Ложь, которую мы произносим

– Мисс Уайт, – говорит адвокат, – если вы действительно хотите, чтобы присяжные поняли, вы должны продолжить и рассказать нам, что в точности произошло после этого.

Флик снова слегка вздрагивает. А потом продолжает. Я с трудом могу это слушать.

– Фредди вышел взглянуть на того парня. Кастет хотел уехать, но я упросила его остаться. Вернувшись, Фредди выглядел ужасно. Сказал: «Думаю, он мертв». Кастет помчал очень быстро и говорил, что это Фредди все испортил. Сказал, что, если бы Фредди не схватился за руль, никого бы не сбили. Но это была неправда. Кастет легко мог остановить машину. Он просто выделывался, ведь я сказала, что предпочитаю ему Фредди.

Несколько присяжных охают, когда Флик произносит это.

– Фредди заставил меня пообещать, что, если кто-нибудь спросит, я скажу, что меня там не было. Потом Кастет сказал, что мне, черт возьми, лучше помалкивать, иначе я не узнаю себя в зеркале. Это действительно напугало меня, потому что я знала, что это не пустая угроза.

Когда машина остановилась на каком-то светофоре, мы с Фредди выпрыгнули. Побежали по боковой улочке все дальше и дальше, пока не убедились, что Кастет нас не преследует. Фредди велел мне идти домой и никому ничего не говорить. Вот я и побежала обратно под дождем, поскальзываясь на тротуаре. Понимала, что родители убьют меня, если узнают, что я сделала. Но я не знала, куда еще пойти. Поэтому просто прокралась наверх, а они, к счастью, не стали задавать вопросы.

На следующий день в новостях было что-то о том, что на заправке в результате наезда погиб человек. Кто-то видел мужчину в джинсовой куртке, который садился в машину. Я почувствовала себя очень плохо. Если бы Фредди и Кастет не пытались произвести на меня впечатление, этот бедняга не погиб бы.

Она снова плачет.

– Я не могла поверить, когда рассказали, что он был отцом и ждал с женой еще одного ребенка. Теперь он казался мне реальным.

– А что случилось потом? – спросил адвокат.

– Я больше ничего не слышала ни от Фредди, ни от Кастета. Пару раз ходила в паб, но их там не было.

– Значит, от Фредди больше ничего не слышали?

– Да.

– Да – слышали, или да – не слышали?

Флик молчит. Среди присяжных заметно напряжение.

– Пожалуйста, ответьте на вопрос.

Ее голос звучит неуверенно. Он напуган.

– Три недели спустя Фредди позвонил, чтобы узнать, все ли со мной в порядке. Он сказал, что где-то прячется и собирается уехать за границу, но постарается звонить время от времени. Он сказал, что я не смогу с ним связаться, потому что ему нужно будет постоянно менять номера.

Не этот ли телефонный разговор я слышала незадолго до того, как сын ушел от меня?

– Вскоре после этого, – продолжает Флик, – я заметила, что не пришли месячные. Они и так были нерегулярными, но когда через месяц опять не начались, я испугалась.

Голос адвоката возвращает меня к действительности.

– Вы сказали, что вам льстило внимание Кастета и Фредди. Вы знали, кто был отцом ребенка?

– Конечно, знала! Я хотела именно Фредди. И никогда не спала с Кастетом, хотя он и просил меня об этом. Фредди любил меня, а я любила его. Я знаю, что он отец.

Флик заплакала.

– Я отчаянно хотела связаться с Фредди и рассказать ему. И тут вспомнила, как на одной из наших прогулок Фредди показал место, где работает его отец. Поэтому пошла туда и спросила секретаршу, могу ли поговорить с ним.

Наверное, нужно быть не робкого десятка, чтобы войти в такой элитный офис. Смелая девушка.

– Сначала я просто назвалась подругой его сына и сказала, что разыскиваю его. Не стала говорить о телефонном звонке Фредди и о том, что он уезжает за границу. Фредди просил меня этого не делать. Я подумала, что его отец может знать точный адрес. Но оказалось, что он тоже разыскивал Фредди. Похоже, жена ушла от него и забрала сына.

Она останавливается.

– Пожалуйста, продолжайте.

Флик заламывала руки.

– Том – так он просил называть его – был действительно милым. Он хотел знать, когда я в последний раз видела Фредди. Я не могла сказать правду, поэтому назвала совсем другой день. Он спросил, знаю ли я что-нибудь о происшествии, в котором был замешан Фредди. Я сказала: «Нет».

– Значит, вы солгали, – решительно заявляет адвокат.

– Ну ведь я должна была? Фредди заставил меня пообещать.

Среди присяжных снова поднимается волнение. Это не очень хорошо.

– Тогда я сказала, что беременна от его сына. Сначала он решил, что я охочусь за деньгами. Но потом я объяснила, что просто испугалась и не знала, что делать, поскольку Фредди исчез. Думала, Том разозлится на меня, но он действительно был добр. Когда я сказала, что боюсь рассказывать родителям о том, что жду ребенка, он вызвался пойти со мной. Моя мама была вне себя, но Том сказал, что поможет нам финансово. Мама говорила, что подобные люди всегда дают обещания, которые не могут сдержать. Но Том не такой. Он на самом деле стал хорошим дедушкой для Мэтти. Она его любит.

Я чувствую укол ревности. Но в то же время вижу своего мужа в новом свете.

Флик продолжает:

– После той ночи жизнь изменилась. Изменилось все. Я отрезала волосы, потому что хотела стать другой.

Разве я не сделала то же самое после одного из моих выкидышей?

– Еще сменила номер телефона, чтобы Фредди больше не мог со мной связаться. Конечно, я хотела услышать его голос, но боялась, что полиция может использовать это как улику и забрать моего ребенка. Кое-что скрыть невозможно. – Она снова всхлипывает. – Например, убийство.

Я ерзаю на сиденье. Понимаю, о чем она.

– Так что же заставило вас передумать и заявить о себе? – спрашивает адвокат.

– Я не знала, что Кастету предъявлено обвинение в убийстве человека с заправки или что он уже сидит за очередное ДТП. Мне не до новостей и не до социальных сетей. Я слишком занята с Мэтти, моей малышкой. Но потом пришел Том и сказал, что встретился с мамой Фредди и рассказал ей о нас. Он сказал, что Фредди пять лет в бегах из-за несчастного случая, который привел к чьей-то смерти. Потом спросил, имею ли я к этому какое-то отношение, а я поклялась, что нет. Мне пришлось. Как уже говорила, я боялась, что у меня заберут Мэтти.

– Так почему же сейчас вы так рискуете?

– Потому что Фредди может попасть в тюрьму, а я знаю, что он не желал смерти тому человеку. Фредди пытался спасти его.

– Но как присяжные могут быть уверены, что вы говорите правду, мисс Уайт?

Снова наступает тишина. Ответ на этот вопрос хотят узнать все. Откуда нам знать, что среди этой паутины лжи рассказ Флик – правда? Однако адвокат Фредди выглядит невозмутимым. Очевидно, он задал свой вопрос не просто так.

– Доказательство было на моем телефоне. Так хотел Кастет. Поэтому мы поехали именно втроем. Кастет был за рулем и сказал, что мы с Фредди должны снимать друг друга на телефоны, пока выполняем задания. А видео отдадим Кастету, чтобы доказать нашу преданность. Фредди не снимал меня, потому что первым зашел в магазин. Но я его сняла.

Присяжные снова зашевелились. Должно быть, это и есть важнейшая улика, из-за которой Дерек так разволновался.

– И вы сохранили это видео?

Флик пожимает плечами.

– После того как все пошло не так, я поняла, что оно может оказаться важным. Поэтому скачала его и сохранила на флешке, а затем удалила со своего телефона. Я спрятала флешку и попыталась просто забыть о ней.

И снова я не могу избавиться от чувства благоговения и беспокойства из-за того, что такая хрупкая на вид девушка в то же время настолько проницательная.

– Для присяжных, – произносит барристер, – сейчас будет воспроизведено видео.

Меня бросает то в жар, то в холод. Внезапно я замечаю три экрана, расположенных в стратегически важных точках вокруг суда.

Сама едва могу смотреть. Но мне приходится. Мой Фредди входит в магазинчик. Затем снова выбегает к машине, а его преследует работник заправки. В кадре Кастет набирает скорость, Фредди кричит ему остановиться. Крики Флик, с той же мольбой. «Стой!»