Страница 9 из 11
Моника быстренько обмылась и сразу же почувствовала себя лучше, натянула штаны и рубашку, пожалела, что здесь нет зеркала, чтобы оценить свой внешний вид, и вышла в торговый зал. Кайдо и Иге о чём-то шептались, но сразу же замолчали, рассматривая новый наряд девушки, в котором она чувствовала себя немного неловко. Старушка подмигнула ей, помогла надеть дублет и накинула сверху сюртук. В какой-то момент Ника почувствовала, как предплечье что-то кольнуло. Она почесала его, подвигала руками, но не смогла определить, в каком месте и что кололось.
— Что такое? Неудобно? — заботливо спросила Иге, нацепив на лицо дружелюбную улыбку, которой Моника ни разу не поверила. — Одежда наёмника должна сидеть как вторая кожа, не давить, не мешать движениям, — она протянула девушке кинжал и подтолкнула в спину. — Ну-ка пройдись, помаши клинком.
Ника пожала плечами и прошлась по магазину, помахала кинжалом, исполнила несколько фехтовальных приёмов: прямой батман, полукруговой, наконец круговой и закончила скачком с выпадом. В эту минуту девушка уже не думала о старухе, о странном уколе в плечо и наёмнике за своей спиной, она вдруг ощутила себя сильной, способной защитить себя и близких, способной совершить даже немыслимое, если потребуется. Этот горящий уверенностью и пылкостью взгляд поймал Кайдо, ухмыльнулся и вдруг шагнул прямо к Монике.
Наёмник положил руку на предплечье девушки в том самом месте, где кольнуло минутами раньше, и надавил пальцами. Ника закричала — рука от запястья до внутреннего сгиба локтя горела будто от огня, жгучая обжигающая боль впивалась до самых костей, заставляла девушку корчиться и рыдать, но Кайдо крепко держал её, не давая упасть. Через несколько мгновений боль затихла так неожиданно, что у Моники подкосились ноги от облегчения. Мужчина отпустил руку девушки, и она свалилась на пол. Такой боли Ника до этого не испытывала никогда. Даже вчерашняя дуэль и пробитое насквозь плечо казались лишь мелким комариным укусом по сравнению с этой обжигающей болью.
— Что?.. Что это было? — просипела она, едва шевеля пересохшими губами.
— Плащ, Иге, — приказал Кайдо старухе, не ответив на вопрос Моники. — И фибулу.
— Ну разумеется, мастер, — поклонилась ему Иге и вытянула из вороха одежды на прилавке серый плащ с какими-то нашивками. — Это правильное решение.
— Я тебя не спрашивал, — скривился мужчина, набросил на дрожащую Нику плащ и обернулся к Иге. — Фибулу неси.
Старуха бросилась в соседнюю комнату, но вернулась очень быстро, неся на вытянутых руках фибулу в форме трилистника, наколотого на стилет. На лепестках застёжки застыли капельки из стекла, похожие на росу или слёзы. Ника присмотрелась к этим нехитрым украшениям и поняла, что не ошиблась — это были не драгоценные камни, а обычное стекло. Иге шептала что-то неразличимое, пока Кайдо прикреплял фибулу к рубашке Моники.
После этого странного ритуала, наёмник резким движением поднял девушку на ноги и принялся обходить ряды с оружием, периодически рассовывая те или иные клинки по карманам Ники, не спрашивая её мнения на этот счёт. Впрочем, говорить она пока не могла — странный обряд и боль заставили её прикусить язык, показалось даже, что она больше не сможет вымолвить ни слова. Совсем как Кайдо недавно.
Пришлось смотреть на изобилие колюще-режущих предметов, среди которых каким-то образом затесались стеклянные безделушки: маленькие ракушки, несколько похожих на скрученные листья фигурок и очень много кристаллов из стекла. Поймав взгляд Иге, Моника решила, что это именно она расставила тут побрякушки, видимо, для уюта. Странный контраст, надо сказать, но девушке было не до оценки обстановки в лавке. Ритуал, ноющее предплечье и увлечённый сбором оружия Кайдо пугали Нику, но из головы не уходила мысль об Эрнарде.
Бывший босс заперт где-то в подвалах Тонда, его могут в любой момент переправить в столицу, а там вообще неизвестно, что будет. Моника принялась сверлить взглядом затылок Кайдо, не зная, как попросить его о помощи. Наёмник обернулся к ней, несколько раз тяжело вздохнул, зачем-то поправил плащ на Монике и сжал губы. Его перечёркнутое шрамом лицо казалось сейчас ещё страшнее, чем вчера, когда Нике пришлось выйти против него на дуэли. Девушка уже приготовилась к удару или выговору, но мужчина вдруг улыбнулся.
— Значит так. С этого дня ты делаешь всё, что я тебе скажу. Без вопросов, без возражений, — заявил он строго, но в глазах искрилось странное веселье. — Есть что-то, с чем я могу тебе помочь?
Моника подумала о Тарите, которого зачем-то переправили в столицу, о приезде Динстона, Татии и Арнана, поняла, что им её помощь вряд ли потребуется. А вот Эрнарда спасти она ещё может успеть. Помявшись и до конца не понимая, что произошло, Ника кивнула и набрала воздуха в грудь.
— Вчера утром пропал мой друг. Я думаю, что он у Тонда, — она покусала губы, сомневаясь, но всё же решила признаться. — Он маг. И он дорог мне.
— Сильно, наверное, дорог, раз ты сунулась среди ночи к Тонду, да ещё и в дуэль ввязалась, — проворчал Кайдо, но не стал выспрашивать подробности. — Придётся вернуться в дуэльный клуб. Изобразишь там преданность, выиграешь время. Можешь даже выйти на арену и победить в дуэли. А завтра мы уйдём из Мисольи.
— А Эрнард, ну, друг мой? — уточнила Ника, переживая за взбалмошного, самолюбивого, несносного и вредного бывшего босса, который стал ей почти родным. Настолько родным, что Моника даже вернётся в этот ужасный подвал ради него. В конце концов, именно для этого и нужны друзья, разве нет?
— Его я возьму на себя. И ещё кое-что, — Кайдо говорил отрывисто — он явно не привык много болтать. — Ты теперь под моей защитой. Никто — ни Тонд, ни Конрад, ни сам король — никто не имеет прав на тебя, — мужчина посмотрел Монике в глаза, желая убедиться, что она его поняла. — Запомни это.
Обратный путь в подпольный дуэльный клуб прошёл для Моники как в тумане. Один лишь раз она остановилась и смерила взглядом вчерашнего инспектора из местной жандармерии, запершего её в камере. Мужчина сначала мерзко ухмыльнулся, а потом разглядел плащ и фибулу, изобразил дрожащей рукой знак, отвращающий зло, и бросился бежать, падая и запинаясь. Несколько раз он оборачивался, явно ожидая погони или кинжала в спину, но всё же скрылся в ближайшем переулке, а девушка перевела взгляд на Кайдо и развела руками — мало ли какие психи водятся в Мисолье.
Глава 6
Моника пряталась за колонной в подвале, опасаясь, что сейчас явится Тонд и обвинит её в убийстве Марко. Но казалось, что никому нет дела до того, что один из бойцов вдруг исчез. Даже тело ещё не обнаружили — похоже, Кайдо нашёл такое место, в которое мало кто заглядывает. Девушка до сих пор пыталась осознать, что же произошло в той лавке, что сделали с ней Иге и Кайдо. По всему выходило, что наёмник принял девушку в Лигу или вроде того, но почему-то не захотел объяснять подробности. Старуха от радости чуть ли не в ноги ему кланялась, а значит отпускать Нику никто не собирается, пока она не сделает то, для чего Кайдо её выбрал.
Вряд ли мужчина сделал это, чтобы помочь Монике сбежать от Тонда — у него есть свой интерес. Все в этом городе преследовали личную выгоду и не гнушались ничем. Наверняка Кайдо принял Монику в ученики только для того, чтобы она выполнила для него грязную работу — сделала то, что он сам по каким-то причинам не может сделать. С одной стороны, теперь девушка под защитой наёмного убийцы из Лиги, а с другой — через неделю-другую Динстон вместе с Арнаном заявятся в Мисолью в поисках Моники. Брат скорее всего даже обрадуется, что Нике удалось внедриться в закрытую для посторонних Лигу. После того как отчитает и накажет, конечно же.
А вот Арнан… он может и отказаться от проблемной невесты. В конце концов, клятв они не приносили, в любви не объяснялись. Не было ни ухаживаний, ни украденных поцелуев или встреч наедине. Казалось даже, что Арнан все эти недели избегал Монику. Уж не потому ли, что начал сомневаться в своём выборе? Девушка не знала, что сделает её жених при встрече: отчитает, как брат, или отвернётся и уйдёт, сняв с себя ответственность. Да и за ней ли он придёт? В Лодваре Арнан оказался из-за брата, значит и в Мисолью явится ради Эрнарда.