Страница 3 из 29
Рассмотреть окрестности толком не удалось. Запомнились какие-то безликие корпуса, витрины магазинов, пару раз вдалеке мелькала бесконечная синева — море! Даже этих нескольких коротких мгновений оказалось достаточно, чтобы привести меня, столько лет не видевшего живьем моря, в состояние легкой обалделости. Я вскочил и как громко, во весь голос заорал:
— Море! Смотрите, оно синее!
На большее времени мне не дали, силком уложив на кушетку и дали нюхнуть чего-то успокоительного. Последнее услышанное было: «Больной, вам нельзя де…» и тишина.
Когда-то давно, в счастливом и беззаботном детстве, мы жили с родителями большом городе на юге. Тогда у папы была хорошая работа в «НаноФарме» — одной из крупных корпораций, в перспективе он мог получить небольшой пакет привилегированных (без права голоса) акций компании, тогда бы у нас и вовсе началась счастливая жизнь. Мы переехали в красивый дом, обзавелись собственным коптером для поездок на природу и каждые полгода бывали на курортах. Я поступил в элитную платную школу для сотрудников «НаноФарма». Учился хорошо, пусть и неблестяще, но хорошо. Все это благоденствие закончилось в один миг. Отец заболел, на его лечение ушли все сбережения, но ничего не помогло. Когда его не стало, мы быстро потеряли все — коптер, дом, имущество. Пришлось съехать в бесплатную квартиру в квартале для бедных. Получать пособие по безработице. Мама не выдержала всего этого и тихо угасла. В итоге я остался совсем один. Были еще родственники, шансы получить наследство, но… Времена у нас суровые — каждый сам за себя.
Папа позаботился о моем здоровье — родился я хилым и болезненным, частые аллергии на все подряд… Процедуры, качественно повысившие мой иммунитет и укрепившие здоровье, вещь мягко говоря, дорогая. Отец взял для этого большой кредит, вот только выплатить его не успел. Но отнять у меня приобретенное эскулапы из «НаноФарма» уже не могли. Так что получается, папа оставил мне изрядное наследство вопреки всем обстоятельствам. Я очень любил его — настоящего, умного, доброго и сильного человека — навсегда запомню его слова: «Леонид, я очень люблю вас с мамой и готов сражаться за вас хоть со всем миром. Ничего не бойся. Я всегда буду рядом». И каждый раз, когда мне становилось в эти сиротские годы совсем тоскливо и одиноко, я вспоминал его. И становилось легче.
Очнулся на этот раз уже к вечеру. Доктор, не молодой солидный мужчина с гладко выбритым лицом и спокойными серыми глазами, ясно видимыми сквозь прозрачные фильтры визоров, внимательно осмотрел и выслушал меня, заполняя виртуальную медкарту. Обнаружив запись о повышенном иммунитете, он озадаченно-удивленно хмыкнул.
— В первый раз вижу кого-то из спецшкол с таким индексом. И что, вы прошли полный курс?
— Да, полный. — Привычно-спокойно ответил я.
— И как вас угораздило попасть в стройбригаду? — Задал он следующий вопрос, который, признаться честно, поставил меня в тупик.
— Какая стройбригада? Нас привезли на отдых в спортивный лагерь, — чуток наивно отозвался я.
— Да, конечно, но все ваши товарищи уже завербовались в стройбригады, завтра утром они загрузятся в корабль и отправятся осваивать западную часть материка — вы ведь наверняка слышали о большой стройке по разработке залежей РЗМ начатой на Прерии?
— Безусловно. — В голове образовалась ясность. Так и знал, что ни в какие оздоровительные лагеря спецшкольников не повезут, кому мы нужны? Лихо. Вот ведь! Ну, и вы спрашиваете, почему я так ненавижу наши власти? Будь у меня возможности… эх… Ладно, надо жить дальше и не отсвечивать.
— Ваш товарищ сказал, что вы вместе с ним завербовались в геологоразведку?
— Хммм, ну, вроде да. — Неуверенно протянул я.
— Странно, в этом случае вы были обязаны пройти медкомиссию, а вот записей на сей счет я что-то не вижу… — На лице доктора скользнула легкая понимающая ухмылка. — Так и быть, оставлю вас до завтра здесь, с утра проведем полный осмотр, и если все будет в порядке, сделаем выписку в карту. Но я уверен, с вашим индексом проблем не будет. — Он уже собрался вставать, но я остановил его вопросом:
— А что со мной было, доктор? Там, в космолете?
— Ничего особенного, молодой человек. Вы всего лишь переволновались, такое бывает… — и, помолчав, добавил, — с впечатлительными натурами. Отдыхайте, скоро принесут ужин, но особо не налегайте.
Оставшись в маленькой белой палате в гордом одиночестве, я задумался. Елки, и что дальше? Но времени поразмышлять мне не дали. Дверь хлопнула, и на пороге возник улыбающийся на тридцать три щербатых зуба Бэрген.
— Привет, Ток, как твое ничего?
Не знаю почему, но сильно обрадовался появлению якута.
— Проходи, Бэрген, рад тебя видеть. Доктор сказал, ты меня в геологи записал почти?
— Ага, чего тебе на стройках глину месить, поедешь со мной, мне надежный товарищ во как нужен, — и он решительно махнул рукой у горла, изображая степень моей нужности. — Ты вездеход водить умеешь? А то я тебя в водители уже почти оформил.
— Подожди, какой водитель? У меня и прав еще нет… — Смутился я.
— Не переживай, кого это здесь, на Прерии волнует? Я тебя быстро натаскаю. — Уверенно заявил он.
— Слушай, Бэрген, а зачем я тебе сдался? Чего ты со мной носишься? — Задал я вполне логичный вопрос.
Якут резко посерьезнел и, усевшись на стул, некоторое время молчал, я не стал его торопить и просто ждал ответа.
— Я верю в судьбу, Ток. Наша встреча — не случайность, а если и случайность, то не простая. Я сразу понял — ты парень интересный. Вот ведь и доктор к тебе отнесся по человечески, скажешь, тоже случайность? — несколько нелогично рассудил он.
— Подожди, причем тут доктор? Я про тебя спрашиваю. Нет, ты пойми, я совсем не против вместе с тобой в экспедицию рвануть, чего я на стройке не видел? Да и вообще… — не зная, что говорить дальше, немного растерялся и торопливо перевел тему. — Кстати, как там стюардесса? Договорились вы с ней?
— Ха, почти. — Бэр снова оживился. — Они улетели на Землю, вторым рейсом завтра притащат еще тысячу желторотиков, вот тогда и устроим пикник в полный рост.
— Ого, серьезно власти к делу подходят, прямо тащат народ и тащат… Видно, в самом деле решили стройку развернуть, только сомнительно, что через два месяца нас на землю вернут…
— О чем ты? Какие два месяца? Контракты с твоими однокашниками на год уже подписаны. И если ты думаешь, что кто-то возражал, то ошибаешься… Навешали им лапши на уши, а те и рады верить… Завтра пойдем в контору. Надо все разведать. Эх, главное, не прогадать! Такие шансы вокруг летают, только держись! — Воодушевленно воскликнул Бэрген.
А мне подумалось: «Моих сошкольников дурнями считает, а сам в какие-то шансы верит, вот и пойми его. По мне, так все мы тут — лопухи, которыми власти играют втемную…». Но вслух сказал чуть иное.
— Утром док проведет осмотр и выдаст заключение медицинское для работы без ограничения по допускам — и для геологоразведки тоже сгодиться. Я, по крайней мере, так его понял.
— Отличная новость! Я сразу подумал — что этот эскулап толковый дядька. — Живое и улыбчивое лицо моего нового друга светилось энтузиазмом. — Так что давай, отдыхай, завтра у нас большие планы! Вещички твои лежат в хранилище больничном — я проследил, чтобы их сюда из аэропорта доставили. Вот держи карту от ячейки.
— Лихо, это как у тебя вышло? Вещи вроде только по…
— Не парься, для меня это тьфу. Ты ведь первый раз летал? Вот. А я уже раз двадцать… — Не уверен, что якут не прихвастнул, но все равно, слова его мало пока что расходились с делами, и не доверять у меня не было никаких оснований…
— Тогда спасибо еще раз и до завтра. — Бэрген уже собрался выходить, как мне пришла в голову одна мысль. — Постой, скажи хоть, где остановился и давай еще айпишниками обменяемся, для удобства.
— Млин, как я сам не подумал… А ты голова — Ток, не теряешься. Я тут рядом, в общаге разместился, к слову, ты куда шикарнее устроился на эту ночь, хочу заметить. — В словах его мне послышалась легкая ирония. Обмен номерами прошел без проблем — по спецом открытому каналу наши визоры мгновенно взаимоопределились. — Отлично, теперь мы не потеряемся, если что. Ну, все, до завтра, Бэрген.