Страница 5 из 7
Из-за отсутствия ускорения плести навыки не было возможности, да и желания тоже. Наплевав на все, Игнат обратился к
— Получай! — вместе с криком Игнат отправил вперед щедрую волну первостихии.
Всепожирающее красно-синее пламя ударило волной. Атака накрыла всю улицу, из-за чего несущиеся к нему твари не имели возможности уклониться.
— А-а-а-а-а-а! — крики мучений огласили округу, давая понять, что удар попал в цель.
Сотрясаемый ознобом, Игнат наблюдал, как гибнут враги. Узкая улица превратилась в нечто невообразимое. Безостановочные трансформации терзали материю, превращая округу в неприглядное месиво, в котором смешались предметы, камни, воздух и тела. Пейзаж будто преобразовался в кошмары Пикассо.
Игнат огляделся. Пастырь уже разобрался с противниками. Его ручные гладиаторы стояли здесь же. Помимо первого погибшего они потеряли еще одного. Армия Пастыря понемногу редела, но Игнат не сомневался, что ксенос быстро ее пополнит.
— Цел, — наконец, ответил Кедров. Прислушавшись к себе, он добавил: — Отделался легким испугом.
Придя в себя, он тут же развеял остатки первостихии. Пожар из красно-синего пламени потух, являя вместо себя страшный пустырь искаженной материи. Дорога, окружающие здания и населяющие их жители — все это прекратило существовать.
Камень, из которого были сложены дома, местами оплыл, местами вздулся и теперь был испещрен вкраплениями неизвестных веществ, в которые переродился. Тут и там виднелись вплавленные в него искаженные лица еще минуту назад живых людей.
Частично они оплыли вонючей жижей, частично — обратились в твердые неорганические вещества. И сейчас эти уродливые маски превратились в пугающее постмодернисткое надгробие самим себе. Хаос — как, впрочем, и другие первостихии — не щадил никого.
Охранники напряженно оглядывались, ища новых врагов. Игнат то и дело ловил на себе их взгляды. В них явно читался страх. Даже эти битые жизнью альтийцы были шокированы, увидев настоящую работу Хаоса.
Менее впечатлительный Пастырь быстро оглядел трупы нищих. Игнат не знал, что он там собирается найти, но ксенос кое-что обнаружил.
— Гляди, — с этими словами Пастырь швырнул ему что-то блестящее.
Поймав предмет на лету, Игнат увидел значок из зеленовато-серого металла. Это был треугольник с вписанным символом. На местном языке он означал «знание» и «тайна». Символ местного бога.
— Ублюдские веруны, — кивнул Игнат. — Но…
— Давай покинем место боя, — прервал его Пастырь. — Обсудим после.
— Согласен, — кивнул человек.
К этому времени к месту действия уже подоспело несколько вооруженных патрулей землян и Хаммер. Увидев знакомого сверха из элитного отряда, Игнат мельком объяснил ему, что случилось. После обещания дать позже подробный отчет его отпустили. Тут же они с Пастырем продолжили путь, торопливо покидая место боя.
— Серая энергия, — произнес Игнат. — Это же энергия их божка, верно?
— Скорее её ослабленная, проявившаяся в реальном мире ипостась, — поправил Пастырь.
— И я стал её целью, — припомнил подробности боя хаосит. — На меня открыли охоту? Но почему? Из-за владения Хаосом? Или потому, что убил медиума?
— И это тоже имеет значение, — кивнул Пастырь. — Но у меня есть еще одно объяснение. Произошедшее подтверждает эту версию.
Они наконец покинули злополучное место боя. Повернув на другую улицу, настороженные путники пошли вдоль ухоженных домиков. Война почти не оставила здесь следов, и после разгромленного квартала здесь было почти уютно.
— Как я уже говорил раньше, — Пастырь, как всегда, рассказывал неспешно, взвешивая каждое слово, — Бог ограничен некими мировыми законами. Иначе он бы уже давно вмешался в войну Хаоса.
— То есть это как ядерный паритет, я правильно понимаю? — произнес Игнат. — Пока Один бог не применяет свою силу, то и божество с другой стороны молчит.
— Если упрощенно, то верно, — согласился Пастырь. — Работают же боги через своих подчиненных, верующих.
— Как тот медиум, — ответил хаосит. — Так?
— Нет. Медиум почти применил силу бога, — не согласился Пастырь. — Это произошло потому, что совпало множество условий. Можно сказать, нам не повезло.
— И пришлось убить его Хаосом, — закончил за него Игнат.
— Верно, — ответил ксенос. — И это стало точкой отсчета. Увы, но боюсь, твое применение первостихии развязало руки богу этого мира.
— Но я же не бог, — пожал плечами хаосит.
Впрочем, он уже сам понимал, каким будет ответ, и Пастырь лишь озвучил его.
— Ты несешь в себе силу, опасную даже для божеств, — поправил Пастырь. — Кроме того, первостихия сама по себе является сильнейшим разрушителем порядка и правил.
Игнат пожал плечами. Он как-то не замечал прежде анархической деятельности Хаоса. Для Игната тот был лишь чем-то вроде странного пламени, что плавит все вокруг. И только сейчас он начал понимать что это лишь вершина айсберга. На самом деле эта первостихия была куда более многогранным инструментом. Пожалуй, из-за непонимания принципа ее действия Игнат вредил сам себе.
— То есть, сейчас я снова применил Хаос… — начал Игнат, обдумав слова Пастыря.
—… и еще больше приоткрыл дверцу для местного божества, — закончил за него Пастырь. — Вновь увеличивая его возможность влиять на реальность.
— Так вот, почему ты не хотел, чтобы я применял Хаос, — понял Игнат. — Но почему ты сразу не предупредил?
— Не забывайся насчет меня. Я такой же слепец что и ты, — фыркнул Пастырь. — У меня были догадки. Окончательно убедился в своей правоте лишь сейчас, когда увидел, как легко местный бог обратил верующих в проводников своей силы, хоть и слабых.
— То есть, это была провокация, — задумчиво произнес Игнат.
— Все верно. Почти любой исход для него был выигрышным, — мрачно признал Пастырь. — Или ты гибнешь, или применяешь Хаос, чтобы выжить, чем еще больше дестабилизируешь порядок.
— Но если все так сложно, — произнес Игнат. — То как же, черт возьми, ты собираешься уничтожить бога? Это смертельная задача.
— А мне есть, что терять? — Пастырь глянул на него долгим взглядом.
Игнат повернулся и по-новому посмотрел на ксеноса. В который раз он задумался, какую историю скрывает за собой это существо.