Страница 9 из 13
– Дедушка – мастер горлового пения, – сказал Аржан.
И тут старик ударил пальцами по струнам и запел. Чи Мин был поражен, потому что голос старика странным образом менялся – то звучал низко, басово, то становился вибрирующим и рычащим, а потом вдруг переходил в какой-то совсем уж запредельный свист на высокой ноте – похоже, вообще без использования голосовых связок.
Музыкант был поражен и очарован. Раньше он не слышал такого способа передачи звука. А старик пел неожиданно мощно – во всю силу своих легких, и это пение завораживало. Струны то передавали стук конских копыт по твердой каменистой почве, то крики маралов, то щебет птиц. И когда стих последний аккорд, парень еще сидел какое-то время неподвижно, а потом вдруг захлопал в ладоши, не зная, как еще выразить свое восхищение мастерством этого старого человека.
Немного погодя молодые люди начали прощаться, а старик сказал:
– Приходи еще, парень! Я покажу тебе, как у нас играют на комусе.
– Комус? – переспросил тот, а Аржан сказал:
– Дед, у нас же дома есть комус. Я покажу Чи Мину. Да и Айсулу может сыграть!
А бабушка тут же спросила:
– А где она, Айсулу-то?
– Мама сказала, что она вчера уехала к отцу на пастбище, – ответил внук, а Эркелей добавила:
– Да, она ускакала еще вчера, повезла отцу продукты и заодно взяла свой этюдник и краски. Сказала, хочет порисовать! И что побудет с отцом пару дней.
– Ну, хорошо, – кивнула женщина.
Старики проводили молодых людей за ворота и вернулись в дом.
Когда друзья шли обратно, Чи Мин поинтересовался:
– Ты рассказывал про пещеры… А туда можно будет сходить?
– Не-е, я бы не рисковал… Знаешь, километрах в пятнадцати от Кырлыка есть другая пещера – знаменитая Усть-Канская. Вот туда мы можем съездить. Но только потом, позже! Надо будет попросить у отца лошадей, чтобы добраться до нее.
– Братик, можно мне с вами? – встряла Эркелей.
– Куда опять?
– В пещеру! Мне тоже интересно!..
– Снова напрашиваешься? – нахмурился брат.
Но тут за нее вступился Чи Мин:
– Подожди, Аржан! Ну, если ей так хочется… Но ты говоришь, придется ехать на лошадях? А девочка умеет?
– Конечно, я умею! – закатила глаза Эркелей. – И не надо говорить обо мне так, как будто меня здесь нет!
– Эй, сестрица! Повежливее с гостем! – прикрикнул на нее Аржан, а Чи Мин сказал:
– Если так хочется поехать с нами – попроси разрешения у своей мамы.
– Конечно, оппа! Обязательно!
– Кстати, – спросил брат, – почему ты Чи Мина так называешь?
– Все я правильно говорю! – отмахнулась девчонка.
А музыкант с улыбкой пояснил:
– Так у нас девушки обращаются к старшему по возрасту брату или парню.
– Угу, – протянул студент, подозрительно приглядываясь к сестре, а та внезапно опять покраснела и пробормотала:
– Что? Что ты так смотришь?!
– Да ничего! «К парню», значит! Ты это… смотри мне! – и еще и пальцем строго погрозил.
– Ты совсем дурак, да?! Где я – и где он?! – сердито воззрилась на брата девушка. – Тьфу на тебя!
И возмущенно пошагала вперед, обогнав обоих парней.
Чи Мин только улыбнулся и покачал головой, а Аржан махнул рукой:
– Не обращай внимания!
Молодые люди вернулись домой, пообедали, и младший предложил подняться на одну из вершин горного хребта, раскинувшегося позади долины. И добавил, что оттуда открывается великолепный вид на село.
Чи Мин согласился, и друзья отправились к горам. Эркелей в этот раз с ними не пошла, потому что мать попросила ее помочь по хозяйству.
Парни не спеша шли по невысокой траве по направлению к горному хребту и, наконец, приблизились к подножию одной из гор. Многочисленные каменные складки создавали причудливый, сказочный пейзаж, кругом был только дикий камень, и Чи Мин выразил сомнение, смогут ли они подняться по этому склону.
Но Аржан заверил друга, что там есть тропа, по которой он поднимался бесчисленное множество раз с мальчишками, и решительно повел его по камням, все выше и выше.
Вскоре Чи Мин уже был взмокшим и тяжело дышащим, струйки пота стекали по его вискам, а волосы прилипли к мокрому от пота лбу. Но он упрямо шагал за приятелем, решив не сдаваться и преодолеть этот подъем.
Так они поднимались достаточно долго, пока в какой-то момент молодой алтаец не остановился и не выдохнул довольно:
– Уф! Пришли! Вот она, вершина. Смотри, Чим, какая красота! – и протянул руку по направлению к долине.
Музыкант осторожно развернулся и не сдержал восторженного восклицания:
– Вау!
Село, да и вся долина, были как на ладони. Длинные улицы бежали дружной гурьбой, речки, текущие через село, сверкали на солнце, словно рыбки – серебристой чешуей, яркие крыши домов веселыми пятнами выделялись среди зелени травы. Серая лента асфальтовой дороги убегала куда-то вдаль, теряясь за линией горизонта.
Парни некоторое время полюбовались видом Кырлыка, а потом Аржан присел на разогретые камни и позвал приятеля:
– Давай посидим, отдохнем немного.
Чи Мин пристроился рядом, вытянул длинные ноги, немного гудевшие после долгого подъема, и глубоко вдохнул чистый прозрачный воздух. Разогретый солнечными лучами, он виделся слегка дрожащим маревом, немного искажая перспективу.
Чи Мин вдруг вспомнил:
– Слушай… Когда мы были у ваших деда с бабушкой, ты упомянул какое-то имя…
– Айсулу? – переспросил Аржан и, дождавшись кивка мужчины, пояснил. – Это наша старшая сестра. Я тебе говорил ней. Айсулу – самая старшая. Ей двадцать четыре. И она тоже музыкант. Работает в республиканской филармонии. Играет на топшууре.
– Как ваш дед?
– Ну да. Только она исполняет не кай, а просто инструментальные пьесы, написанные нашими композиторами. А еще она очень хорошо рисует. Ты, наверное, слышал, как Эркелей говорила бабушке, что она взяла с собой краски, когда поехала к отцу на пастбище.
– Поехала? На чём?
– На лошади, – спокойно ответил юноша.
– Ого! Так, получается, вы все умеете ездить верхом?
– Конечно! Мы с раннего детства на лошадях.
– Класс! – восхитился кореец.
Друзья еще немного посидели и начали спускаться в долину.
Вечер уже вступил в свои права, солнце стояло низко, окрашивая небосвод нежным румянцем. И когда парни вошли в село, начало темнеть. Они вернулись во двор уже по темноте. На крыльце горела лампочка, освещая двор. Мать семейства засуетилась, собирая на стол, и все сели ужинать. После ужина девочка пошла мыть посуду, Шуну забрался в аил с телефоном и углубился в просторы интернета.
А Аржан позвал друга за ворота:
– Иди сюда! Хочу что-то тебе показать.
Он отвел музыканта в сторону, туда, где было совсем темно, и куда свет одинокой лампочки на крыльце уже не достигал, и поднял голову вверх:
– Смотри! В городе ты никогда такого не увидишь!
Чи Мин послушно запрокинул голову и замер, перестав даже дышать.
Огромный купол, усеянный миллиардами звезд, галактик, квазаров, облаков пыли, простирался над ними. Это было потрясающее зрелище! Но потрясение стало в сто раз сильнее, когда Чи Мин попытался представить, что скрывается за маленькой светящейся точкой в небе. Может быть, это красный гигант, в тысячи раз больше нашего Солнца? А может, возле этой звезды крутится планета, на которой уже возникла жизнь…
Ночь, между тем, уже воцарилась на этой древней земле. Странное время, наполненное то шорохами листвы, то воем ветра в ветвях или, наоборот, дикой, звенящей тишиной. Время, когда мир теряет краски, острые углы сглаживаются, все детали исчезают, и остается лишь самое важное.
– Знаешь, мне иногда дико жаль людей, которые не выезжают из своих бетонных коробок и не видят звезды, – тихо произнес юноша. – А ведь где-то там прячутся еще галактики. Сложно представить, что над нашей головой висит огромное пространство, размеры которого просто невообразимы. И все наши проблемы, да и вся жизнь вкупе, кажутся не просто ничтожными, а микроскопическими…