстро позавтракали и собрались. Затушив костер, забросали его землей. Сложили ветки шалаша вместе с оставшимися сучьями, на тот случай, если будут идти назад, то тут и останутся с ночевкой.

Солнце уже показалось между ветвями деревьев, когда они подошли к пленке и также пошли вдоль нее, не переходя её границу. Пристально вглядываясь через неё, искали какие-нибудь метки человеческой деятельности, но пока всё было по-прежнему тихо и спокойно, одни деревья и кустарник.

Так они прошли еще несколько километров, и присели передохнуть. Вера упала в траву и прикрыла глаза. Алексей решил поискать в кустах родник, так как вода уже закончилась, и очень хотелось пить. И когда он определил болотистое место, найдя водный источник, то услышал крик Веры. Оставив кувшин рядом, он бросился назад, где оставил девушку и увидел, как она показывает пальцем на что-то. Испуг был написан на её лице и без звука от страха раскрывался рот. Подбежав, увидел на стороне за пленкой коня. Нет! Это был человек- конь, который стоял близко к пленке и рассматривал их.

— Кентавр, — растерянно прошептал Алексей и тут же подскочил к ошеломленной девушке. Обняв её за плечи, притянул к себе и прошептал на ухо:

— Не бойся. Он нас не достанет. Там преграда.

Она тот час, развернувшись, уткнулась ему в грудь, и прижалась вся дрожа. Алексей успокаевавши, поглаживал её по спине, а сам разглядывал получеловека полулошадь. Кентавр, не стоял на месте, переступая копытами, и видно было по его нахмуренному лицу с бородой и длинными волосами, что он также взволнован, но не напуган. Сложив руки на груди, он пристально вглядывался в них и слегка покачивал головой, разевая рот. Что он говорил, Алексей не слышал, так как пленка не давала ни выхода тому, ни звука с той стороны. Как понял Алексей, проход мог быть только у них, а вот всем, кто находился по ту сторону, он был закрыт. Видимо так защищалась их территория от проникновения других животных и особей в человеческом или зверином обличии.

Кентавр вдруг махнул рукой, призывая подойти поближе. Алексей отрицательно покачал головой. Тогда тот уперся руками в боки и захохотал, показывая тем самым, что смеется над его трусостью. Показав кентавру средний палец, Алексей хмыкнул и криво ухмыльнулся. Тот вначале не понял жеста, но потом до него дошло, что это оскорбление и он тут же закричал, потряс кулаком и топтался на месте. Хвостом своим лошадиным, он махал во все стороны, копытом бил землю, показывая, что зол и готов к схватке. Алексей лишь пожал плечами и повел испуганную девушку в кусты, туда, где оставил кувшин. Пока шел, несколько раз оглянулся и увидел, что кентавр всё ещё находится на том самом месте и кружится от негодования, видя, как они уходят.

Скрывшись за кустами, они присели перед родничком и, набрав воды, попили и умылись. Было уже жарко, да и после такой встречи еще и пот пробил от страха. Они молча смотрели друг на друга, не решаясь начать первыми. Тогда начал Алексей.

— Я был прав, — невесело хмыкнул он, — когда говорил про сказочность. Теперь убедились, что там совсем другой мир, мир фантазии и возможно даже магии. Вот уж попали, — с досадой стукнул он по коленке кулаком, — людей нет, а кентавры со змеем пожалуйста.

— Люди там тоже есть, — глухо сказала Вера и потупилась.

— Откуда ты знаешь? — удивился Алексей, — Мы еще их не видели. Хотя можем предположить и это.

— Нет, — покачала головой девушка, — я видела.

— Где? — вскинул брови парень, глядя на смущенную Веру.

И ей пришлось всё рассказать с самого начала, когда она думала, что всё то, что с ней приключилось, был только сон. Она говорила, а Алексей хмурился и поджимал губы. Он был не просто ошарашен её исповедью, он был огорчен её скрытностью и недоверием ему. И разочарован. Вера понимала и расстраивалась сама, глядя на обиженное лицо парня. А ещё не всё сказала, утаила от него свои чувства, которые испытала с ласками нага, просто мельком упомянула о его посягательстве на её тело. Алексей сжимал кулаки и тихо пыхтел.

— Почему ты мне сразу не рассказала? — процедил он сквозь зубы, — Я был уверен, что тот самый змей или наг, мне и вправду приснился. Я тебе доверял, а ты скрыла от меня свои похождения.

— Пойми, — пыталась оправдаться Вера, — Я тоже тогда думала, что всё только сон. Как можно быть в одних одеждах, а потом вдруг в других? Как перенестись из каменных палат на прежнее место, где сидела? И потом, ты сам видел того нага и даже бегал проверять. Верно?