Каникулы 2075

— Кинь мне.

— Не вопрос. — Отмотал подальше назад, так что прихватился кусок и с лекцией по ухе, вырезал и сбросил на визор друга. — Лови.

— Слушай, Ток. Еда пока подождет. Надо пройти по следу чуток. Ты посиди тут, а я с карабином прогуляюсь. Можешь пока мясо достать и снять с костей. Я быстро.

Ждать охотника и в самом деле долго не пришлось. Только я успел разложить ароматно пахнущее розовато-красное плотное мясо на тарелке, как он снова появился. Молча поставил оружие и сел напротив. Я подвинул к нему полную тарелку странной «пустой» ухи.

— В проход коленчатый между растяжек прошел спокойно, словно их нет вообще… Ладно, давай есть.

Есть совсем расхотелось, но «аппетит приходит во время еды» — в этом случае сработало на сто процентов. Мясо, хлеб и густой, невероятно вкусный бульон — уха, оказались великолепны и сами по себе, а вместе образовывали нечто невероятное — истинное наслаждение, да еще и на свежем воздухе, один на один с миром. Потрясающе! Как здорово жить! Мы встретились взглядами с Бэром и вдруг расхохотались как безумные, едва не подавившись едой. «Охотник, ружье забыл! Чик-чирик, адью, чуваки! Аха, не ссыте ребятки, я вас не съем! Пришел, забрал, ушел! Ха-ха!». Выкрикивая друг другу беспорядочные фразы, мы никак не могли успокоиться. Отсмеявшись до изнеможения и почти физически ощущая, как напряжение покидает тело, мы наконец постепенно пришли в себя и вернулись к трапезе. Насытившись, заварили свежего чая, попивая который Бэрген внезапно сообщил.

— Скажу по правде, Ленька, я ведь когда посмотрел, как ты спать улегся — стыдно стало. Такой охотник и бывалый бродяга, а почти запаниковал. Знаешь такую фразу, все незнакомое пугает? Вот и я оскоромился. Короче, взял себя в руки и стал думать головой. Растяжки-сигналки минут за сорок поставил. Думал, надежно лагерь прикрою, наивный… Решил себе и тебе доказать, что круче вареных яиц. Когда тайменя словил — вообще к облакам воспарил… И тут такое. Прерия учит нас. Уважать ее и поменьше страдать от чувства собственной важности. Такие дела, брат.

В ответ я несколько неожиданно даже для самого себя изрек.

— Бэр, подыщи мне ствол посерьезнее. Этот наивный станнер — для города, девкам мозги пудрить. Только лучше что-то компактное. Не все звери окажутся так снисходительны и умны, как этот фурия-царь горы.

— Само-собой, фон Ток, само собой… — только и сказал мой великолепный герр босс, — но это потом, а пока вот что. Отдохнем чуток и начнем первый практический урок геологоразведки. Пора тебе впрягаться в процесс, не забывай, ты подписался не только в летуны, но и в техники-геологи.

— Я и не против. Даже интересно. А как с хищниками?

— Млин, а что с ними? — Неожиданно жестко отреагировал Бэр. — Думаешь, в других местах меньше будет? Привыкай работать в таких условиях и все.

— Извини, братишка, но почему-то показалось, что ты больше себя убеждаешь, чем меня.

— Тоже верно, — хладнокровно, разве что капельку смутившись признал босс, — себя даже больше. В Якутии всякого зверя полно, такие истории бывали, обхохочешься… мне четырнадцать было, в первый раз одного на маршрут отправили вверх по ручью. Ружье решил не брать и так пробы тащить, спина не казенная. А пистолет начальство зажало, мол, самим надо. И все бы хорошо, но не успел и трети пути пройти, как заметил следы медвежьи. Свежие. Мох примятый, след в ручье вообще не замытый, даже размер когтей видать. Оружия, заметь, никакого нет. И чего делать? Ну, думаю, где наша не пропадала? Смелость города берет, да и лень назад топать. Пошел дальше. Иду, по камням молотком стучу, песни ору, и при каждом шорохе надрываюсь до хрипоты. Сколько кустов, валунов и прочих коряг я за медведя принял — не сосчитать. В-общем, настучался и накричался от души. Дело уже к финалу продвигалось, как подошел я к березкам карликовым, высотой мне по грудь, не выше. И тут впереди, метрах в десяти, кто-то выскакивает на встречу. Ну, думаю, медведь. Выследил таки, скрал. Сердце в пятки, молоток в зубы, полез за ножом. А пригляделся, — Бэр взял эффектную паузу, давая мне время проникнуться моментом, — стоит олень с выпученными, как у и меня глазами. Он там спал, видите ли. А я от нервов чуть штаны не испортил. Такая вот история. А ты говоришь, хищники…

— Да, история просто замечательная, — не в силах сдержать улыбку, отозвался я, — вывод получается простой. Без оружия мы на Прерии ни шагу. И все время спину прикрывать. Так получается?

— Правильно мыслите, барон. Хвалю. А теперь, в поля. — Бэр начал подниматься со стула, но в этот миг в голову мне стукнула одна мысль.

— Подожди, Николай, я тут кое-что придумал, вот послушай. Судя по всему, туман этот надолго. И что, сидеть тут, куковать? Зачем нам на базу лететь, может, начальство нас сразу сориентирует, куда выдвигаться? А там, глядишь, и тумана нет. Понимаешь, к чему клоню? Или вот еще вариант, — принялся я развивать мысль, — вдруг им чего-то нужно привезти с западных склонов или из поселков на равнине или в предгорьях, так мы бы сразу и смотались туда, всяко веселее в нормальных условиях туман пережидать, чем здесь. Как думаешь?

Бэрген долго молчал, с каким-то странным вниманием глядя на меня. Потом ответил.

— Ну, ты и голова, фон Ток. Умник. Сейчас свяжусь с Епифановым и уточню чего и как.

Чтобы не отвлекать друга от важного разговора, поднялся и отошел к коптеру, на ходу прикидывая, как и что лучше сделать исходя из плана. Загрузил метеокарту по всему маршруту вплоть до реки Искрящей. Так. Если подняться на четыре тысячи, то особых проблем пройти перевал нет. Облачность останется ниже. А вот в долине реки просветов нет, что плохо. Значит, первый вариант отпадает. Посадку на участок нам не разрешат наверняка. Но зато в ста клинометрах дальше на запад — все в пределах нормы. И поселки обозначены. Уже веселее. Эх, только бы Епифанов согласился! Красиво здесь, слов нет, но до чего же тоскливо сидеть и ждать! Да еще и в обществе фурии.

— Ток, давай сюда, куда ты делся?! — Голос шефа бодр и полон энтузиазма. Хороший знак. Разделяющие нас метры я пролетел как на крыльях. — Слушай вводную, пилот. Начальство разрешает перебазироваться за хребет. Доставишь меня до строительного лагеря в предгорьях, а сам рванешь дальше, прямо в ГОК. Там чего-то или кого-то надо перевезти. На все про все — сутки. А там, глядишь, и туман рассеется. Так что живем, братишка! — Широко улыбнувшись, Бэр от души хлопнул меня по плечу.

— Значит, собираем вещички и вперед?

— Млин, он еще спрашивает! Дранг нах вестен! От винта, Точилло!

Сборы оказались удивительно короткими. Подняв машину, я сделал прощальный круг над долиной Фурии, так мы с Бэром решили назвать и место, и ручей. А что, вполне логично. Прощай, царь горы, властвуй в своем мире! Мы тебя точно никогда не забудем.

Полет прошел штатно и без неожиданностей. Картинка расстилающегося под нами бесконечного белого киселя с торчащими из него вершинами скал — быстро приелась. На высоте всегда одинаково — холод собачий, благо спасают системы обогрева, но и куртка моя опять пригодилась. Машина уверенно держалась в заданном коридоре.

Когда горы, а вместе с ними и облачный фронт, остались позади, мы начали постепенное снижение. Теперь внизу стремительной чередой проносились узкие и широкие долины, горные речки, густые леса и луговины. Солнце уже ощутимо зашло на северо-запад, подсвечивая правую раковину кабины, но времени до заката оставалось с избытком. Связавшись с местным диспетчером, уточнил площадку и получил разрешение на посадку. Взлетно-посадочная полоса отсутствовала как и прочее стандартное оснащение аэродрома. Посадочная площадка по сути оказалась участком с ровным квадратом относительно аккуратно скошенной травы меж двух гряд холмов, поросших высокими деревьями. Наш коптер оказался единственным — сколько не всматривались мы по сторонам — пусто. Небольшое двухэтажное здание с массивной антенной на крыше и стоящим неподалеку машиной-заправщиком судя по всему и являлось местной диспетчерской. Да, нет слов… глушу машину и выбираюсь наружу.